Страница 138 из 152
Однако христиане настаивали на Его статусе Мессии и полагали, что иудеи ложно понимают смысл прихода Мессии. Христиане трактовали это слово иначе. Зная, что Иисус был распят, и веря в Его мессианство, они придумали концепцию распятого Мессии. Для этого они многократно перечитали Писание (Иудейскую Библию) и нашли места, в которых говорилось о страдающем праведнике Господнем. Он предан на страдания для спасания других и будет отмщен Господом. Об этом особенно ярко говорят псалмы 22 и 53. Христиане заявили, что эти тексты говорят о Мессии. Евреи оспаривали это положение, замечая, что предложенные тексты не являются мессианскими пророчествами и в них ни разу не употребляется слово «Мессия». Христиан это не убедило. Праведник Божий должен был пострадать, Мессия — это Божий праведник, значит, Мессия должен был пострадать — так рассуждали христиане. Иисус для них был страдающим Мессией.
Так произошло разделение между теми немногими евреями, которые верили в Иисуса, и тем большинством, которое в Него не верило. Раскол усугублялся тем, что христиане не только настаивали на мессианском статусе Иисуса, но считали, что только вера в Его смерть и воскресение определяет принадлежность к народу Божьему. Рождение от иудеев, обрезание, соблюдение Иудейского Закона — все это не имело значения. Быть «истинным иудеем» значило принять мессианство Иисуса. А приняв Его мессианство, можно было соблюдать или не соблюдать Иудейский Закон.
Таким образом, сложилась странная ситуация: христиане провозгласили себя истинными иудеями, наследниками обетований, данных Аврааму, теми, кто понимал истинное значение Иудейского Писания, но при этом не соблюдавшими его Законов.
Почему христиане полностью не отвергли Иудейское Писание и не основали свою собственную религию, к чему подталкивали их многие учителя, в том числе Маркион? Одна из причин кроется в своеобразном понимании религии в Древнем мире. Люди древности, как правило, не доверяли всему, что казалось новым и недавним в религии или философии. Ничто новое не могло быть истинным. Любая истина уходила своими корнями в далекое прошлое, она признавалась мудрецами древности, она исходила от авторитетов. Одна из причин, по которой, как мы увидим далее в этой главе, христиане подвергались гонениям, состояла в том, что языческие верования они отвергали, но не заменяя их какой-либо иной древней религией. Они почитали человека, распятого совсем недавно.
Чтобы доказать древность своей веры, а также остановить гонения, христиане провозгласили, что их религия берет начало от древнейших времен. Она такая же древняя, как еврейские пророки, как и Моисей. Моисей жил за 400 лет до греческого поэта Гомера, за 800 лет до Платона. И Моисей предсказал приход Иисуса. Христиане обратили Иудейские Писания себе на службу, провозгласив, что эти тексты больше не принадлежат иудеям. Писание стало священной книгой не для евреев, а для христиан. Иудеи сочли такое утверждение нелепым. Христиане же присвоили себе священные тексты, даже не соблюдая изложенных в них законов.
Очевидно, что в течение II и III вв. напряжение только возрастало. Появились христианские авторы, которые в своих сочинениях стали особенно рьяно полемизировать с иудеями. Таков был Иустин Мученик, живший в середине II в. Он доказывал, что Господь заповедал евреям обрезание, чтобы властям было легче найти отмеченных и заслуживающих кары. Другие авторы, как Мелитон Сардийский, старший современник Иустина Мученика, были убеждены, что евреи повинны в смерти Иисуса, а поскольку Иисус был Богом — евреи виновны в убийстве Бога (см. ниже отступление «Гомилия Мелитона о Пасхе»). Это первый дошедший до нас пример обвинения евреев в богоубийстве.
ОТСТУПЛЕНИЕ
Гомилия Мелитона о Пасхе
Мелитон в конце II в. был епископом города Сарды в Малой Азии. В наши дни он известен прежде всего как автор проповеди, осуждающей евреев за убийство Иисуса. В этой проповеди впервые встречается обвинение евреев в богоубийстве — они убили Иисуса, который был истинным Богом, а значит, они виновны в убийстве Бога. Такое обвинение, разумеется, использовалось для того, чтобы оправдать всякое насилие, когда-либо совершенное против евреев. Отчасти красноречие этих обвинений направлено на эмоциональную реакцию. Вот несколько примеров потрясающих и даже ужасающих высказываний Мелитона:
«Его убивают. И где убивают? Посреди Иерусалима. За что? За то, что хромых их исцелил и прокаженных их очистил, слепых их привел к свету и мертвых их воскресил. За это Он пострадал» (гл. 72).
«Зачем, о Израиль, ты сотворил новую несправедливость? Обесчестил почтившего тебя. Обесславил прославившего тебя. Отверг исповедавшего тебя. Отрекся от проповедавшего тебе. Убил оживотворившего тебя. Что сделал ты, о Израиль?» (гл. 73).
«Он должен был пострадать, но не от тебя. Должен был быть обесчещен, но не тобой. Должен был быть осужден, но не тобой. Должен был быть повешен, но не твоею рукой» (гл. 75).
«И так Он вознесен на древе, и надпись поставлена, обозначая Убитого. Кто Он? Тяжело сказать, но не сказать еще страшнее. Впрочем, слушайте, трепеща перед Тем, перед Кем трепещет земля. Повесивший землю — повешен. Распростерший небеса — распростерт. Утвердивший все — утвержден на древе. Владыка — оскорблен. Бог — убит. Царь Израилев — взят десницей израильской» (гл. 95–96).
По полемическим произведениям, написанным против евреев, нетрудно проследить дальнейшую историю антисемитизма. В I и II вв. численность иудеев в мире существенно превосходила численность христиан. Но после того как в IV в. император Константин принял христианство, христианская церковь стала могущественной политической силой. Именно эти христиане всерьез восприняли полемические выпады своих предшественников и стали действовать в соответствии с ними. Иудей превратился в persona нон грата, синагоги уничтожали, собственность иудеев конфисковывалась, они подвергались нападениям толпы. Так началась скорбная история христианского антисемитизма.
ПОСЛАНИЕ ИАКОВА
Послание содержит множество увещеваний этического характера к неназванным читателям, живущим за пределами Палестины. Автор именует их «двенадцать колен Израилевых в рассеянии». Можно предположить, что послание написано неким евреем к другим евреям (не христианам), но очевидно, что это не так. Автор послания называет себя «раб Бога и Господа Иисуса Христа» (1: 1). Из этих слов становится понятно, что он христианин и пишет для христиан. И хотя автор нечасто упоминает об Иисусе (всего один раз, 2: 1), наставления автора показались бы знакомыми всякому человеку, которому известна христианская традиция. Рекомендации по вопросам морали отражают учение Христа (например, Нагорную проповедь, известную по Евангелию от Матфея). Например, верующие во Христа не должны приносить никаких клятв, но сказано «Да будет слово да, да; нет, нет» (Иак., 5: 12; Мф., 5: 33–37). Любовь к ближнему признается исполнением закона Писания (Иак., 2: 8; Мф. 22: 39–40). Богатые должны ждать грядущего воздаяния (Иак., 5: 1–6; Мф., 22: 39–40).
В то же время некоторые примеры праведного поведения совпадают с теми, которые можно встретить не в христианских, а в иудейских текстах. Интересно, что образчики праведности взяты именно из Иудейской Библии, а не из христианской традиции: это Авраам (2: 21), Раав (2: 25), Иов (5: 11), Илия (5: 17). По этой причине некоторые исследователи считают, что эта книга похожа по жанру на еврейские назидательные рассказы, например на притчи. Но Послание Иакова не столь афористично. Христианство же, по мнению этих ученых, повлияло лишь на детали. Есть и другое мнение — автор присвоил себе один из иудейских текстов, лишь немного христианизировав его с помощью нескольких упоминаний об Иисусе. Более распространено убеждение в том, что автор скомпоновал несколько важных назиданий из других сочинений: еврейских притч и текстов, вдохновленных учением Иисуса. Собранные им тексты он адресовал христианским общинам.