Хроники Людоедского отряда

– Постойте, мэм. Не делайте этого.

– Не делать?

– Нет. Вы не можете убить сирену. Я слышала, что, когда они поют свою песнь смерти, их убийца умирает вместе с ними.

– Это не проблема, – сказала Салли. – Старший майор – женщина, а песни сирен не действуют на женщин.

– Вы хотите рискнуть? – поинтересовалась Симус.

Регина отрезала две полоски ткани от своей юбки и заткнула ими уши. Она попробовала сделать еще один шаг, но Ульга крепко ее держала. Эльфийка была сильней, чем казалось.

– Прошу прощения, мэм, но я думаю, что вам действительно не стоит этого делать.

Регина вынула затычки из ушей.

– Чего?

– Это против правил ухаживания, – сказала Ульга.

– А разве есть такие правила? – удивилась Салли.

– Да, и в отличие от саламандр, все не так просто. Длина не все решает.

– Звучит слишком запутанно, – сказала Салли.

– Тут есть свои хитрости, – согласилась Ульга, – но у нас, млекопитающих, все происходит именно так.

Салли прижала свои длинные уши.

– И тем не менее почти все саламандры вымерли.

– Обольщение подобно войне, – сообщила Ульга. – А на войне есть свои правила.

– На войне нет никаких правил, – засмеялась Симус.

– Везде есть правила. Главное знать, какими из них можно пренебрегать, а какими нет. – Ульга усадила Регину обратно на стул. – Позвольте мы поможем вам, мэм.

– Поможете мне? – удивилась амазонка, широко раскрыв глаза.

– Конечно, – ответила Ульга. – Мне никогда не нравилась эта треклятая сирена.

– Мне тоже, – поддержала Салли. – Кроме того, было бы интересно получше узнать, как вы, млекопитающие, это делаете.

– Я с вами, – заявила Симус.

Салли опустила голову и посмотрела гоблину в глаза.

– Тебя никто не приглашал.

– Эй, в этом проекте участвуют только девчонки. Если вы будете такими разборчивыми, то вообще никого не наберете.

Саламандра и эльфийка обменялись недоверчивыми взглядами. Наконец Ульга сказала:

– Ладно. Но пока длится проект, ты должна оставаться женщиной.

– Идет. – Симус нахмурилась и поерзала на стуле. – Похоже, мне придется купить новое белье.

Регина была ошеломлена. Несмотря на узы женского сестерства, она еще ни разу не ощущала близости ни с одной женщиной в отряде. Даже в амазонской армии она была одиночкой. Это потрясение послужило главной причиной тому, что ее убийственный гнев угас.

Фрэнк стоял в темном углу на другом конце паба. Он следил за Региной, которая в свою очередь следила за Нэдом. И Фрэнку это не нравилось.

На табурете рядом с людоедом сидел Гэйбл.

– Интересно, что она в нем нашла? – спросил орк.

Фрэнк заворчал.

– Готов поспорить, что она обратила бы на тебя внимание, если б не было его, – cказал Гэйбл.

– Я знаю, к чему ты клонишь, Гэйбл, но я не собираюсь его убивать.

Глаза Гэйбла расширились.

– Господи, помилуй! Я ничего такого не предлагаю!

Фрэнк скрипнул зубами. Звук был достаточно громким, чтобы заглушить беседу за соседним столом. Все солдаты, которые сидели на расстоянии вытянутой руки от очень большого людоеда, включая одного людоеда почти одинакового с ним размера, благоразумно отодвинулись в сторону, чтобы не оказаться на пути одного из огромных, дробящих кость кулаков Фрэнка. Гэйбл терпеливо ждал, пока его друг успокоится.

– В любом случае, ты вряд ли смог бы его убить, – заметил Гэйбл, – даже если б ты этого хотел.

Фрэнк сердито уставился на орка.

– Я не хочу его убивать.

– Действительно, с чего бы тебе этого хотеть? – пробурчал Гэйбл с притворным безразличием.

Фрэнк сделал большой глоток. В юности он жевал стекло, когда нервничал, грустил или его что-нибудь тревожило. Он давным-давно отказался от этой привычки, но сегодня он то и дело проводил языком по кружке и покусывал ее края.

– Она не мыслит трезво, – продолжал Гэйбл. – Может быть, Нэд ее загипнотизировал? Это бы все объяснило, верно?

Фрэнк сжал кулак. Затем он сомкнул челюсти, и на кружке появилась тонкая трещина. По его подбородку заструилось пиво.

– Он не может никого загипнотизировать, – сказал Фрэнк.

– А я думал, что тайный волшебник умеет делать всякие необычные штуки.

Фрэнк вытер подбородок.

– Мне казалось, что ты не веришь в тайных волшебников.

– На самом деле нет. Но иногда такие вещи случаются. Странные вещи, которым нет рациональных объяснений. Если поразмыслить, может, тайные волшебники и существуют. А если это так, не исключено, что такие двуличные колдуны способны использовать свою магическую силу в низменных и подлых целях.

Фрэнк глубоко вздохнул.

– Это просто слова. По правде, ты во все это не веришь.

– Нет, не верю, – признал Гэйбл. – Но я не знаю всего на свете. Я могу ошибаться. Или же я могу быть прав, даже если это смехотворная теория, в которую я сам не верю. Он указал своим стаканом сначала в сторону Регины, потом в сторону Нэда, а потом снова на Регину. – Но во-первых, если подумать, данная ситуация просто абсурдна. Так что, может быть, когда творится полная бессмыслица, логичному уму ничего не остается, кроме как рассмотреть абсурдные альтернативы.

Фрэнк грыз свою кружку.

– Но в этом вообще нет никакого смысла. Если он использует магию, чтобы околдовать ее, тогда почему же он не обращает на нее внимания?

– Возможно, он просто строит из себя недотрогу, – предложил Гэйбл. – А возможно, он просто засранец.

– Он не похож на засранца.

– Но и на тайного волшебника он тоже не похож. Однако первые впечатления часто бывают обманчивыми, когда дело касается тайных волшебников. – Гэйбл усмехнулся. – Или засранцев.

Фыркнув от отвращения, Фрэнк целиком положил кружку себе в рот. Стекло захрустело под его мощными челюстями.

Гэйбл запрыгнул на свой табурет, чтобы похлопать Фрэнка по плечу.

– Ну какая разница, кто он? Тайный волшебник, засранец или еще кто-нибудь? Мы не можем убить Нэда, пока все не согласимся, и даже если ты и я знаем, что убийство – самый лучший выход из ситуации, можно быть уверенным, что Регина так не считает. Может быть, она околдована. А может быть, у нее просто плохой вкус. Думаю, что дело именно в этом.

Фрэнк громко проглотил. Затем он провел усеянным осколками стекла языком по покрытым пузырями губам.

– Да. Пожалуй, что так.

– В конце концов мы уважаемые солдаты. Кто мы без нашего звания? – Гэйбл кивком указал на Регину. – Впрочем жаль, что так получилось. Может, у тебя с ней что-нибудь и вышло бы.

– Ты правда так думаешь?

– Кто знает. Большой, статный людоед, такой как ты, и могучая воительница-амазонка. Я видал и более странные пары.

В другом конце паба Нэд с Мириам захохотали. Регина злобно посмотрела в их сторону, продолжая долбить кинжалом стол. А Фрэнк, задумчиво нахмурившись, положил пивную кружку за левую щеку и принялся жевать.

Глава 17

Нэд собирался приступить к муштре немедленно, но, поразмыслив, решил отложить еще на день. Отряду нужно было время освоиться с новым распорядком. Уже на следующее утро они начнут вкалывать, чтобы выковать преданную и организованную боевую единицу, не хуже любой другой в Легионе. Такой зарок дал себе Нэд и, даже будучи закоренелым циником, надеялся его исполнить.

Остаток утра он провел в пабе в компании Мириам. Пил он мало, по крайней мере меньше обычного. Он решил на время отказаться от теплой радости опьянения. Впрочем, он не лишил себя удовольствия выпить хорошую кружку разведенного меда.

У Мириам была приятная улыбка, и она была непринужденна в общении, а когда он свыкся с ее водяной внешностью, то стал находить ее удивительно симпатичной. Виной тому были, скорее всего, присущие сиренам чары и невыветрившееся утреннее похмелье, но тем не менее она казалась просто лапочкой. Хотя он предпочитал рыжих и совсем не любил рыбного вкуса, раз или два он вспоминал, как она выглядит голой, и был не прочь посмотреть еще разок. Не вредило и то, что плотная толпа в пивной иногда вынуждала ее прижиматься грудью или бедром. Нэд только диву давался, насколько людоеды неуклюжи в тесном помещении. И трех минут не проходило, чтобы какой-нибудь олух не толкнул ее снова, заставляя прижаться к нему.