Хроники Людоедского отряда

Регина выпустила Симуса, и тот начал тереться об ее ноги, печально мяукая. Она грубо отпихнула его, так что Симус ударился о стену. Когда облако дыма рассеялось, котенок уже превратился обратно в гоблина.

– Ай! – Симус потер голову.

Черные, еще больше потемневшие глаза Регины смотрели вниз на гоблина.

– Наверное, удар вернул меня в мое настоящее обличье. – Он глуповато улыбнулся. – Какая удача, не правда ли?

Амазонка не улыбнулась ему в ответ.

– В следующий раз, когда ты застрянешь, я буду колотить тебя, пока ты не освободишься.

Симус почесал бороду.

– Не надо злиться на меня просто из-за того, что из вас вышла плохая кокетка.

– Я не кокетка.

Гоблин выгнул спину и провел рукой по бедру.

– Я чем-нибудь могу помочь вам, сэр? Подумайте. – Он захлопал глазами, вытянул свои широкие тонкие губы и громко зачмокал. – Не особо изысканно. Хотя некоторым парням нравится прямой подход. Правда, командир вряд ли принадлежит к их числу.

Регина схватила гоблина за горло и продолжала сжимать руку, пока его лицо не стало синим вместо зеленого.

– Амазонки не кокетничают. Мы не целуемся. И уж точно не бросаемся на первого попавшегося красивого мужчину.

Симус, задыхаясь, сумел выдавить:

– А вы считаете его красивым?

Регина, заворчав от отвращения, швырнула гоблина в сторону. Он превратился в шелковый шарф и невредимым опустился на землю. Затем он вернулся в свое настоящее обличье и поспешил за амазонкой, которая шагала вниз по коридору.

– Этот парень выглядит так, как будто побывал в брюхе у дракона, – сказал Симус.

Регина не ответила.

– Эй, я вас не осуждаю. Иногда я и сам люблю немного подурачиться. – В клубах сиреневого дыма он превратился в козла, проблеял один раз, а потом снова стал гоблином. – И не критикуйте меня, пока сами не попробуете. Но как бы то ни было, мы говорим не обо мне, а о вас. Итак, вам он действительно нравится?

– Нет.

– Ой, да ладно. Это ж очевидно!

Регина остановилась и положила руку на эфес меча.

– Мне не нравится ни один мужчина.

– Это вы меня пытаетесь убедить? – спросил Симус. – Ведь вы же не верите во всю эту амазонскую пропаганду, правда?

– Это мой кодекс.

– Тоже мне кодекс. Мужики – плохие. Бабы – хорошие. Немного простовато для кодекса, вам так не кажется?

– Истина всегда проста.

– Вам просто вбили это в голову. Наверное, я не должен винить вас за то, что вы не можете избавиться от этих мыслей. Хотя, по-моему, весь этот фанатизм – гадость полнейшая. – Он покачал головой. – Ничто так не портит хорошенькую девушку.

Регина вынула свой меч.

– Давайте. Убейте меня. – Симус поднял руки. – Именно так поступила бы амазонка. Или мужчина.

Регина выпустила воздух сквозь сжатые зубы и неохотно убрала оружие.

– Запомни, рядовой. – Она подняла гоблина за его длинные уши. – Мне. Не. Нравится. Нэд.

– Как скажете.

Они пересекли внутренний двор и направились к пабу.

– А как амазонки вообще размножаются? – спросил гоблин.

– Это не твое дело.

В голосе Регины послышались нотки гнева. Любой другой на месте Симуса тотчас заткнулся бы. Но Симус был гоблином, а гоблины всегда легкомысленно относились к опасности. Они были готовы умереть в любой момент, и поэтому не видели смысла беспокоиться о таких пустяках, как смерть.

– Я разные истории слышал, но мне все равно всегда хотелось узнать правду.

Регина тоже слышала разные истории. И их было много. Сотни. Одни говорили, что амазонки запирают рабов для секса в ящиках в своих спальнях. Другие утверждали, что амазонки овладели изотерическим искусством и могут отделять и сохранять для последующего использования определенные части мужского тела. Третьи считали, что амазонки растут в земле прямо под кукурузными полями и просто вылезают наружу. Среди многочисленных теорий были как реальные, так и абсурдные, в которых упор делался больше на изобретательность, чем на правдивость.

– А правда, что вы нападаете на деревни и берете в плен юных девушек? – спросил Симус.

– Из-за этого обычая отношения с нашими соседями стали слишком напряженными, и от него давным-давно отказались. Но иногда мы все же берем военнопленных. Или покупаем преступников и ссыльных. Если мужчина оказывается действительно выдающимся, мы можем использовать его в своих целях.

– Звучит эротично. – Симус с вожделением прикрыл глаза. – А существует какая-нибудь тайная церемония соблазнения? Какой-нибудь пышный пир, где осужденный мужчина сперва погружается в тысячи сладострастных утех, потом достигает вершины блаженства и, буквально затраханный досмерти, погибает с вечной улыбкой на устах?

– Все происходит не совсем так. Хотя похожая процедура имеет место быть.

Слово «процедура» поубавила задору в фантазиях Симуса, но он зашел слишком далеко, чтобы теперь отступать.

– А какая она?

– Тебе лучше не знать этого.

– Это тайна?

– Нет, но ты просто будешь разочарован.

Гоблин схватил Регину за юбку. Еще одна опасная вещь, которую он сделал, не подумав.

– Ну, пожалуйста!

Амазонка вырвала юбку и ударом сбила Симуса с ног.

– Мы привязываем мужчин к кровати, занимаемся с ними сексом, а потом избавляемся от них.

Гоблин остался сидеть на земле. Его глаза загорелись от наплыва непристойных мыслей.

– А к какой кровати вы их привязываете?

– К обычной.

– А каким сексом вы с ними занимаетесь?

– Действенным и эффективным.

Симус пока еще не хотел оставлять свои фантазии.

– А как вы их убиваете? Отравленным поцелуем? Или вы выжимаете из них жизнь своими мощными бедрами?

– Обычно мы просто закалываем их кинжалом. – Регина широко улыбнулась. – А иногда – отрубаем им голову.

– Наверное, на палаче надет только черный капюшон, и больше ничего. Ее обнаженное тело блестит от пота. Ее огромная грудь колышется, когда она наносит смертельный удар.

– Казни у амазонок проводят евнухи.

– М-да. – Нахмурившись, гоблин встал. – Все оказалось не таким сексуальным, как я надеялся.

– Я тебя предупреждала. Этот обычай больше не существует. Он слишком непрактичный. Нет никакой гарантии, что родится девочка. А если родится мальчик – девять месяцев просто потрачены впустую.

Теперь мы в основном покупаем маленьких девочек в возрасте от пяти до семи лет и посвящаем их в амазонки. Многие из наших соседей специально выращивают для нас девочек. Это четвертая крупнейшая отрасль промышленности во всем регионе.

– Звучит очень, – Симус вздохнул, – меркантильно.

Они прошли еще немного.

– Так если вы не живете с мужчинами, не захватываете мужчин, тогда как же вы общаетесь?

– Все амазонки связаны тесными узами сестерства.

– Здорово, здорово. Сестерство. Отличная штука. – Гоблин наклонился вперед и сжал руки. – Но я имею в виду другое общение. Понимаете?

– Я не понимаю твоего вопроса.

– Ну… это… Любовь. Интимные отношения. Физическая близость.

Он быстро показал несколько неприличных жестов, половину из которых Регина не знала. Но общий смысл она уловила.

– Мы, амазонки, отказались от этого возмутительного занятия много веков назад.

– От этого просто так не откажешься. У нас у всех есть потребность в этом. – Симус подвигал бровями вверх-вниз. – Только не говорите мне, что вам ни разу не приходило это на ум. Особенно после того, как вы целый день убиваете этих ах-каких-гадких мужиков и теперь наконец лежите в палатке с несколькими сестрами-амазонками. Их липкие от пота тела пробирает дрожь. Повсюду влага, жар, манящая кожа. Одна из ваших сестер прижимает вас к себе. Ее теплое дыхание мягко играет на вашей шее. Ее длинные рыжие волосы легко касаются вашей возбужденной груди. Ее ловкие пальцы скользят по вашим упругим бедрам к вашей трепещущей…

Симус не увидел удара. Гоблин отлетел довольно далеко, но так и не перестал ухмыляться. Над ним с мечом в руках стояла Регина.

Амазонка слышала и такие истории, и в них была доля правды. Не все ее сестры были так же сильны, как она. Многие из них не устояли перед соблазном плотских наслаждений, но Регина твердо верила, что любовные утехи, не важно с мужчинами или с женщинами, – самое большое зло.