Страница 2 из 9
— Вы мать? — морщусь я.
Ту аж передергивает. Она на секунду перестает голосить и начинает креститься.
— Упаси господь, я всего лишь бабушка!
Бабушка тоже родственница и за неимением других я хочу как следует пропесочить ее, несмотря на возраст!
Неожиданно у меня за спиной раздается скрежет замка, но дверь не заперта. Через секунду она открывается.
Я недовольно оборачиваюсь и…внезапно ощущаю какой-то неимоверный огонь, вспыхнувший у меня под кожей. Я отлично знаю эту молодую женщину, что от изумления замерла возле порога так и не решаясь войти.
Нина – аферистка и обманщица. Не хватит всех оскорбительных прилагательных, чтобы охарактеризовать ее личность!
— А что здесь происходит? — еле слышно бормочет она.
Ниночка…встречи с тобой я ждал меньше всего.
Оказывается, даже наш большой город может быть тесным.
— Ты у меня спрашиваешь? — скрещиваю руки на груди, а после оборачиваюсь к мальчикам. — Это и есть ваша мать?
— Самая лучшая мамулька в мире! — вскрикивает Иван, который уже схватился за веник.
Он крепко нашкодил и теперь хочет добиться расположения среди родственников. Его тихушник брат незаметно ускользнул на кухню. Я слышу, как льется вода в раковине. Посуду взялся мыть, наверное.
— Отлично Иван, — говорю без ноты доброжелательности, — просто супер! А знаешь, я почему-то не удивлен и…
Не успеваю закончить с речью. Нине наскучило топтаться на лестничной клетке, а может, она до жути перепугалась за детей, женщина решительно шагает в квартиру, случайно толкнув меня плечом.
— Объясните же, ну! Почему я должна приходить с работы уставшей, и еще клещами вытягивать из вас слова!
Женщина вертится по сторонам и не фокусируется на ком-то конкретном. Думаю, ее посыл был адресован всем.
В какой-то момент наши взгляды встречаются. Я нахожу в Нине слишком много красоты и притягательности, к сожалению.
— Твои дети… — начинаю было рассказывать, все как есть.
Нина вместе с бабулькой стоят передо мной, а там поодаль, за их спинами маячит Иван, активно жестикулирует при этом, не проронив ни слова, намекает мне, что если взрослые узнают правду, малому будет нелегко.
А я все-таки юрист…адвокат…
Так и быть про несостоявшееся заявление промолчу.
—… Твои дети разгуливают по темному городу совсем одни. Как это возможно?
Женщина вздыхает. Она явно вымоталась, судя по внешнему виду и чуть покрасневшим глазам. Да…целый день варить мыло трудно. Должно быть. А раньше Ниночка работала на серьезных людей, бизнесменов.
— Ребятки у меня активные, — вздыхает Нина и подобно той старушке грустно прячет взгляд, — сбежали, а бабушка не усмотрела. До свидания…
Нина подходит ко мне и прикасается ладонью к моей спине. Надавливает, явно дает понять, чтобы я развернулся и убирался прочь из квартиры. При всем эта ведьма еще куксится, показывая, как сожалеет проделкам детей.
— И это все? — вопрос сам собой срывается с моих губ.
Я, можно сказать, спас ее детей от опасности! Какого черта?
Нина на секунду призадумывается.
— Ах, конечно, спасибо вам и до свидания.
Похоже, не только я совсем не рад нашей внезапной встречи. Нина тоже совершенно меня не ждала. Она хоть и пытается сохранять невозмутимый вид, но я отлично замечаю, как румянец тронул ее щеки.
Нина старается быть равнодушной, однако я понимаю, что женщина шокирована и смущена. Она притворяется перед родными, будто меня не знает. Ничего страшного. Зато я успел заметить насколько Семенихина скверная хозяйка.
Не сопротивляясь желанию Нины, шагаю за дверь, прикидываясь, будто согласился с ее волей.
— Я обязательно проведу с сыновьями строгую беседу, — держится за дверную ручку и только мечтает, как бы поскорее захлопнуть дверь.
Смотрю на эту бессовестно симпатичную женщину, потом на детей. На мелких мне по большому счету плевать. Впрочем, и Нина…сплошное разочарование…
Замечаю, как на губах женщины промелькнула победоносная улыбка.
— Не только ты поговоришь с детьми, но и служба опеки.
— Что? Я не ослышалась? — изумленно хлопает глазами.
— Нет.
Ниночка хмурит лоб до маленькой морщинки между бровей. Не сводя с меня пристальный взгляд, шагает из квартиры. Плотно прикрывает дверь за собой.
— Послушай, Макс, — шипит она.
— Ты, наконец-то, вспомнила мое имя?
— Оно теперь будет сниться мне каждую ночь в кошмарах. Да, ты меня пугаешь, потому что имеешь огромный вес в обществе, но клянусь, если задумаешь навредить мальчишкам, я позабуду всякий страх и устрою тебе небо в алмазах!
Нина никогда не плывет по течению, а всегда предпочитает бороться. Границы Семенихиной неведомы, пусть и она пытается сейчас прикинуться интеллигентной.
Дотрагиваюсь до ее хрупкого плеча, но женщина тут же одергивается, словно я огонь.
С первого этажа доносится хлопок подъездной двери и звук тяжелых шагов. Вскоре замечаю мужчину, поднимающегося по ступеням. Он был мне совершенно неинтересен, пока не остановился возле нас.
— Что? — раздраженно посылаю пришлому.
Этот мужик полноватый, среднего роста, бритоголовый. У него крупные черты лица, заплывшие и, вообще, он вызывает не лучшее впечатление. Особенно по небрежной одежде, несвежей.
— Я не понял! — возмущается, глядя на Семенихину.
— Лёш, — устало бормочет, — это с работы…
Это…
— Быстро в дом, женщина! Я не потерплю ночных разговоров и сам их решу! — командует.
Даже любопытно. Каким образом?
Нина, пользуясь случаем, юркает за дверь. Я, весь во внимание устремляю взгляд на мужчину.
Очевидно, он и есть тот герой, на которого пытались заявить в суд мальчики.
Оставшись один на один со мной и убедившись, что Ниночка в доме и его не видит, Алексей теряет былой запал.
— Не ходи сюда, — буркнув, спешно разворачивается и тоже прячется в квартире.
Для надежности запирается изнутри.
Не слишком-то и хотелось связываться с такой семейкой. Роль доброго спасителя точно не для меня и теперь я в этом удостоверился. Так что не стоило и начинать.
Глава 2.
Возвращаюсь на улицу. Сажусь обратно в машину. Там меня уже заждался Сильвестр.
— Прикажете ехать домой? — говорит охранник.
— Пока нет.
Авто припарковано во дворе.
Окна из квартиры Семенихиных как раз выходят на наш автомобиль.
Загорается свет в одной из комнат. К стеклам приближается Ниночка и торопливо задергивает шторы. Что сейчас творится внутри разглядеть невозможно, однако лучи от лампы падают так, что видно очертание женщины. Как в театре теней.
Фигура Нины все еще в комнате. Через пару секунд к ней вваливается, судя по всему, Алексей. Жаль, что звуковое сопровождение не предусмотрено, иначе я бы отправил Сильвестра в ближайший круглосуточный магазин за попкорном.
Тонкая Ниночка, осунувшись, хватается за голову, а возле нее, как черный коршун кружится Алексей. Догадываюсь, что он скандалит, рьяно размахивая своими ручищами. Так Алексей пытается доказать лидерство и главенство в семье, а может, я испортил настроение мужчины.
Впрочем, с характером Ниночки… Ни один нормальный человек с ней не уживется.
В соседней комнате, имеющей в довесок застекленную лоджию, тоже вспыхивает люстра.
Вскоре стеклянные створки лоджии ползут в стороны, а из открытого промежутка маячит детская макушка с каштановыми волосами.
— Оставайся в машине Сильвестр, — предупреждаю и выхожу из салона.
В душу закрадывается подозрение. Или же я не привык иметь отношения с контингентом подобным Ниночке?
И, тем не менее шагаю к дому.
На улице начало весны и снег на участках еще сохранился. Рыхлый и грязный. Вообще, это время отлично показывает всю свинскую сущность людей, обнажая мусор, выкинутый из окон.
Там, где живу я, подобного хаоса нет, оттого становится брезгливо.
Но я все равно замираю под лоджией.
— Дядь, а дядь? — спрашивает мальчик.