Страница 35 из 42
выставке;
«Сегодня Родченко не только учитель, но и активный творец. Он создает вещи» которые много выразительней больших живописных полотен, хотя и красочных. На последней выставке фотомастерства участие Родченко было несомненно выдающимся событием, о котором по старой привычке почти не писали. Если эта выставка шла под новой вывеской «Мастера фотоискусства», то она имела в виду — в первую очередь и главным образом —- Родченко. Его работа говорит о том, что мастер фотоискусства не тот, кто обладает блестящим техническим опытом, репортерской сноровкой и в совершенстве владеет аппаратом, а тот, кто обладает чувством художественного образа, кто обладает культурой художника, его знаниями. Этими качествами обладает в полной мере Родченко. Выставленные им работы говорят о большом запасе этих качеств в нем».
В 1937 г. я участвовал на 1-й Всесоюзной выставке фотоискусства, где выставил свою фотосерию «Физкультурный парад на Красной площади» и метровый фотопортрет поэта Владимира Маяковского. «Советское фото» написало:
«К числу наиболее примечательных работ на выставке надо отнести большой, еще никогда не печатавшийся портрет В. В. Маяковского работы Родченко».
С 1928 по 1940 г. я участвовал ежегодно на международных фотовыставках и салонах, организуемых ВОКСом.
С 1928 г. состою членом жюри фотовыставок и отборочной комиссии ВОКСа, куда меня ежегодно переизбирают.
Статьи по фото я писал в журналах: «Советское кино» (где вел отдел «Фото и кино»), «Кино-фото», «ЛЕФ», «Новый ЛЕФ», «30 дней», «Советское фото» и др.
С 1933 г. в полиграфии я перешел на работу по художественному оформлению книг и альбомов. Первой такой работой было оформление художественного издания «Сталин о Ленине» (Партиздат) к XVII съезду партии. Эта книга вышла в трех изданиях. Характер ее оформления сохранился во многих изданиях этой книги впоследствии. Издание выставлялось на Международной выставке в 1937 г.
С 1935 по 1940 г. кроме художественного оформления альбомов совместное художником Варварой Степановой я продолжал работу в области фотографии.
В этот период в съемке меня привлекала тема спорта и физкультуры. Снимал несколько раз физкультурный парад на Красной площади. Снимки выставлял на 1-й Всесоюзной выставке фотоискусства и на ряде выставок за границей, организованных ВОКСом.
Много снимал спортивных соревнований по всем видам спорта.
Из серии «Всесоюзные конноспортивные соревнования» особенно удачной вещью была «Скачки», получившая всеобщее одобрение как в печати, так и на жюри выставок. Эта вещь печаталась много раз как в советской, так и в заграничной печати.
Несколько раз снимал цирк —- эта тема меня давно привлекает. Есть несколько серий снимков отдельных цирковых номеров и фотоочерков работы некоторых цирковых артистов.
Периодами работаю над разрешением фотопортрета. Считаю работу над фотопортретом очень серьезной и необходимой как для фоторепортера, таки для фотохудожника.
Из прежних моих работ в области фотопортрета укажу: «Портрет матери», «Пионерка», «Портрет режиссера Кулешова», «Портрет поэта Николая Асеева», «Комсомолец», «Комсомолка», «Голова ребенка».
Последняя работа над портретом — портрет В. В. Маяковского — выставлена на Всесоюзной выставке фотоискусства. О нем в журнале «Советское фото» (1938, № 5—6) писалось:
«Совсем иначе.., смотрится один из самых значительных экспонатов, представленных на выставке, — «Портрет В. В. Маяковского» А. Родченко.
Образ Маяковского, лучшего поэта советской эпохи, — тема ответственная и трудная. Внешняя простота, отсутствие какой бы то ни было позировки у поэта, обладающего бурным темпераментом новатора, требовали большого внимания и такта от художника, взявшегося за эту тему. Не раз представители смежных искусств терпели здесь крушение... А. Родченко избежал этой опасности. Его «Маяковский» подан в предельно скупых и серьезных тонах — простая, естественная поза, спокойный серый фон. В этой работе у А. Родченко нет и следа былого формалистического штукарства. Все внимание А. Родченко сосредоточил на передаче лица поэта. Прекрасно переданы детали костюма, дополняющие облик поэта. Вот таким именно мы знаем его: внешне прозаичного, готового к любой работе, но внутренне всегда напряженного, в непрерывном движении ума и воли».
На Всесоюзной выставке фотоискусства получил диплом первой степени.
«За высокое художественное качество представленных фотографических работ, за яркий показ многонационального физкультурного праздника присудить диплом первой степени тов. Родченко А.».
Жюри 1-й Всесоюзной выставки фотоискусства В 1939 г. выставлял свои новые фотоработы из серии «Цирк» на фотовыставке лучших работ «В подарок XVIII съезду партии». О них писали в обзоре «Советское фото» (1939, № 4):
«Несколько снимков, объединенных темой «Цирк», показал А. Родченко. Сделанные в темных тонах снимки с большой выразительностью передают характерную обстановку цирка».
Крупная безграмотность или мелкая гадость
(открытое письмо)
В № 4 (апрельском) журнала «Советское фото» было помещено письмо, в слабо замаскированных выражениях обвиняющее А. Родченко в плагиировании фоторабот заграничных фотографистов, в частности Махоли-Надя.
Это — во-первых.
А когда А. Родченко для разоблачения гаденькой двусмысленности этой заметки обратился в редакцию «Советское фото» с письмом, последняя письма не напечатала.
Это — во-вторых..
Вот почему А. Родченко вынужден свое письмо в редакцию «Советское фото» печатать на страницах «Нового ЛЕФа».
В РЕДАКЦИЮ «СОВЕТСКОГО ФОТО»
б апреля 1928 г.
Я являюсь «искателем новых путей в фотографии» (говорит помещенное у вас «письмо»).
Совершенно правильно.
Не потому ли и появилось ваше письмо.
«...известен способностью видеть вещи по-своему, по-новому, с собственной тонки зрения».
Не знал, что этим известен «по-своему» и с собственной точки».
О собственности на точки может думать только безграмотный человек.
Если о снимках «сверху вниз» и «снизу вверх» говорят, что это под Родченко, нужно просто разъяснить неграмотность такого утверждения и познакомить с современной фотографией, показав снимки лучших мастеров разных стран.
Снимки, сопоставленные у вас с моими снимками, говорят или о полной безграмотности сопоставляющего, или же о неразборчивости его в средствах вредительства. Сопоставить и подобрать можно что угодно. Но делать отсюда выводе плагиате, по меньшей мере, ерунда.
Пример легкости такого подбора я прилагаю при сем. Я не рылся по заграничным журналам, а просто взял два советских журнала — «Советское фото» и «Советское кино».
Если говорить языком «Советского фото» — получился плагиат С. Фридлянда и Шайхета еще более показательный, чем мой. Я этого не считаю. Я очень уважаю фото Шайхета и опыты Фридлянда и их желание вылезти из болота старой фотографии. На них как на живых людей не могут не влиять первоклассные вещи Запада.
Помещает же журнал «Советское фото» лучшие снимки иностранных авторов.
Надеюсь, не потому, что эти снимки не надо оплачивать.
По существу «иллюстраций» к письму:
«Лодки» Д. Мартена гораздо слабее, моих по композиции и, я думаю, таких лодок подобрать можно целый альбом.
«Труба» А. Ренгер-Патча и мое «Дерево», взятые снизу вверх, очень похожи, но неужели не ясно «фотографу» и редакции, что эта похожесть сделана мной нарочито?
Снимки, подобные «Трубе» Ренгер-Патча, я считаю настоящей современной фотографией (не думайте, что это «своя» точка Ренгер-Патча. Это наша точка), и такие снимки, и в частности этот самый снимок, я помещал сам в журнал «Советское кино» в отделе «Фото и кино», которым я ведаю.
Автор иллюстрированного письма, в конце концов, дошел до прямой передержки.
Снимок Махоли-Надя «Балкон» и мой «Балкон» поразительно похожи, и поэтому он поместил их рядом. Но года этих работ говорят в мою пользу, а поэтому он год снимка Махоли-Надя не поставил. Я это исправлю. Мой «Балкон» и ряд других снимков балкона напечатан в журнале «Советское кино» в № 2 за 1926 г., Махоли-Надя — в журнале «VNV» в феврале 1928 г.