Страница 68 из 91
— Ну, пусть заводят, — пожал я плечами. — Доменико, ты меня прости, но я по-прежнему не понимаю, в чем проблема. Если я должен был в Анфе белых женщин найти, то это явно не ко мне. Там их всего две, насколько я знаю — супруга генерала легиона, и супруга просто генерала.
Доменико жалобно застонал.
— Я пытаюсь объяснить, а ты не понимаешь, — повторил он. — Ты где-то раздобыл три сотни рабынь-кушиток. Если в Куше об этом станет известно, они придут сюда, и разорят наш поселок. И Анфу — тоже. Да они войну республике объявят! Знаешь, какое наказание предусмотрено в Куше за работорговлю гражданами? Я тебе скажу: посажение на кол, который воткнут в центр муравейника! Я никак не мог подумать, что ты купишь кушиток! Я вообще не мог подумать, что ты купишь рабов! В республике, вообще-то, рабство тоже запрещено! Я думал, ты наймешь несколько десятков местных жительниц. Их ведь тут полно, и они с удовольствием нанимаются на работу!
Доменико снова обхватил голову и принялся раскачиваться из стороны в сторону.
— Я даже боюсь спрашивать, сколько ты отдал за них денег! У нас в казне экспедиции хоть сколько-нибудь осталось? Да нет, откуда… я слышал, за морем за одну дают по сто сестерциев. Скажи, что ты хотя бы не подписывал долговых обязательств⁈ — Доменико взглянул на меня с такой отчаянной, но умирающей надеждой, что мне стало не по себе.
— Не нужно так нервничать, брат, — я обхватил его за плечи. — Кушитки достались мне совершенно бесплатно, по случаю. Ничего я не подписывал. И мы вовсе не должны их держать в рабстве. То есть, неправильно выразился, мы их уже не держим в рабстве. Я же велел парням передать всем женщинам, что мы их на работу нанимаем! И что желающие могут отказаться, но тогда им будет трудно добраться домой. Я думал, они все согласились… Извини, конечно, что не проконтролировал…
— Стой! — Доменико отстранился, и даже зажал мне рот ладонью. — Повтори. Кушитки достались тебе бесплатно?
— Ну да. Насколько я понимаю, местным лоа тоже не нравится, что их паству уводят в рабство, и они поспособствовали чтобы очередная партия осталась дома. Так что я даже ни с кем не ссорился, просто поприсутствовал при показательной порке торговца. Приходил Легба, угрожал. Про него я где-то слышал, вроде довольно серьезный божок. Ну, торговец и передал мне всю партию. Да ему и так этих женщин девать некуда — порт-то закрыт. А что, в самом деле по сто сестерциев берут? Это, выходит, тридцать тысяч? Нифига себе у них объемы!
Доменико уселся прямо на землю и уставился куда-то в бесконечность.
— Да, дорогой брат, тридцать тысяч. Почти в десять раз больше, чем мы потратили на всю организацию нынешнего дела. Фрахт кораблей, покупка земель, закупка провизии и семенного фонда, траты, заложенные на плату работникам до получения и реализации первого урожая. И триста ослепительно красивых кушиток, каждая из которых стоит по меньшей мере сто сестерциев. — Доменико говорил все тише и быстрее. — Объяснить, что в рабстве их никто не держит, положить хорошую, — действительно достойную, — оплату труда в день, и регулярно выдавать ее на руки. Кормежка, кров и лечение, естественно, обеспечиваются работодателем и идут отдельной статьей, чтобы никто не мог нас упрекнуть… Срочно строить отдельные дома… Насилия у нас и так нет, за этим парни строго следят, да и желающих нет. По крайней мере, пока спиртного не завезли… Может получиться. Когда за ними придут, им просто нечего будет нам предъявить — мы их даже не покупали. Освободили из рабства, дали работу… Нужно срочно объявить им условия. Диего, я должен отлучиться в Анфу. Или даже, скорее не в Анфу а в Тингис, здесь я просто не найду…
— Доменико! — потряс я за плечо ушедшего в себя кузена. — Я окончательно перестаю тебя понимать. Зачем тебе в Тингис?
— Все просто, Диего, — посмотрел на меня ясными глазами брат. — Ты, конечно, хорошо все придумал. Правда, ты просто невероятно удачлив, и, главное, умеешь ухватить представившуюся возможность. Одного ты не учел — ни одна из этих кушиток не говорит на латыни. И на языке окрестных племен — тоже. То, что им от твоего имени объявили охранники, эти женщины просто не поняли. Поэтому мне срочно нужно найти переводчика с кушитского, а в Анфе такого найти просто невозможно.
Охренеть. Других слов у меня просто нет. Они же, вроде бы, реагировали на команды… кивали, по крайней мере. Некоторые. Я сам видел.
— Слушай, Доменико, — спросил я. — Я кушитского не знаю, но, по-моему, небезызвестная тебе домина Улисса в твоем присутствии совсем недавно разговаривала с человеком, который ни слова не понимает по латыни. И утверждала, что она так может с любым разумным, независимо от того, на каком языке он говорит. Да и с некоторыми неразумными — тоже. Почему бы не дождаться ее возвращения? Насколько я знаю, это счастливое событие должно состояться со дня на день!
Доменико еще ненадолго замер, после чего посмотрел на меня уже более-менее разумным взглядом.
— Ты ведь знаешь, где лежит запас бренди? Принеси, пожалуйста. Мне, по-моему, просто необходимо выпить. И отцу написать, а то я в последние дни не решался, чтобы не расстраивать!
Однако ничего из своего прекрасного плана Доменико воплотить не успел, потому что наблюдатели доложили о приближении небольшого каравана. Мы с Доменико одновременно рванули навстречу, и оба одинаково облегченно выдохнули — то возвращалась Кера и охотники.
Узнать о результатах проверки камней сразу же мне, к сожалению, не довелось — Доменико перехватил богиню и принялся старательно нашептывать ей на ухо, что именно она должна донести до кушиток.
Кера с задачей просвещения освобожденных рабынь справилась отлично. С недовольным лицом, четко и коротко она переводила за Доменико каждую фразу. Когда закончила, женщины все разом простерлись ниц. Некоторые с достойным лучшего применения энтузиазмом попытались облобызать руки сначала Кере, потом и нам с Доменико. Пришлось уклоняться, а потом мы и вовсе сбежали. Мужчинам же Доменико повторил то, что уже говорил раньше:
— Запомните, никакого принуждения. Для непонятливых повторю еще раз — это не рабыни. И не наложницы. Кто сможет заслужить благосклонность одной из дам — милости прошу. Но никаких гаремов! Сложившиеся пары будем женить по законам республики, ясно?
Вопросов не последовало. Некоторое разочарование на лицах парней я все-таки разглядел, но в целом все к объявлению отнеслись нейтрально, с пониманием.