Страница 51 из 91
— Ты хочешь продать мне рабов? — неожиданно. Вообще-то в республике официально нет рабства. Уже больше тысячи лет.
— Рабство есть везде, белый господин. И здесь, и там, откуда ты пришел. Просто называется по-разному.
Любопытно. Мне показалось, или «там, откуда ты пришел» — это он не про Рим? Ох, не простой старик.
— Что ж, Вергилий, веди, — пожал я плечами.
— Я Азака, белый господин, — слегка поклонился старик, — Если тебе нужен другой проводник, я могу позвать того, кого ты зовешь Вергилий. Здесь его зовут Геде Нибо. Позвать Геде Нибо, белый господин? Я могу спросить у Самди разрешения, и он отпустит сына.
— Не стоит, — я все-таки не смог сохранить морду кирпичом. Слишком отчетливым морозом повеяло от этого имени. Не по коже даже, а будто бы по костям. Не знаю, кто такой Геде Нибо, а вот имя Самди мне знакомо, да. Барон Суббота. Хозяин кладбища. Кто у него сынок? — Пока лучше прогулкой по рынку ограничиться.
— Тогда называй вещи и людей своими именами, белый господин. Впрочем, не расстраивайся. Я думаю, с Геде Нибо, как и с его отцом вы еще встретитесь. И не раз.
Ох, как-то я уже жалею, что с этим Азакой связался. Пугает не по-детски.
Зато как проводник он оказался чудо как хорош. На рынке будто стало разом вдесятеро меньше людей, и во столько же раз больше пространства. Не приходилось отворачиваться от тянущих ко мне руки торговцев, даже как будто тише стало. Мы прошли прямо через центр, иногда останавливаясь, чтобы поглазеть на какие-то особенно привлекательные товары, причем никто не приставал, не просил, не требовал немедленно купить понравившуюся вещь. Нас вообще не очень-то замечали.
— Спроси вот этого торговца, белый господин, — предложил Азака, указав пальцем на толстого одышливого негра, одетого во вполне цивилизованный костюм. Негр уныло обмахивался шляпой, пытаясь высушить обильный пот на лице, — И если он будет вести себя нехорошо — скажи ему, кто привел тебя к нему. И скажи, что мой брат Семетер недоволен и считает, что торговец попал в плен жадности. Слишком много ценного черного дерева увозят из наших краев благодаря ему. Семетеру оно не достается. Он чувствует себя обделенным. Пусть попридержит свою жадность. А если он и тогда не захочет сотрудничать — позови меня.
При чем здесь черное дерево? А хотя это известная метафора, но кто такой Семетер[1], я вспомнить не мог.
— Добрый день. Мне нужны люди на работу. Девушки.
Торговец удивленно выпучился на меня, будто я появился перед ним неожиданно, и еще активнее заработал шляпой.
— Вы обратились именно туда, куда требуется, доминус! — натужно улыбнулся торговец, — У Эмеки как раз есть, что вам предложить!
[1] Хозяин загробного мира