Мастер проклятий. Богоборец

«Ага, сынок, ты тоже здесь. Вот и замечательно. Ты утверждаешь, что это я сам вас толкнул на столь рискованные действия? А скажи мне, сынок, что во фразе „будьте осторожны“ тебе показалось непонятно? Или устроить резню посреди дня, вырезав подчистую всех монахов города Тенгис — это вершина осторожности⁈ Вы в курсе, что туда теперь отправляют отряд из пятисот чистых, чтобы разобраться в происшедшем? Они весь город распылят!»

«Мы были осторожны, — упрямо стоял на своём Доменико. — Никто из наших не пострадал. А ещё у нас, возможно, появились союзники в Мавритании. Мы оставили им сотню заготовок под амулеты. Веррес показался мне толковым малым, я уверен, он сможет правильно распорядиться полученным.»

В общем, места в зачарованном дневнике в тот день изрядно поубавилось. Дядя здорово разозлился. Из врождённой вежливости дядя избегал крепких выражений, но и так было видно, насколько он возмущён. Ни одной из сторон убедить другую в собственной правоте так и не удалось. Закончили мы на том, что дядя строго запретил нам заходить в какие угодно порты. Даже если придётся голодать. Велел передать капитану, что нас нужно высаживать в порту Центум Селла, что в сорока милях севернее Рима. Порт принадлежит союзной семье, которая несмотря на конфликт Ортесов с чистыми продолжает исполнять союзнические обязательства.

Мы и не собирались больше никуда заходить, так что с чистой совестью выполнили указания. Впрочем, дядя написал ещё раз, через несколько дней, когда нам до точки назначение оставалось всего ничего.

«Диего, Доменико! Что это за амулеты⁈ Газеты кричат, что в Северной Мавритании бунт, Тенгис, Анфа и ещё несколько поселений отказались подчиняться чистой церкви и устроили кровавую вакханалию, уничтожив отряд монахов, которых послали восстановить порядок! Мавританский легион присоединился к бунтовщикам!»

— Всё же пошёл в прок Верресу наш подарок, — расплылся в довольной улыбке Доменико. Я тоже был очень рад. В мире стало на пятьсот чистых меньше. Наверное, только иерархам известно, сколько их всего, но такие потери — это серьёзный удар. Интересно, теперь они отправят туда легион освободителей, что в своё время здорово повеселился в Ишпане? За прошедшее время, говорят, те из легионеров, кто остался жив, здорово сдали. Вряд ли эти недобитки могут ещё воевать. Они и на грабежи-то почти не способны больше.

«Дядя, скажи, кто-нибудь из наших будет нас встречать?» — спросил я. Отвечать на явно риторические вопросы не стал. После встречи всё расскажем, благо уже недолго осталось.

«Простите, ребята, сейчас представителям семьи лучше не появляться на людях. Вас будут встречать люди Веннона Юния. Доменико, ты должен его помнить. Ему можно доверять. Однако на всякий случай я попросил мормолик тоже присмотреть за тем, как пройдёт встреча.»

Мне не понравилось, как Доменико нахмурился, прочитав последние строки.

— Давай, дружище, колись. Чем тебе так не нравится этот Юний?

— Да нет, с ним всё в порядке, — неуверенно ответил брат. — Просто я отца не узнаю. Он пишет, что Веннону можно доверять, и в то же время отправляет мормолик проконтролировать наше возвращение на родину.

— Значит, не так уж и доверяет, — пожал я плечами. — Наверное, у него есть на это причины. Тогда, думаю, нам тоже стоит быть готовыми. Просто на всякий случай.

Кузен тяжко вздохнул и покачал головой. Кажется, ему не хотелось верить в то, что от этого Веннона можно ждать проблем.