Эффект Ноцебо

– Встретимся на старом месте, – бросаю в трубку, сбрасывая вызов не дожидаясь ответа.

   Трясет, сука. Колотит аж до подрыва. Тело отказывается подчиняться. Сколько сил мне стоило, чтобы не завалить Барлоу на этой самой кровати посреди комнаты. Чтобы давить в себе все всполохи радости, когда ей понравилось. Чтобы просто никак и ничего не выражать.

   На мать похожа капитально. Рвет меня это осознание. Но дерзости в этой мелкой занозе на всех наберётся.

   Достигаю цели раньше, чем планировал. Но Майа уже здесь. Выходит из тачки и прожигает взглядом мою ширинку. Женщина, которую я предпочитаю трахать, не размениваясь на шлюх. Мы не встречаемся, нет. Просто трахаем друг друга. Она – безотказная и горячая. Как раз то, что нужно сейчас. Хлопаю дверью и подхожу к девушке, хватая ее за руку. Через чур грубо протаскиваю через холл, заталкиваю в зал и кидаю на маты. Частенько я ее тут оприходовал.

– Пососи мне, – бросаю, когда женские пальцы начинают резво расстёгивать молнию, – соси!

   Сжимаю в пальцах смоляные волосы, накручивая на кулак, и тяну девичью голову на себя, припечатывая ртом к своему освобожденному налитому члену. Пухлые губы обхватывают головку, начиная, как обычно, медленно, но у меня другие планы. Резко толкаюсь во влажную плоть и отрывисто вбиваюсь в горло грубыми толчками. Майа давится слюной, пытаясь оттолкнуть меня, чтобы вздохнуть, но мне срочно нужно кончить. Что я и делаю, выпуская сперму в женский рот.

– Ты совсем охуел?! – маленькие ладони с силой толкают меня в бедра, привлекая внимание к их обладательнице. Тушь слезами размазана по лицу вперемешку со слюной, кожа раскрасневшаяся, волосы растрепанные, а глаза дикие, полные злобы. – Какого, мать твою, на тебя нашло?! Я тебе что, скотина какая-то?!

– Не ори.

– Не ори? Не ори?! Да пошел ты, Киллиан, – спешно поднимается и растирает потёки ладонями, – с меня хватит! Трахай кого-нибудь другого! Я ухожу!

   Стройные ноги под короткой юбкой чрезмерно быстрым шагом направились к выходу и скрылись за дверью. Я же устало поправил член и откинулся на маты. Я не хочу трахать кого-то другого. Я хочу ее. Тиффани.

Глава 7

 Night Rider – Masked Wolf

Тиффани

   Странное утро. Не смотря на собственный задушенный скулеж на протяжении половины ночи, сейчас мое состояние более, чем удовлетворительное. Даже почти нормальное. Почти.

   Спускаюсь к завтраку, снова перемалывая многочисленные размышления в голове, когда из своего крыла напротив появляется Чарли. На красивом лице застывает очевидное недоумение – мы не встретились в его части дома. Затем, проследив траекторию моего движения, брови мужчины удивленно поползли вверх, а губы растянула насмешливая ухмылка.

– Это не то, что ты думаешь, – спешно произношу, пресекая любые домыслы, но Хоггард меня перебивает.

– Тиф, что бы между вами не происходило – это не мое дело, – закидывает руку, облаченную в светло-серую рубашку мне на плечи. Я и так не питаю иллюзий по поводу своего роста, но рядом с братьями ощущаю себя откровенной мошкой. Вот и сейчас, я просто уместилась у мужчины подмышкой.

– Я просто не хочу, чтобы ты не правильно истолковал сложившуюся ситуацию.

– Не в моей прерогативе строить догадки. Единственное, что я вижу, – многозначительная пауза, – что в моем крыле ты жить не будешь. Остальное меня не касается.

   Кладу свою ладошку на его крупную кисть, лениво свисающую в воздухе, и улыбаюсь: искренне, тепло, душевно. Отвечаю на то, что всегда дарит средний из братьев – бескорыстность и простоту.

– Ты и спишь в рубашке? Или собрался куда?

– Спит, конечно! – звонкий голос Ника рассек пространство холла. – И моется тоже в ней. Для экономии драгоценного времени. – Горячие губы обожгли мою щеку. – Привет, сестричка!

– Ты себя всегда как идиот ведешь? – обращаюсь больше к Чарли, нежели к его младшему братцу. Николас же, надув губы, насупился.

– Еще только девять утра, а ты уже обзываешься.

– Мой характер по часам не работает, простите.

– Сейчас как надеру тебе зад, как в детстве, тогда посмотрим, как заговоришь! – Ник хватает меня за талию и отрывает от пола, заставляя рассмеяться.

– Ага, это когда я тебе палец сломала? Ты про этот раз?

   Теперь хохочет уже Чарли. Глубокий гортанный смех вырывается из мощной груди, заставляя присоединиться и Ника. Так и входим в столовую, натыкаясь на две пары любопытных глаз.

– Прекрасно, что все в хорошем настроении, – Ричард улыбнулся и отложил газету. – Тиффани, как прошла первая ночь?

– Сносно, спасибо, – говорю, а на душе кошки скребут. Потому что нихрена не сносно. Выть было охота.

– Милая, проходи, – Беатрис кивает на место рядом с собой, – присаживайся. Здесь обычно сидит Киллиан, но…

– Но обычно он теперь не приходит. Уже как… месяцев дохрена, – младший Хоггард как ни в чем не бывало устроился на соседнем от Чарли стуле и намазывал масло на булочку.

– Ник! – Трис залилась отчетливым румянцем. – Не мог бы ты хотя бы за столом не выражаться.

– Ой, мам, – тараторит с набитым ртом, – говорю, как есть. Не появлялся и еще столько же не появится. Так что сиди здесь, Тиф.

– Так уверен?

   Все взгляды одновременно устремились мне за спину. Этот хриплый голос натянул все струны моего, казалось бы, немного утихшего напряжения. Лихорадочно гоняю кислород по легким, пытаясь унять волнение, но толку никакого. Поэтому, придав лицу самое отрешенное выражение, на которое только сейчас способна, медленно оборачиваюсь и сразу же натыкаюсь на его персональное море. Цвет глаз одинаков у всех четырех мужчин семьи. Но только Киллиан и в правду может своим взглядом утопить.

   Мужчина не отводит от меня своих стремительно чернеющих зрачков – видно даже с такого расстояния. Неосознанно заливаюсь жаром, читая на красивом лице то, что картинками крутится в моей голове, разрушая последние крохи самообладания.

   Когда звенящая пауза чрезмерно затянулась, Ник снова врубил шута.

– О, мой Бог, братец! Ты ли это?! Вы видели? Явился, и года не прошло!

– Рот закрой, иначе я помогу, – не разрывая зрительного контакта, ровно отвечает брату. Но как раз-таки это его призрачное спокойствие и дает понять, что лучше не перечить. Что, собственно, младший Хоггард и делает.

– Все такие нервные с утра, – бубнит под нос еле слышно.

   Неловко разворачиваюсь обратно к столу, таращась на нетронутый завтрак. Аппетит пропал. По крайней мере тот, который зависит от еды. Не могу больше ни о чем думать, как о мужчине, который отодвигает рядом со мной соседний стул.

– Сынок, – счастливо щебечет Трис, – я так рада, что ты приехал! Как я рада…

– Ты же просила, мам, – на последнем слове всегда жесткий голос ощутимо смягчается.

– Да, дорогой, да.

   Женщина, не скрывая эмоций, встает со своего места и подходит к сыну, нежно целуя его в щеку. Не могу глаз оторвать от этой картины – столько в ней трепета, ласки и какой-то неумолимой материнской грусти, что и мое сердце начало болеть, нагоняя старые воспоминания. Увожу взгляд и останавливаюсь на Ричарде, который тоже немало удивлен, но только лишь кивнул Киллиану, не получив даже скупого ответа. Ник опять ел, не обращая ни на кого внимания, а вот Чарли снова задумчив. При это рассматривает то брата, то меня, неосознанно потирая подбородок.

– Мы думали, что тебя не будет, – тихо шепчу в тарелку, чтобы слышал только мой сосед, пока остальные снова вернулись к непринужденной беседе. – Могу освободить твое место.

– Ешь, – только одно слово, но сколько в нем непоколебимого веса и силы, что аж мурашками кожа покрывается.

   Члены семьи активно обсуждают юбилей Ричарда в конце января, я же только вяло ковыряю вилкой в глазунье, не в силах даже кусочек съесть. Вижу боковым зрением предплечья, покрытые сеточкой вен, мощные кисти с длинными пальцами, и вспоминаю, что эти пальцы вчера со мной делали. Снова стыд. Снова возбуждение. Они перемешиваются, окуная меня в коктейль взрывоопасных эмоции. Неловко сжимаю ноги под столом, дабы не привлекать внимания и унять нежелательное томление. Но каждое движение мужчины рядом вовлекает меня совсем не в те мысли, о которых бы следовало думать.