Время для жизни

Вот и сейчас он постоял, подышал… и начал вполне себе видеть. Нет, не так, как днем, конечно, но – сносно! Взял из лодки лопату, отошел на выбранный участок берега и поглядывая по сторонам, прислушиваясь, выкопал канаву – два метра в длину, да в глубину с полметра. Хватит!

Подошел к яру, посмотрел:

«М-д-я-я-я… тут на честном слове все держится. Чуть толкни сверху и вот этот кусок… метров пять длиной… ага, метра четыре высотой… а толщиной? А хрен его знает! Все это рухнет вниз, нахуй! Пошли-ка отсюда, пока не похоронило!».

Он вернулся к проулку, поднялся на яр, нашел куст толи черемухи, толи ивы – в темноте уже хрен различишь! А нет… все же – черемуха, размял сорванный прутик в пальцах! И присел в этом кусту. Чтобы не затекали ноги, приспособил на два сучка лопату черенком, получив этакий насест. Накинул капюшон на голову, покурил.

«Блядь! Дождь начинает накрапывать! Хотя… это даже и к лучшему!».

Откуда-то Косов помнил, что «движ» товарных составов начинается примерно с одиннадцати вечера и примерно до двух часов ночи.

«Время еще есть! Даже рановато я сюда прибыл, как бы не околеть тут под освежающим октябрьским сибирским дождиком!».

Страха по-прежнему не было. Немного потряхивало, но это скорее – от адреналина. Не перегореть бы! Иван несколько раз поднимался на ноги, приседал, напрягал мышцы, разгоняя кровь. Здесь, на берегу, было довольно темно. А вот на улице, за домами, горели, хоть и редкие, но фонари. Метров через пятьдесят-семьдесят. И горели еле-еле. Но крыши домов, да и верхушки заборов на фоне этой подсветки были видны. Постепенно холод все же пробирал!

«Для меня здесь главное преимущество – внезапность нападения! Нужно хоть одного вывести из строя сразу! Если нет… ну – тогда все будет печально! Кто из них пойдет первым? Да – Хлоп и пойдет, к ворожее не ходи! Он всегда впереди идет, а хитрый Цыган – всегда позади на шаг-два. Так что, первым – Хлоп. Бить в брюхо».

На занятиях по физподготовке, когда обязательная программа пройдена, менты, особенно из молодых, из десантуры, или других «спецов», иногда что-то показывали остальным.

«Не бейте в грудь! Не старайтесь попасть в сердце. Вы точно не попадете! А вот в ребро – попадете наверняка, и либо время потеряете, либо вообще – нож сломаете! Брюхо – вот ваша цель! И бить нужно не один раз, акцентировано, а несколько раз, короткими ударами! Как шилом шьете! Раз-два-три! Отскок! Оценка состояния противника! Если попали как надо – все, он уже не противник! Ему больно, очень больно, и он уже ни о чем не думает, только о том, как ему хреново! Но! Не кидайтесь на него, даже если он уже загибается – вполне можете нарваться на удар! Контролируете его? Просто толкните его – рукой, или ногой. Он упадет. Все – можно добить!».

Т-а-а-а-к… Мля… Момент истины… Брякнула щеколда на калитке. Все. Дождался. Идут.

Иван приподнялся, пару раз чуть присел. Совсем чуть-чуть, только кровь разогнать, напружинил ноги, сгорбился. Слышно было, как что-то негромко сказал Цыган. Хлоп в ответ негромко засмеялся:

- Ничё! Она крепкая, выдюжит! А горячая она, Фатьма-то! Я уж думал – брюхо мне вспорет!

«Они что, напоследок Фатьму «отхарили» что ли?! Она же Цыгана подружка, или родственница? Они что – совсем оскотинились?! Вот же… животные!».

Нет, так-то Косов был вовсе не против свального греха – каждый развлекается как может, и групповуха… ну - кому что! Но… ведь по согласию это должно быть. А эти… Получается, по словам Хлопа, Фатьма была – против?

Пиздец Вам, суки! Косов, как учили, бросил от живота и груди вверх ярость и с глухим рыком, поднимаясь рывком, сделал шаг вперед и вправо, одновременно нанося удар снизу вверх Хлопу в живот. Н-н-н-а-а, сука!!! На-на-на!

И сразу за этим, резкий толчок левой рукой в грудь. Чтобы он, падая, хоть как-то зацепил Цыгана. А сам - еще пара приставных шагов вперед и вправо, выходя из-за падающего.

Удар… С-у-у-к-а! Цыган успел отпрыгнуть от Хлопа и Косова назад. Неловко, взмахнув руками, но – успел! Вот же ж! Удар Ивана вспорол пустоту.

- Сюда иди, блядина! – издав утробный рык, Косов делает шаг вперед.

Как и когда Цыган успел выхватить нож, Иван так и не понял. Он даже не увидел, а скорее почувствовал движение слева снизу и интуитивно выставил чуть согнутую в локте левую руку наружу, ставя блок. Что-то сильно ударило по руке, укололо предплечье. Предполагая, что следующий удар будет прямой в грудь, он попытался отступить назад, отмахиваясь одновременно ножом на уровне груди. Нога поехала по мокрой траве.

«Блядь!».

Но, к его удивлению, Цыган не торопился нападать. Выставив левую руку чуть вперед, отведя правую с ножом назад, для удара, Иван наклонился. Цыган почему-то отступал. Не нападал, не бежал, а пятился назад.

Косов присел пониже, чтобы лучше видеть силуэт противника. Тот, наткнувшись спиной на забор, стал оседать, заваливаясь на бок.

«О как! Это что сейчас было?».

Помедлив секунду, пытаясь понять в чем тут хитрость, он осторожно сделал несколько шагов вперед. Так… слева, свернувшись в позу эмбриона, чуть слышно всхлипывая, лежал Хлоп.

«Здесь, похоже, все удачно! А что с этим… чуркой?».

Приставными шагами, по кругу, как сказали бы в будущем – «нарезая пирог», Иван двинулся вперед. Там, куда упал Цыган, под забором, было особенно темно. Тем более, Косов, пытаясь разглядеть силуэт врага на фоне фонарей, изрядно «засветил» глаза.

«Тихо? Никто не орет… Не стонет. Не, я туда к нему наклоняться – погожу!».

Иван, чуть поворачивая голову, огляделся. Никого. Тихо. Только показалось, что вроде бы что-то побулькивает.

«Может эти… уроды, спиртное несли?».

Потянул носом воздух. Водкой не пахло. Кровью вот пахло… Да. Потом у забора что-то чуть шевельнулось, и Иван сделал несколько шагов назад, присел на одно колено. И опять тихо.

«Да не… не стал бы он столько выжидать! Дурь это! А что тогда случилось-то? С испуга он помер, что ли? Да ну нах!».

Иван посидел еще. Потом, осмелев, аккуратно вытащил из кармана куртки папиросы, закурил. Все было тихо.

«Бля… сиди – не сиди, а делать-то что-то надо! Заканчивать все!».

Он осторожно подошел к забору. Здесь был виден более темный силуэт лежащего. Обойдя его, зайдя под правую руку, Иван толкнул Цыгана ногой. Ни-гу-гу! Потом пригляделся и с трудом различив в правой руке нож, выбил его осторожным пинком. Отошел и подобрал оружие. Снова вернулся и уже смелее подхватил Цыгана за одежду, выволок его поближе к Хлопу, где было чуть виднее.

«Бля-бля-бля… Как так получилось-то?! Это что же – я, пытаясь отмахнуться от него, угадал Цыгану в шею? Да ловко как угадал – чуть не до позвоночника распахал. Кровищи-то, кровищи… То-то он сразу заваливаться начал! Ну да помер Максим – и хрен с ним! Что там с Хлопом?».

Твою же мать! А вот Хлоп был еще жив! Все так же скрючившись, сжав брюхо руками, он был без сознания, но вблизи было видно, как подрагивает от мелких вздохов его спина.

«Ага… в больничку я его сейчас потащу! Нет, сука! Начал дело – надо и заканчивать!».

Вытащив фляжку, Иван присосался к ней, заглотив чуть не треть содержимого. Потом осмотрелся, подошел к Хлопу, примерился.

«Да ну на хер! Не буду я ему глотку пилить! Одного вон… уже хватит!».

Прицелился, приставив финку в спине, и ударом другой руки, резко загнал ее на всю длину лезвия. Хлоп выгнулся, чуть задрожал и опал, как будто из него воздух выпустили.

«Пиздец котенку, больше срать не будет! Это меня видать уже самогон догоняет!».

Вспомнив про укол в руку, на ощупь, нашел порез на рукаве куртки, ткнув туда пальцем, почувствовал небольшую боль. Похоже, что порез, причем совсем небольшой. Приспустив куртку, он, поверх одежды, замотал руку платком и туго затянул.

«Дома более тщательно все обработаю и перевяжу!».

Как не потряхивало Ивана, но нужно было заканчивать. Он оттащил сначала одного, потом и другого вниз, с яра на берег, чуть задумался.

«Вот два фрага. Есть дроп… или это лут?»