Страница 230 из 299
«Мальчик?! Ну, блядь, я тебе сейчас устрою… мальчик! Забудешь у меня… всех здешних мальчиков!».
Он подался назад, не обращая внимание на ее разочарованный «Ах!», вытащил, и чуть приподнял его, грубо вошел. По-другому.
- М-м-м-м… что же ты… резко-то как? Хоть предупредил бы! Ах… ах… а-а-а-х! Ну и ладно… М-м-м-м… давай еще… Еще… Глубже, Ваня… еще глубже!
Теперь уже они вместе замерли, подрагивая и судорожно вздыхая.
- Ой… Ваня… пойди, в выгородке этой… умывальник. Обмойся… А потом и мне надо…
Обычный такой, деревенский рукомойник над раковиной и ветром под ней.
Он снова курил, уже расслаблено сидя на стуле. Лена плюхала водой в выгородке, постанывала и посмеивалась.
— Вот же… грубиян! Ну нельзя же так… с женщиной! Нет, все же дома куда как лучше! Удобнее… или комфортнее. Правда, Ваня? У-у-у… подлец! У меня же болеть теперь будет.
Дождался, когда она выйдет, подойдет к нему, встанет, чуть расставив ножки и уперев руки в бока.
- Извини, Леночка! Что-то на меня нашло… Не нравится, когда меня мальчиком называют.
- Да? Буду знать. Не извиняйся! Мне было хорошо. А то, что болит немного…, поболит и перестанет! Но… Ты же сам хотел поиграть в учительницу и мальчика? А, мальчик?
- Ты опять? Не надо… а то опять больно сделаю!
- Нет… так пока – не надо! А вот отшлепать… можешь!
- Давай эти игры до дома оставим?
- Так ты же опять обманешь! Будешь опять только обещать. Я уже и обижаться устала. Перед Риткой неудобно, она уже смеется. Ну правда, Ваня… Ну что это такое?
- Все, красавица. Сейчас разгребусь с этим концертом и буду посвободнее. Честно!
- Ага… ну – буду надеяться! Только загодя меня предупреди, хорошо?
Косов посмотрел на часы:
- А что, у нас есть еще время?
Завадская подумала и ответила:
- Есть. Я же не обманывала, когда говорила, что там дело небыстрое. Нет, с Рыжей этой твоей – недолго. С танцорами – подольше. А вот с этой Варей… небыстро! Да не беспокойся ты, есть еще время. Сможешь… еще раз?
- Ну… условия, конечно, не те. Но… если ты снова будешь ласкова? Смогу.
- Я буду ласкова! – рассмеялась она, вновь становясь на колени перед ним, - Ой! А он такой холодный… и капельки воды на нем. Бедненький! Надо пожалеть… Но как же мне это нравится!
Уже без прежней экспрессии, развернул Елену к себе лицом, чуть подсадил на стол. Она, понятливая, закинула ему ножки на поясницу.
- Дай я сама… введу. О-о-о-х… хорошо…
И уже вполне себе ласково, не торопясь, даже нежно! Глядя глаза в глаза…
- Мне так хорошо с тобой! Ты разный… То грубый, то нежный… То быстрый, то такой вот… неторопливый. Смотри мне в глаза, не отводи взгляд…
«Опять у нее мутнеют глаза… Накатывает на женщину!».
- А скажи… тебе хорошо с этой… рыжей?
- Зачем ты… Хочешь поговорить?
- Да… я хочу поговорить. Бесстыже так… поговорить. Ну же… не молчи!
- Да, мне с ней хорошо…
- Так же хорошо, как с Фатьмой?
- Н-н-н-е-т… там… совсем по-разному!
- Ох, молодец… понимаешь, да? Со всеми по-разному же, да?
- Да… ты права… по-разному…
— Вот… а со мной тебе как?
- С тобой… с тобой я теряю голову. И… ты очень умелая. Наверное, у меня никого до тебя… такой умелой не было.
- Ой, как мне это нравится… Поглубже сейчас, да. Ах! Да… вот так… Ты правда не обманешь меня?
- Да, обещаю.
- Угу… уже обещал.
- Послушай… а ты за кого сейчас просишь? За себя? Или за Риту?
- За обеих… дурачок. За обеих. Ну… давай… теперь – сильно! М-м-м-м… так-так-так! Еще!
Конец отрывка. Можете выдохнуть и читать дальше! ????
Они успели. Успокоились. Иван достал Елене трусики со стеллажа, и она даже чуть состирнула их, повесила сушиться под какую-то занавеску. Потом согрела чай в маленьком чайнике на спиртовке.
- А когда, ты говоришь, концерт будет? – задумчиво спросила Елена.
- Тридцатого апреля. Только вот, Елена, - смутился он, - контрамарку я тебе достать не смогу. Нас уже предупредили, что – шиш Вам!
Она засмеялась:
— Вот еще проблема! Сама достану, и на Ритку тоже. А Фатьму с собой брать? – и, хитро посмотрев, усмехнулась.
Иван почесал затылок:
- Ты знаешь, было бы неплохо. Ну что она там, дома все сидит. Хоть развеется. Но вот будет ли она свободна в тот день – я не помню.
Елена отмахнулась:
— Это тоже решаемо!
- Только, сама понимаешь, подойти я к Вам не смогу – времени не будет.
Когда в двери осторожно постучали, они уже тихо-мирно разговаривали, попивая чай.
- Да, кто там? – Елена подошла к двери, открыла замок.
- Елена Георгиевна! Здесь вот… дамочка… по поводу юноши интересуется. Извините, что побеспокоила, - у дверей стояла одна из мастеров, а через плечо ей заглядывала, конечно же, Лиза.
Мордашка у нее была злая. И стала смешно меняться со злости на удивление, даже – на обескураженность.
- Ой! Извините! А я думала… Простите, Елена Георгиевна!
- Что ты думала, милочка? Что я сейчас гнусно насилую этого юношу? – льда в голосе Завадской было столько, что… можно было хладокомбинат открывать! – Мы, как ты видишь, пьем чай! Нам, знаешь ли, есть о чем поговорить!
- Еще раз извините! – сейчас Лизу было даже жалко. Уж такой у нее был потерянный вид.
«Надо выручать подругу, а то ее Елена сейчас живьем съест!».
Косов поднялся из-за стола, подошел к двери и спросил:
- Что-то случилось, Лиза? Елена Георгиевна! Разрешите я поговорю со своей подругой?
— Это Ваша подруга, Иван? Ну что ж… Теперь понятно, почему девочка переживает. Знаете, милочка, мне это даже где-то льстит, что Вы приревновали Ивана ко мне. Он же милый мальчик, да?
«Опять мальчик?! И еще косит своим серым глазом, улыбается! Ну ничего, Леночка, ничего! Кошка скребет на свой хребет! Ты еще у меня каяться будешь и просить пощады! Выберу время… и мы с тобой вдумчиво пообщаемся!».
- Ну хорошо! Не буду Вас больше задерживать. Иван! Мы с Вами договорились, да? Вы мне позвоните. Буду ждать…
- Так что случилось-то, Лиза? – включил дурака Косов.
- Что случилось, что случилось… Ушел с этой… мегерой, и пропал. А мы, между прочим, уже и закончили. Только Варе осталось пару костюмов подобрать. Но это она и сама может сделать. Тем более, она живет здесь в городе, и в ДК ей сейчас ехать необязательно. Вот пусть остается, возится со своими костюмами, а мы бы поехали. Сейчас загрузим все в автобус и поедем. Кстати! Ребята-танцоры и Калошин тоже остаются. Только загрузиться нам помогут.
Продолжая придуриваться, Иван придержал Лизу, приобнял ее и спросил:
- А ты что и правда меня к Елене приревновала?
— Вот еще! – фыркнула та, отведя взгляд, - Ты не сумасшедший же с такой… связываться. Правда же?
Он, не отвечая, чмокнул ее в щечку – мол, конечно же!
Костюмов в итоге получилось изрядное количество. Хорошо, что народу было много, и перетаскали они их в автобус быстро. У Елены было все продумано, все костюмы были в чистых холщовых мешках, с ручками сверху – носить удобно.
В ДК их встретили. С помощью калошинцев, они быстро перетаскали костюмы по гримеркам, закрыв те на ключ. Илья переговорил с директором ДК, тот только что честь не отдал – пообещав строгую сохранность чужого имущества на вверенной ему территории!
Потом всей оравой вывалили на станцию, благо до нее от ДК – рукой подать. Калошинцы ехали по домам. А также и Илья с Тоней собрались ночевать в городе, о чем уведомили остающихся здесь Ивана, Лизу и Лиду.
Когда вагончик «передвижки» увез всех соконцертников со станции, Лида вздохнула и сказала:
- Какой суматошный день, правда же? А я, признаться, так есть хочу, что… у меня уже в животе буркает, отчего я чувствую себя очень неловко.
Лиза хмыкнула:
- Да, подруга! Нас же никто чаями не поил в театре! Я тоже голодная, как медведь по весне!
- Так может пойдемте ко мне, быстро что-нибудь на скорую руку сообразим – хоть картошки пожарим. Можно еще яичницу… Она же быстро готовится.