Сокровища Пейрана

– Напротив, госпожа. Судьба привела в эти края одного из лучших представителей Высшего Света. Я уверен, он достоин нашего общего участия, – неожиданно пылко отозвался Брант, и это очень удивило Жанну.

Поняв, что собеседница от растерянности потеряла дар речи, Брант, улыбнулся:

– Вы не ожидали услышать такое? Но почему же? Ведь если вы думали о нём иначе, тогда как понимать ваше согласие на эти их встречи? Не заставляйте меня думать, что вы благословили сестру на то, чтобы она искала встреч с негодяем. Ох!… Простите меня! – тут же оборвал Брант сам себя, так как заметил, порыв Жанны вскочить.

Её глаза запылали возмущённым гневом, и это грозило найти выход в страшной по силе вспышке оскорблённого самолюбия. Но она сдержалась, лишь чуть сощурилась, её ярость очень быстро стала уступать место глухой боли.

От такого её самообладания Бранту стало сильно не по себе. Перед ним сидела женщина, годами тренированная на сдерживание, укрощение гнева, превращение его в боль. И только ли её отца надо было благодарить за такую тренировку? Брант почувствовал, как по его спине забегали предательские мурашки. Ему даже стало душно. И дальше он действовал на едином порыве, больше не раздумывая – встал и тут же опустился перед Жанной на одно колено:

– Госпожа, очень прошу вас, нет, умоляю, простите мне эту мою вольность! Я не имел права так шутить… Это было с моей стороны крайне грубо! Я сожалею! Тем более, что я, полагаю, догадываюсь об истинной причине вашего удивления.

– В самом деле? Догадываетесь? – голос Жанны звучал глухо, надломлено, но она не была сломлена, скорее наоборот, о чём говорила её гордая осанка, исполненная поистине королевского достоинства. В своей затаенной боли она была высока, и сейчас смотрела на Бранта с этой невообразимой высоты, – Что ж, окажите такую милость, поделитесь со мной и этой своей догадкой.

Теперь в горле Бранта совсем пересохло. О, если бы он мог провалиться сквозь землю!!! Но, раз уж он всё ещё здесь… надо держать ответ, и он собрался-таки с духом. Всё так же стоя на одном колене, Брант взялся объясниться:

– Вам известно, как нелестно я отзывался об Андре прежде, и вы не ожидали от меня похвалы в его адрес. В этом кроется причина вашего удивления. Верно? Но… признаться, я тоже удивлён… Удивлён тем, что вы позволили сестре эти визиты в дом Жофрея. И я ещё раз прошу меня простить за то, что я так неловко высказал своё удивление.

– Это называется «неловко»? – нахмурилась Жанна, – До сих я знала вас как человека весьма сдержанного и… Вы не давали мне повода упрекнуть вас в отсутствии такта… Встаньте и объясните же мне, наконец, чем я вас обидела.

Брант тяжело вздохнул, выпрямился, но с ответом не спешил, так и замер.

– Что же вы молчите? – спустя такую долгую минуту напомнила о себе Жанна.

Всё это время она не сводила с его лица пристального взгляда, но маска не позволила найти ответы на вопросы.

Брант сокрушённо вздохнул и снова склонился перед ней в низком поклоне:

– Я проявил бестактность и ещё раз приношу свои извинения.

Жанна не была удовлетворена, но нашла в себе силы смириться. Она тоже встала, отошла к окну, за которым радостно щебетали птицы, по лазурному небу плыли белоснежные облака. Нет, всё это буйство красок и переливы многоголосного гимна жизни не нашли в её сердце отклика, она только пуще прежнего нахмурилась:

– Правду сказать, вам не стоит извиняться. Я знаю, что моё решение неоднозначно. Видно, это у нас семейное – таким странным образом выказывать свою любовь к ближнему.

Брант весь напрягся, он отчаянно старался понять Жанну, но нахлынувшие вдруг на него воспоминания уже кружились в его сознании в бешеном урагане, лишали рассудок способности трезво мыслить, душили.

– Я… не понимаю вас, сударыня! – хрипло взмолился Брант.

В ответ Жанна горько усмехнулась:

– Отец очень любит нас с сестрой. Но это не помешало ему ослепнуть! Он… он совершил ужасную ошибку, и что ещё ужаснее, он отказывается её признавать! Он даже не допускает мысль попытаться хоть что-то исправить! Вы поймёте, о чём я говорю, когда узнаете, что Диана обещана старшему сыну барона де Воламбар.

– Что??! – изумился Брант, – Нет!!!

Улыбка Жанны стала её горше:

– Вижу, вы наслышаны о том, кто это такой.

Брант, сам того не замечая, отрицательно закачал головой, но это не помогло. Тогда он в два больших шага покрыл разделяющее их расстояние и пытливо заглянул в глаза Жанны:

– Ваш отец в самом деле любит вас обеих! Он разумный человек! Как он мог обещать руку младшей из дочерей этому мерзавцу?! Прошу вас, объясните!!!

Жанна горестно вздохнула и, отойдя от Бранта на пару шагов, тихо произнесла:

– Вы, господин Брант, чужой нам человек. Даже наши домочадцы не знают деталей происходящего, так что… простите. Я буду краткой. Договор реален. Через несколько месяцев о помолвке будет объявлено публично, и.. возврата не будет, – последнюю фразу Жанна произнесла уж совсем тихо, почти шёпотом, словно страшилась, что если произнесёт это в голос, то ускорит ненавистные события.

– Я хотел бы вам помочь, но для этого я должен понимать, что происходит! – теперь Брант тоже говорил тихо.

Жанна подняла на него свои большие глаза, влажные от стоящих в них слёз, и едва слышно выдохнула:

– Помочь?! Вы?! Что вы можете? Вы всего лишь лекарь…

– Я хороший лекарь! – веско возразил Брант, – Мне довелось лечить нескольких влиятельных господ Фрагии, так что у меня есть полезные связи. Если вы расскажете мне, что послужило причиной этой помолвки…, я правда постараюсь помочь вам!

– Вы?! – было видно, что прежде Жанна даже мысли такой не допускала. Теперь это её сильно взволновало, – Не знаю почему, но я увидела добрый знак именно в появлении Андре, реальный шанс на спасение Дианы… Но, если это вы?.. Что ж… – и Жанна решилась, схватилась за это предложение Бранта, как утопающий хватается за соломинку, – Отец подписал соглашение о помолвке его дочери и сына барона уже шестнадцать лет назад…

– Подождите! – тут же вскинулся Брант, – Так давно?! Но Диане тогда было едва ли не два года!

– Вы на верном пути, господин лекарь. Это было соглашение о моей помолвке, – и Жанна гордо выпрямилась, так отчаянно пряча горечь, переполнившую её сердце.

– Вашей?!! – казалось, при этих словах девушки, Брант задохнулся, его рука сама собой потянулась к шее, словно неведомая сила вдруг сдавила ему горло, – Я не понимаю!!!…

Жанна болезненно нахмурилась, но, приняв решение, она рискнула пойти до конца:

– Это было сделано в покрытие огромного карточного долга. Была обещана я, помолвка должна была быть оглашена при достижении мной возраста восемнадцати лет. Отцу было стыдно признаться в этом, потому эта правда вскрылась только десять лет назад, когда… В общем Воламбары напомнили о ней в трудный час нашей жизни. Они потребовали заменить невесту, так как… В общем, в договор вошло имя Дианы, и начался новый отсчёт времени, который завершится через несколько месяцев… Я узнавала, отменить такой договор может только король. Прошение о том должен подать отец лично.

– Почему же он не сделал это?!! – едва ли не закричал Брант, точнее это и было криком, но из сдавленного болезненным спазмом горла эти слова вырвались в виде горестного стона.

Жанна выпрямилась пуще прежнего, словно броня, в которую она облачилась, стала тугим корсетом, и заговорила быстрее, решительнее прежнего:

– На словах, папа не видит смысла в таком прошении. Он называет Гастона де Воламбар выгодной партией для Дианы. Но я всё же полагаю, что правда в другом – он боится за нашу жизнь. Король далеко, до него ещё надо достучаться…, а Воламбары… Они.. в этих краях могут многое и это… Возможно, подкуплен или запуган кто-то из наших слуг… И вряд ли отцу будет позволено покинуть Розаэль. Он попытался это сделать полтора года назад, и это закончилось переломом обеих ног. Так что, господин лекарь, у отца не так уж много причин для того, чтобы снова начать ходить, ведь тогда…