Страница 14 из 22
Павел, видя, что я садиться не собираюсь, сел в кресло, вытянул ноги и прикрыл глаза. Постепенно на палубе появлялись и другие пассажиры, решившие полюбоваться отлётом корабля. Я отвлеклась на высокую белокурую девушку, напомнившую Хельгу. Похоже, она, как и моя подруга, принадлежала к коренным харранцам и сейчас возвращалась домой. На сердце появилась тяжесть. После того, как моим родителям пришлось бежать из Виррана, я не писала подруге.
Её письмо, полное пафосных рассуждений об угнетённом лакхорцами Харране, пришло как раз когда я переживала – удастся ли Павлу спасти родителей и сестру. Оно сильно разозлило меня и только мысль о том, что Хельга вот-вот должна родить не дала написать ей в ответ всё, что думаю по этому поводу. После того, как я дважды не ответила на её письма, Хельга тоже перестала писать мне. Я даже не знала, как прошли у неё роды, и кто родился. Мысли о подруге и её новых взглядах огорчали, и я по своей всегдашней привычке старалась выкинуть их из головы. До сегодняшнего дня это удавалось, особенно потому, что служба Шиме и все те события, что закружили меня, не оставляли много времени для размышлений о Хельге, которую я могу больше и не увидеть.
Вот и сейчас я поспешила отвести глаза от привлёкшей внимание пассажирки на иллюминатор. И заметила, что земля плавно и медленно удаляется.
– Павел, мы уже летим!
Оборотень стремительно и грациозно поднялся из кресла и встал за моим плечом. Я почувствовала жар его тела и смущённо вновь отвернулась к иллюминатору. Вид сверху на крыши, улицы, сверкающую ленту реки сумел отвлечь от мыслей о стоящем так близко Павле. Город уплывал вниз, и я чувствовала себя птицей, вылетевшей из гнезда.
Баория. Шанталь, королевский замок
Князь Харальд посмотрел в высокое окно на синее утреннее небо и задумчиво произнёс:
– Интересно, дарита Кридис уже прилетела в Калант или ещё в пути?
– Что? – вырвался удивлённый вопрос у княжны Илии. – Дарита Кридис куда-то уехала? С чего ты взял, дядя? Я не так давно её видела. Пригласила на мою свадьбу.
– Когда это было? Наверно ещё до отъезда Радзивинга.
– Да.
– Во-от, – с усмешкой протянул князь, внимательно глядя на племянницу. – А после этого она попросила в Академии отпустить её на месяц. Обходила преподавателей, собирала подписи под разрешением и задания, которые должна выполнить. И ко мне подходила. Я, разумеется, согласился. Не люблю мешать молодым в их борьбе за счастье.
– Да, дядя, ты очень добр, – с лёгким ехидством произнесла княжна. – Особенно к молодым девицам. Зачем ты только говоришь мне об этом? Уверена, к свадьбе она вернётся. Даже платье подружки сшить успеет.
С деланным равнодушием княжна демонстративно взяла отложенную при появлении дяди книгу и открыла её.
Кассандра Кридис
Через полчаса, когда Баория уплыла вдаль, Павел предложил вернуться в наше купе. На палубе сейчас толпилось много народа. Не я одна хотела насладиться волшебным видом земли с высоты птичьего полёта. Желающих было больше, чем удобных мест у иллюминаторов, и я согласилась с Павлом.
В салоне я не сразу нашла наши места. Мы шли по узкому коридору между рядов одинаковых диванов, смотрящих друг на друга. Сейчас, когда эти своеобразные купе заполнились людьми, они выглядели совсем не так, как в тот момент, когда мы с Павлом в числе первых кидали сумки на свои места. К тому же некоторые предпочли отделиться от всех бархатными шторами, что сбивало меня ещё больше.
Наши места оказались в числе таких и без оборотня я бы растеряно моталась по проходу в поисках оставленного места. Павел же уверенно отодвинул бордовый бархат и на нас с любопытством уставилась сидевшая в купе немолодая пара. Павел жестом предложил мне пройти внутрь. Я замешкалась, сомневаясь, но увидела на полке свою сумку и поняла, что это действительно наши места. Быстро прошла к окну и опустилась напротив светловолосой дамы. Кивнула ей и получила улыбку в ответ.
Павел сел не сразу. Прежде он взял свой рюкзак и только после этого опустился со мною рядом.
– Приятного нам полёта. Простите, что потревожили, – широко улыбнулся оборотень нашим соседям.
– Ничего, ничего, молодой человек, – откликнулась дама. – А мы с мужем уже тревожились, куда исчезли наши попутчики. Правда, милый?
Её муж кивнул, что-то утвердительно промычал и уставился в развёрнутую газету. Я наткнулась на любопытный взгляд соседки, и чтобы избежать расспросов повернулась к окну. Расположенное несколько иначе по сравнению с палубой и меньше, оно открывало вид только на небо и висящие в вышине облака.
Рядом шуршал в рюкзаке Павел.
– Кэсси, давай перекусим.
Мне стало неловко перед соседями по купе.
– Может, потом сходим здесь в ресторан?
– Обязательно сходим. Потом. А сейчас перехватим твои пирожки, – он протянул мне пакет с выпечкой доры Юлии и заметив, что я мешкаю, добавил. – Учти, я без тебя есть не стану, и моя голодная смерть останется на твоей совести.
Дама напротив одобрительно захихикала:
– Как хорошо, когда у мужчины здоровый аппетит. На вашем месте, дарита, я бы не стала ограничивать своего друга.
Она со значением посмотрела на мужа. Тот энергичней зашуршал газетой. Я торопливо взяла пирожок. Это станет хорошим поводом ничего не говорить.
Дождавшись, когда мы закончили с перекусом, соседка приступила к расспросам: кто мы, зачем летим в Харран, кем мы друг другу приходимся. Я терялась под её добродушным напором, и Павел взял разговор на себя. Где-то отшучивался, где-то забалтывал, но и он с облегчением поднялся, когда я предложила снова пойти на прогулочную палубу. Хотелось сбежать от этого допроса.
– Нашей соседке только в Канцелярии работать, – покачал головой Павел, когда мы удалились от нашего купе на достаточное расстояние. – из любого информацию вытрясет.
Отходя от общения с белокурой дамой, на палубе мы молчали. Сели на плетённый диван с мягкими подушками, брошенными на сиденье. Теперь Павел смотрел в иллюминатор, а я рассматривала пассажиров, разбившихся на группы.
Единственный раз, когда я летала на дирижабле, это было в компании моих друзей. Их лица встали перед глазами и иногда казалось, что я вижу их среди сидевших и бродивших по палубе людей. Я ловила себя на том, что вглядываюсь в фигуры высоких светловолосых парня и девушки, стоявших у иллюминатора и смотревших в небо. Девушка положила голову на плечо друга, и когда он обернулся в нашу сторону, моё сердце на миг замерло от ожидания увидеть лицо Олафа. Но нет. Чуда не происходило. Из троих моих друзей осталась только Хельга, и то не знаю, остались ли мы друзьями.
Невольно я начала рассказывать Павлу о том нашем полёте, о своих друзьях. Как много мы ждали от этой поездки и чем это закончилось. Павел слушал внимательно, давая выговориться, и мне казалось, что нас снова четверо.
В этот раз посадку посредине пути в Рионии отменять не стали и мы с Павлом сходили в ресторанчик, который так расхваливал Олаф. Там, за действительно вкусной рыбой, Павел спросил:
– Ты когда собираешься сходить к этой своей подруге – Хельге?
Я молчала. Этот полёт и разговоры с Павлом подточили мою обиду на Хельгу, как весеннее тепло сугробы.
Павел, удивлённый моим молчанием, вопросительно приподнял бровь.
– Она теперь против Лакхора и лакхорцев. Не знаю, как отнесётся ко мне.
– Вот сходишь и узнаешь.
Баория. Шанталь, королевский замок
Музыка, гул голосов, скользящие по паркету пары. Бал в самом разгаре. Король Анджей танцевал с дочерью канцлера, и Илия направилась к высмотренному заранее графу Вартису.
– Граф, вы не проводите меня на балкон? Здесь так жарко. Хочется подышать свежим воздухом.
– Всегда к вашим услугам, Ваше Сиятельство.
Илия опёрлась на предложенную руку, и они направились вдоль стены на балюстраду, отделённую от холодного весеннего вечера магическим заслоном. Пока шли, раскланиваясь со встреченными придворными, с кем-то лениво обмениваясь пустыми гладкими фразами. И лишь оставшись наедине с вечерним сумраком, Илия остановилась. Сделала несколько глубоких вдохов. После душного и переполненного ароматами разных духов, запахов пота и увядающих цветов воздуха бального зала, прохлада и свежесть балкона казалась сладкой, как родниковая вода.