Страница 8 из 14
Не было печали! И за что мне такое богатство?
Глава 3
Молчу, потому что других слов, кроме матерных, нет. Ну и чтобы в запале лишнего не брякнуть, начал пополнение внимательно рассматривать. Каждую из этого воинства… Снаряжение какое, во что одеты и обуты, чем вооружены и прочее… И никто из них глаз в сторону не отводит, смотрят с вызовом, мол, только попробуй нас с собой не взять! И вчерашняя спасённая здесь, кто бы в этом сомневался. И как быть?
– Ну-ка, отойдём в сторону, – поманил за собой «дачницу»
Развернулся спиной к ним, отошёл на несколько шагов, резко остановился. Так, что женщина мне в спину грудью влипла. Ойкнула и тут же отстранилась. Специально что ли так сделала? Похоже, что специально, потому что никакого раскаянья я в этих бесстыжих глазах не вижу. Это она таким образом воздействовать на меня пытается, смутить надеется… Ну-ну…
– Ты что творишь? – прошипел сквозь зубы, стараясь не обращать никакого внимания на загомонивших женщин. – Зачем их привела?
– А как бы я их не привела? Как только очнулись, осмотрелись, да нас с Зойкой обо всём расспросили, так те, которым уже и терять-то нечего было, вмиг организовались. Попробовал бы ты на моём месте оказаться… Так что можешь на меня не шипеть, нет у нас другого выхода, как вместе идти! Мимо Подборовья ты точно не пройдёшь. А там эстонцы. Не думаю, что тебе нужно рассказывать, что они с нами всё это время делали! Те, – мотнула подбородком, явно подразумевая вчерашних зарезанных. – По сравнению с прибалтами дети малые. Да ты сам всё увидишь, если мимо не пройдёшь…
– И что? – пробормотал. Из чистого упрямства не стал соглашаться, хотя умом уже понимал, что никуда от этой команды не денусь…
– Тебе что? Всё равно? Или разжёвывать нужно? Они же именно оттуда за нами приезжали в садоводство и творили, что хотели. Местных-то баб там давно никого не осталось… Да говорю же, всё своими глазами увидишь!
– Хорошо, я тебя понял. Почему решили идти именно под мою руку?
– А ты усыпить их всех сможешь, – просто, как о чём-то обыденном, сказала дачница. Оглянулась на свою команду, мотнула головой. – Я же сама видела, как ты Зойке-отказнице раны и ожоги залечил. И огонь тогда же видела. В руке…
– Видела, говоришь? Усыпить смогу? Ну тогда ответь, зачем вы-то мне нужны?
– Не нужны? Ну и не надо, – как-то легко согласилась со мной дачница. – Мы просто за тобой пойдём. Ты же всех разом всё равно убить не сможешь? По-всякому, хоть кто-то из них нам достанется! Так что ты своё дело будешь делать, а мы своё. Одно другому не помеха, так ведь? Всё равно никто из нас назад уже не вернётся!
– Да? Ну если только так… – чую какой-то подвох в этом согласии. – Отлично. Тогда пока…
– Пока… – подозрительно легко распрощалась со мной женщина. И уже в спину мне безразличным голосом, словно между прочим, добавила. Переспросила. – Ты ведь точно мимо Подборовья не пройдёшь?
– А что? – притормозил и оглянулся. Нет, добром всё это точно не кончится.
– Так зайдёшь в Подборовье или нет? – вот прицепилась… Словно репей. И не отлипает. – Тебе что? Ответить сложно?
– Да зайду, зайду! Сказал же один раз! – секрета здесь никакого нет, можно и признаться. И повторил свой вопрос. – А что?
–А ничего! С тобой мы точно с ними справимся! Не должны они жить…
– Резать будете? А сможете? Человека убить, это вам не…
– Справимся! – прервала меня дачница. —И резать будем! Ещё как будем! За всё и за всех посчитаемся…
И столько яростной ненависти было в её словах, что не выдержал я, отвёл взгляд, на враз притихшую женскую толпу глянул. Что вдруг замолкли? А-а, понятно, мы же перестали сдерживаться и тихо говорить, вот они всё и услышали…
– Ты хоть кое-что сам успел увидеть, но пока не доходит до тебя, что это уже не люди… – добавила женщина. Ну и посмотрела, как они умеют порой смотреть, словно на дите малое и неразумное… Помахала ручкой и пошла к своим.
Со мной или без меня, но точно ведь пойдут мстить… А я намеревался в лесу на пару дней задержаться, силы восстановить. Источник-то у меня пустой, его заполнить нужно. А эти вон как решительно настроены… Как бы не решили без меня пойти… Что они смогут сделать с толпой вояк? А ничего! Если только помереть в бою… Так что пусть уж лучше со мной идут…
– Постой… – остановил неторопливо уходящую женщину.
Понимаю, что сейчас поступаю точно так, как эти хитромудрые и рассчитывали, но ничего другого в голову не приходит. Если они там погибнут, то… В общем, их кровь это не та, что я рекой недавно лил и ещё буду лить. С меня потом за каждую каплю женской крови спросят, это я теперь наверняка знаю. Так что сделали они меня, подчистую. Ладно, с местью им помогу, а дальше наши пути разойдутся…
***
Ни в этот день, ни на следующий никуда я не пошёл. Так и сказал, что мне требуется отдых. Женщины поворчали-поворчали и быстро успокоились. В первый день всё рядом тёрлись, вероятно, думали, что я им головы морочу, уйти по-тихому планирую. Ну а к ночи, похоже, поверили, ослабили контроль.
В общем, утром проснулся, а на моей полянке народа совсем не осталось. Лишь три сонные мордахи глазами заморгали, когда я на ноги поднялся и костром занялся. Три бабы рядом, а завтрак некому готовить! Да и обеда, судя по всему, мне тоже не видать. Это если я дело на самотёк пущу. А я не пущу…
Ладно, пока сам справлюсь, потому как очень уж есть хочется, а вот после завтрака…
Все остальные ушли в свой посёлок, но к обеду планировали вернуться. Отряд или не отряд, а разрешения уйти я никому не давал. Самоуправство чистой воды. Надо разбираться с этой проблемой, когда вернутся. Пресекать подобное на корню… Или вы со мной, и тогда ни шагу без разрешения, или уж сами по себе…А этих троих оставили, похоже, за мной присмотреть.
Костёр разжёг, чаёк себе закипятил, что-то вроде бутера на полкаравая соорудил. В посёлке я хорошо так всем необходимым запасся. И хлеб свой, его тут все пекут. Надолго теперь хватит, он же долго не портится. По крайней мере, меня в этом уверяли.
Тут и проснувшаяся троица ко мне присоединилась, подсела к костру. Лица помятые спросонья, но выглядят всё равно свежо. Я же не удержался – ночью, как только силы немного подкопил, на каждую из пришедших толику своей лечебной магии и израсходовал.
Похоже, оттого-то и засуетились рано утром, отправились в посёлок важные недоделанные дела доделать. Силёнки-то к ним вернулись. А у меня на душе полегчало. Ну невмоготу было видеть синяки и кровоподтёки на их лицах. А что у них на телах было, даже представлять страшно.
Подкупили они меня своим терпением, ни одна ведь помощи не попросила, хотя знают о моих способностях и целительских возможностях. Тут ведь не только дачница присутствует, но и та самая спасённая Зойка от неё не отходит. Которая со стола снятая… Кстати, что я всё дачница и дачница? По привычке? Ночью же имя узнал, познакомился, так сказать…
И тут же сам себя одёрнул – что это меня вдруг на воспоминания распёрло? Расслабился с утра пораньше? Женщин близко увидел в нормальном виде? Остановись, дурень! Или ночной доверительный разговор так подействовал? Вчера-то допоздна у огня засиделись, весь запас дров спалили, к утру в костёр нечего было подбрасывать…
Рассказывали они мне о своей здешней жизни, и как всё начиналось…
***
Первым делом пришлые перебили всё мужское население, невзирая на возраст. Женское использовали по назначению. Так что рожали они без остановки. Новорождённых отбирали у матерей и увозили куда-то. Правда, не сразу отбирали, давали какое-то время выкормить. Ну а когда уже было понятно, выживет ребёнок или нет, тогда и приходили за ним. Матери после этого предоставляли определённое время на отдых и восстановление, небольшое, как правило, и запускали, как они говорили, «в дальнейшую работу»…
– У нас некоторые по шесть-восемь детишек родили, – рассказывала мне дачница.
– Это же инкубатор какой-то! – не сдержал эмоций.