Страница 11 из 24
Бугай только фыркнул.
– Не, меня точно не возьмут. Для столицы рожей не вышел. Да и тебя, вон, тоже обратно выперли.
– Ну чего ты собираешь? Василь с Машкой там неплохо устроились! – напомнил я.
– Василь тот ещё проныра, куда угодно без мыла пролезет! – нахмурился Матвей. – А Машка – красотка каких поискать! Мужиками только так крутит!
– Допустим, – не стал я спорить и воспользовался случаем перевести разговор на интересующую меня тему. – А как же Барчук, Михей и Антон? Их тоже в столицу перевели! Кто из них такой уж пробивной? Барчук разве что…
– Вот именно что Барчук! – кивком подтвердил бугай. – Думаешь, их с бухты-барахты в ВОХР взяли? Не-а! Как Дыбу из учебного отделения выжили, так Маленский туда лыжи и навострил. Он раз пять перевестись пытался, пока не выгорело!
– Ты откуда знаешь?
– Да общались время от времени на тренировках.
Мне даже изображать удивление не пришлось, заинтересовался словами собеседника совершенно искренне.
– На каких ещё тренировках? Где?
– В комендатуре, где ещё? – удивился странному вопросу Матвей, вытирая лицо стянутой с мощного торса майкой.
– Да уж понятно, что не в институте! – фыркнул я. – Но тебя же к себе Анатолий Аркадьевич забрал, ещё когда я там служил! Обратно в общую группу перевели, что ли?
– Почему – в общую? – насупился бугай. – Мастер просто и Барчука, и Михея к себе взял. Да и у Митрича тоже с ними пересекались. Не знаю, куда Антона понесло, а эти двое серьёзно к переводу готовились!
Я во все глаза уставился на собеседника.
– Мастер занимался с Барчуком?! И Михал Дмитрич тоже?
Даже голова от столь неожиданного поворота кругом пошла. Немудрено, что Михей таким крепким орешком оказался!
Но – как? Как эта парочка сумела попасть в обучение к лучшему наставнику ОНКОР? Сами договорились? Или кто-то оказал протекцию?
Наверное, я не уследил за выражением лица, и Матвей насторожился.
– А что ты так удивляешься? Занимались и занимались.
– И это ты Василя пронырой назвал, да?
Бугай пожал мощными плечами.
– Они с Барчуком одного поля ягоды. Вот таких в столицу и берут. Активных…
Последнее слово Матвей чуть ли не выплюнул, будто кто-то из руководства успел попенять ему на недостаточную социальную активность и сознательность. Не иначе и в самом деле на отправку в столицу рассчитывал.
– Ладно! – махнул он рукой. – Варька заждалась, бежать пора.
– Может, по чаю?
– Точно не сегодня. Бывай!
Он попрощался со всеми и первым ушёл с площадки, а мы ещё немного разминались, после чего двинулись к спорткомплексу. Карл пристроился рядом со мной, пихнул в бок и предложил:
– Ну так что – по пиву?
– Давай лучше по квасу. Посидим чуток в буфете, и я домой рвану. Мне конспектов переписывать – просто жуть сколько. Я ж две недели пропустил!
– Да успеешь ещё переписать! Другое дело, что комендантский час…
– Вот-вот!
Мы приняли душ, переоделись и потопали в буфет. Карл взял себе два стакана чёрного чая без сахара, я – кружку кваса, а заодно пяток пирожков с картошкой.
– А ты чего пустой чай пьёшь? – спросил у приятеля.
– Худею, – то ли в шутку, то ли всерьёз ответил тот. – Ладно, как там в столице? Рассказывай!
Пришлось поведать об осаде республиканского комиссариата в первый день мятежа, да ещё я пересказал услышанные от Стройновича новости, потом взглянул на часы и засобирался.
– Идти пора!
Карл в пару глотков допил чай и тоже поднялся на ноги.
– Провожу.
Мы вышли на улицу и уже двинулись к проходной, когда навстречу попалась компания студенток с красными нарукавными повязками.
– Мальчики, привет! – помахала нам Марина Дичок. – Петя, ты куда пропал?
– В командировке был, – пояснил я. – А вы откуда такие нарядные?
– На Текстильке дежурили, всякое хулиганьё гоняли, – пояснила барышня. – Пока-пока!
Она поспешила вслед за подружками, а Карл глянул ей вслед и вздохнул.
– Вот это я понимаю – активная гражданская позиция!
– И задница у неё тоже ничего так, – поддакнул я.
– И задница… – признал Карл, потом опомнился и глянул на меня с обидой. – Да ну тебя, Пьер… Тьфу-ты, Петя!
– Тьфу – не надо, – ухмыльнулся я. – Да ты на неё никак запал, а? Или у вас тогда что-то в доме отдыха было?
– Да ничего не было! – возмутился здоровяк. – Ты чего? Я ж со своей с первого курса! Ну сейчас уже не знаю даже… Блин, как всё сложно-то!
– Ну так пригласи Маринку куда-нибудь. Тебе ж не обязательно сразу на ней жениться!
– Давай не будем об этом, – попросил Карл.
Я взглянул на часы и присвистнул.
– Ага, не будем. Всё, я убежал!
Глава 3
Разбирал и переписывал одолженные конспекты я часов до двух ночи. Попутно раз за разом запускал пластинку с ритмом источника-девять и культивировал в себе его гармонию, что вскоре начало выходить само собой и от занятий уже не отвлекало.
Утром перекинулся парой слов с Мишей Поповичем и отправился в институт. Раздал большую часть тетрадей и набрал новых, прилежно отучился две пары, а вот с третьей ушёл, поскольку заменять старшего советника Спаса поставили молодого преподавателя, который до того вёл у нас семинары.
Вместо посещения лекции по праву я засел в своей каморке в лабораторном корпусе и занялся разбором протоколов о задержании студентов РИИФС в момент пересечения теми границы особой научной территории. Изредка попадавшиеся случаи банального нарушения общественного порядка я сразу откладывал в сторону, решив оставить их напоследок. При этом не забывал выписывать на отдельный листок установочные данные всех фигурантов, и список этот получился отнюдь не маленьким – набралось в нём под две сотни фамилий.
– Какой только ерундой заниматься не приходится … – с тяжким вздохом произнёс я, прекрасно отдавая себе отчёт в том, что несравненно больше пользы сумел бы принести не только на фронте, но даже просто в палате интенсивной терапии.
Ну да деваться было некуда – приступил к очередной сортировке бумаг. На сей раз разделял индивидуальные и групповые попытки покинуть Новинск. Вторых оказалось заметно больше первых. Тогда уже начал вникать в суть написанного, и при всём своём неоднозначном отношении к Максиму Бондарю – а большинство протоколов составил именно он, – придраться ни к чему не смог. Почерк был разборчивым, вопросы – правильными, а стиль изложения – лаконичным.
Кто, когда, при каких обстоятельствах и самое главное – зачем. Нет, не с какой целью было осуществлено задержание, а что именно правонарушитель заявлял о причинах, побудивших его предпринять попытку покинуть особую научную территорию без получения соответствующего разрешения в компетентных органах. Разумеется, только самый недалёкий болван заявил бы в такой ситуации, что намеревается примкнуть к мятежникам, но не так-то и просто сохранить ясность мысли, когда тебя снимают с поезда вооружённые до зубов бойцы комендатуры. Простой человек запросто может лишнего наговорить. И даже если нет – установить политические убеждения труда не составит, достаточно будет в ректорате характеристики запросить, там благонадёжность отразят в обязательном порядке.
А вот с банальными вроде бы случаями нарушения общественного порядка всё оказалось далеко не столь просто, как представлялось мне изначально. Драки и несанкционированное оперирование сверхэнергией перемежались пьяными выходками, танцами на столах полуобнажённых барышень и прочими непотребствами, эти эксцессы категорически не укладывались в какую-то общую схему и потому требовали индивидуального рассмотрения, а противоречивые показания фигурантов и не слишком толково составленные протоколы мою задачу отнюдь не облегчали.
Если большинство беглецов на фронт при отсутствии прочих отягчающих обстоятельств заслуживали разве что строгого предупреждения, то как прикажете поступить с аспирантами, устроившими потасовку из-за спора о наличии жизни на Марсе прямо во время семинара?