Джессика

Не думал он и что ему могло просто померещиться. Нет. Похоже, какой-то тип, видя, как он отходит от скамейки, поспешил отступить с аллеи вглубь зарослей, потому что не жаждал с ним встречаться.

Уж не тот ли это самый, которого Малколм видел на скамейке во вторник? На сей раз пришедший вторым, а не первым и (подумал юноша с усмешкой), возможно, испытывающий те же эмоции, что и Малколм по отношению к нему тогда… И зачем он пожаловал теперь? Хочет уничтожить на табличке еще одно имя?

Малколм быстрым и решительным шагом вышел на асфальт именно в том месте, где видел неясный силуэт. Разумеется, на аллее никого уже не было — ни слева, ни справа, насколько хватало глаз. Но этот тип должен быть где-то здесь, у него не было времени, чтобы скрыться по-настоящему. И, разумеется, уже через несколько секунд Малколм заметил невысокую, но толстую фигуру в светлом плаще, стоявшую под деревом ярдах в десяти от края аллеи.

Возможно, у нее и получилось бы спрятаться за вековым стволом, будь она постройнее.

Впрочем, Малколм, скорее всего, в любом случае не обратил бы на нее внимания, если бы просто пошел прочь по аллее, погруженный в свои мысли, а не принялся приглядываться по сторонам. Кажется, это была женщина, какая-то белобрысая толстуха, и это несколько сбило боевой настрой юноши. Мужчине он, возможно, и крикнул бы: «Эй, что вы там делаете?», но по отношению к женщине это показалось ему необоснованным хамством, даже если она прячется именно от него — особенно если она прячется именно от него. В конце концов, если она не желает встречаться нос к носу с незнакомым парнем в совершенно безлюдном парке, это ее право, не так ли? Паранойя не наказуема. Даже если просто стоять и рассматривать ее отсюда, она, чего доброго, может вызвать полицию…

Тем не менее, Малколм отнюдь не собирался просто уйти, оставив ее здесь. Толстуха определенно не была обычной гуляющей. Во-первых, в отмороженного спортсмена, совершающего свой моцион в любую погоду, поверить еще можно, но только не в особу с такой комплекцией — она и при ясном-то небе вряд ли много ходит пешком. Во-вторых, она не просто шла по дорожке. Она стояла там и ждала, пока Малколм уйдет от скамейки — в этом у него не было никаких сомнений.

Поэтому, пройдя по аллее около сотни ярдов, Малколм свернул направо, в сторону озера, продрался сквозь мокрые кусты, вышел на тропинку, идущую вдоль воды, и крадучись двинулся обратно. Тропинка в такую погоду представляла собой сплошное месиво жидкой грязи и воды, и в кроссовках у него сразу же противно захлюпало, но Малколм старался не обращать на это внимания. Во всяком случае, его появления с этой стороны она, скорее всего, не ждет.

Камыши, сквозь которые проходила тропинка, не были идеальным укрытием, ибо не достигали в высоту и пяти футов, да и росли не везде — и все же, пригнувшись, а затем и передвигаясь на корточках, Малколму удалось подобраться к скамейке достаточно близко, чтобы, раздвинув стебли, получить достаточный обзор. Да, толстуха была там; она сидела на скамейке справа от таблички, подложив под себя белый пластиковый пакет. На вид ей было лет сорок с чем-то. Белокурые волосы некрасивыми мокрыми прядями свисали из-под кремового кожаного берета. Малколм чуть ли не с ревностью отыскал взглядом свой букет; он лежал на прежнем месте, незнакомка его не тронула. Юноша попытался представить, могла ли она быть тем человеком, которого он видел во вторник со спины. Пожалуй, нет — плечи у того выше поднимались над спинкой, а шея была тоньше и длиннее…

Незнакомка какое-то время просто сидела, глядя на озеро, и Малколм, у которого от непривычной позы уже начали ныть мышцы, с раздражением думал: «Ну конечно, самое подходящее время, чтобы любоваться пейзажем!» Вытащив мобильник, он сделал несколько фото, но такой ракурс мало что мог ему дать. Однако, когда он ловил ее в объектив в очередной раз, она вдруг повернулась к нему лицом, словно заметив слежку; Малколм даже вздрогнул, но тут же понял, что она смотрит не на него, а на табличку на спинке скамейки. Ее губы двигались; она что-то говорила, но расстояние и шелест дождя не позволяли Малколму расслышать ни слова.

Он сделал еще несколько снимков, но, когда боль в мышцах ног сделалась, кажется, нестерпимой (притом, что и холодная вода в кроссовках не доставляла удовольствия), решил все-таки прервать слежку и принялся отползать назад. Выбравшись обратно на асфальтовую дорожку, он с максимальной скоростью зашагал в сторону выхода.

На западном берегу, в «цивилизованной» части парка, располагалось несколько павильонов для пикников, сейчас, разумеется, пустовавших. Малколм зашел под крышу первого же из них и вновь вытащил из кармана телефон. Снова ему придется мучиться, пользуясь мобильным интернетом, но что поделать… Малколм просмотрел сделанные снимки в максимальном масштабе, выбрал лучший ракурс и запустил поиск по изображениям.

Есть! Вот и ее аккаунт. Памела Стефански, проживающая в г. Ньюмэн, Калифорния. Хм… далековато от дома ее занесло. Кажется, типичная домохозяйка… «счастливая мать четверых детей», ну да, ну да… 1984 год рождения — надо же, а выглядит намного старше… вот до чего доводит нездоровый образ жизни и питания… постинги все больше на тему всякой детской фигни и кулинарных рецептов… словом, ничего интересного. Классический «элемент пищевой цепи». Не имеющая ни ума, ни силы воли даже на то, чтобы следить за собственным весом.

Неужели эта пустышка тоже была подругой Джессики? И притом настолько верной, что явилась сюда аж из Калифорнии ради… дня рожденья подруги, умершей десять лет назад?

Из павильона была видна стоянка перед входом в парк; два часа назад, когда Малколм проходил там, она была совершенно пуста, но теперь там мок одинокий автомобиль. Наверняка именно на этой машине она и приехала. Малколм с неудовольствием вновь вышел под дождь и зашагал к автомобилю.

Номера оказались не калифорнийские, а местные. Но, как тут же сообразил Малколм, в этом не было ничего странного — Калифорния еще дальше от Новой Англии, чем Флорида, мало кто захочет ехать своим ходом. Наверняка она прилетела на самолете, а машина прокатная.

Малколм обошел автомобиль, рукавом стер капли с окна со стороны водителя, заглянул внутрь.

Он и сам не знал, что надеется увидеть, но ему повезло — на правом сиденье покоилась дорожная сумка, на длинной ручке которой висела бирка, какие обычно цепляют на контроле в аэропортах.

Значит ли это, что миссис Стефански приехала в парк прямо из аэропорта, не останавливаясь ни в каком отеле? То есть что она действительно оставила дома весь свой молодняк и пролетела через всю страну только для того, чтобы посидеть на скамейке Джессики?

Малколм снова извлек мобильник и полез в интернет смотреть расписание рейсов. Да, действительно два часа назад приземлился калифорнийский борт — современным самолетам такой дождь не помеха. Хотя, конечно, ниоткуда не следует, что Стефански прибыла именно сегодня. Будь Малколм полицейским и имей соответствующие полномочия, он бы легко получил список пассажиров конкретного рейса, но увы… Может быть, дата есть на бирке? Малколм как-то никогда не обращал внимание, что там пишут. Со стороны водителя рассмотреть надпись было невозможно, так что юноша обошел машину и вытер стекло с пассажирской стороны.

Невооруженным глазом надпись не получалось разобрать и отсюда, но Малколм сделал снимок мобильником, понадеявшись разглядеть бирку при максимальном увеличении. Однако кадр вышел нечетким из-за попавшей в объектив воды. Малколм, недовольно поморщившись, протер его платком и примерился снова…

— Я могу вам помочь?

Он вздрогнул, едва не выронив телефон. Памела Стефански стояла прямо перед ним.

— Я… эээ… — только и сумел выдавить Малколм. Врать он никогда не умел, тем более экспромтом.

— Вы следили за мной, — обличающе сказала она.

— Вы за мной тоже! — тут же нашелся он.

Она помолчала, пристально глядя ему в глаза, и внезапно ее взгляд смягчился.