Страница 21 из 81
Двадцать седьмомого июля их повели по дороге на север, безжалостно отстреливая упавших и отстающих. Остановились вечером на неубраном свекольном поле, где их присоединили к тысячам таких же бедолаг. Спали под открытым небом, в попытках согреться, прижимаясь друг к другу.
Утром, людское море из военнопленных взволновалось, но подчиняясь пулемётным очередям, начало успокаиваться, вытягиваясь широкой колонной в сторону Орши, которой достигли только через двое суток.
Километра три южнее города, небольшими партиями их загоняли в армейский сборно-пересыльный пункт, находившийся в зданиях бывших казарм, где пленных опросили, составив первичные списки, отсортировав старших командиров в отдельную группу для пересылки в офлаг.
Здесь, как и многие другие, он решил скрыть свою настоящую фамилию, но почему Шалдин тогда назвался именем погибшего майора Барановского, он и сам не смог бы ответить.
В самом городе, где находился транзитный дулаг, Марку удалось поесть.
Местные жители подкармливали их, передавая продукты сквозь колючую проволоку. Шалдину перепало немного хлеба, когда горожанка кинула в толпу краюху, куском которой с ним поделился Павел Васильевич. Полковник, уже четыре дня ожидавший здесь пересылки.
Формы, а соответственно и знаков различия, у полковника не имелось. Он был в нижнем белье, с накинутой на плечи плащ-палаткой и в сапогах без портянок.
В дальнейшем, когда они общались уже пару дней, тот признался, что на самом деле он полковой комисар из двадцать девятой моторизованной дивизии. Зная, что всех комиссаров предписано немедленно расстреливать, Марк дал слово сохранять это в тайне.
Вечером третьего августа, их повели на вокзал, где загнали в открытые полувагоны, для отправки в немецкий тыл.