Страница 91 из 94
Замена… Жалкая замена его солнечной Дженны, никогда не нагружающей его проблемами…
Замена. Не личность. Замена.
Я чувствую безграничную пустоту, возвращаясь к себе в покои и смотря на развалившегося на диване мужчину. Фрейлины в этот вечер отосланы, слуги тоже, а он не должен здесь находиться.
В любое другое время я бы прогнала его, но сейчас я просто падаю ему на грудь, сворачиваясь клубочком на его чёрных кожаных доспехах. Мужчина тут же прижимает меня ближе, гладя по волосам и спине, а я судорожно вздыхаю его запах, всегда напоминающий мне странное сочетание: огонь и бергамот. Хотя, как огонь можно почуять? Но сейчас мне плевать — я раздавлена. И морально, и физически. И хочу умереть.
— Поплачь, моя девочка, — его голос низкий и успокаивающий. Мне хочется стать совсем маленькой, как в детстве, и попросить его решить все мои проблемы. — Но я уже говорил тебе, что он не стоит твоих слёз.
— Дарэй… сказал, что никогда не… не любил меня, — вырываются у меня из горла всхлипы.
Не знаю зачем хочу рассказать ему всё, но сейчас эта необходимость столь остра, что не могу ей противиться. Во мне скулит маленькая волчица, которая с малых лет верила в чистую, искреннюю любовь. Волчица, которая сейчас умирает, окровавленная и разодранная собственной истинной любовью.
— Он не заслуживает тебя, принцесса, — мужчина берёт меня за подбородок и заставляет взглянуть в его бездонные глаза такого невероятно насыщенного золотистого цвета, сочетающиеся с его длинными, огненно-рыжими волосами. Его глаза становятся для меня единственным якорем, за который я сейчас цепляюсь во спасение своей души. — Одно твоё слово и я уничтожу его.
А он может. За время, что мы знакомы, я прекрасно это поняла.
— Н-не н-н-надо… Я н-н-е хочу…
— Тогда что же ты хочешь?
Я тону в его глазах и тепле, забывая обо всём.
Ему действительно интересно, чего я желаю? Он хочет услышать меня? Прислушаться ко мне?
— Я х-хочу, чтобы м-меня люб-били, — выдавливаю я, чувствуя себя такой ничтожной. Это ведь и правда всё, чего я всю жизнь хотела…
И добавляю чуть тише:
— Просто любили…
— Я буду тебя любить, моя девочка, — он целует меня в лоб. Его глаза сужаются в две узкие щёлки. — И я заставлю его поплатиться за всё, что он с тобой сделал. Я понимаю тебя, Барбара, как никто другой, — мужчина гладит меня по голове, а я зарываюсь носом в его длинные волосы. Он вселяет во мне уверенность, оберегает маленький огонёк надежды, всё ещё не потухающий в моей груди. — Я был когда-то богом, у моих ног был весь мир, а потом у меня всё это отняли. Забрали, уничтожили. Меня предали. Выяснилось, что мне врали. Меня использовали и заставили столетия скрываться, собирать себя по кусочкам, — в его голосе проскальзывают стальные нотки, но они обращены не ко мне, а к несправедливости этого мира. — И теперь я вернулся, чтобы поставить на колени весь мир. Я положу его к твоим ногам, моя девочка. Ты получишь всё, что пожелаешь. Тебе лишь стоит сказать «да» и позволить мне исполнить твои желания.
Я поднимаю голову и вглядываюсь в него.
Он предельно серьёзен, его невероятно красивое лицо холодно, но глаза горят решимостью, а руки сильны и нежны одновременно. Впервые за всё время нашего знакомства я замечаю, насколько он притягателен. И мне передаётся его решимость и жажда мести, когда я осознаю, что во дворце осталась одна и кроме него я больше никому не нужна.
Я смотрю на мужчину и во мне вскипает злость от несправедливости.
Я могу быть любимой!! Я могу быть для кого-то всем! Мне хочется быть кем-то значимым для кого-то, и уж путь это будет тот, кто замечает меня, а не смотрит на других.
Я не должна умирать ради кого-то. Я должна умирать только лишь за себя, а не за любовь того, кто меня не ценит! И это я теперь понимаю сполна!!
Видя мой переменившийся настрой, уголки губ мужчины ползут вверх, и он чуть тише спрашивает:
— Ты пойдёшь со мной, Барбара?
Я снова вспоминаю скривленное в презрении лицо Дарэя и стираю его из своей памяти. И окончательно решаюсь на то, чтобы попробовать побороться, но в этот раз за себя.
Хватит лебезить перед ним.
Довольно.
Зачем быть заменой любви всей жизни, если я могу стать новой Императрицей всего мира?
Кажется, здесь ответ предельно ясен.
Я волчица, а волки дерутся до конца. Особенно, если это конец для их врагов.
Поэтому я выдыхаю «да» и целую мужчину в губы.
Глава 37. Корона
Лайла
В полдень Тиона переносит нас с помощью заклинания перемещения во дворец. От мощности этого заклинания моя сила предвкушающее трепещет, будоража мою кровь. Тиона спокойно говорила со мной всё это время лишь на тему смены и удержания сущностей, однако проскользнув в недра её Дара я тут же считала её тревогу за меня.
Всё утро мы провели в подготовке, и теперь у меня немного трясутся руки. Мне несколько раз всё рассказали и заставили пересказать, однако я всё ещё немного волнуюсь, что что-то может пойти не так.
«Всё будет хорошо, любовь моя,» — в своём разуме слышу я голос Кирана.
Мне всё ещё довольно необычно общаться с ним таким образом через связующую нить, поэтому с момента нашего свидания у океана мы прибегаем к этому способу крайне редко. Кажется, с того вечера прошла целая вечность…
«Да, мы справимся,» — отвечаю Кирану я и бросаю на него взгляд.
На герцоге его привычный камзол с белоснежной рубашкой. Стоящий же рядом с нами Рейнольд одет в кожаные доспехи.
Мы медленно выходим из небольшой каморки для слуг под лестницей, куда нас переместила магия Тионы. Как только корона окажется в наших руках, Рей и Дженна уйдут тем же способом, а вот мы с Кираном воспользуемся ведьмовским зеркалом, что находится в дворцовых покоях Кирана. Тиона показала мне, как им пользоваться. Надеюсь, она будет права в том, что после столь долгого использования Дара, моя сила, наоборот, окрепнет и во мне останутся хоть крупицы магии для его активизации.
Меня поражает, как быстро могут приниматься решения в вампирском мире. Ещё вчера вечером мы узнали о враге, а уже сегодня стоим в логове, где он расположился. И пытаемся выкрасть мощнейший артефакт.
Но, со слов Тионы и Рейнольда, времени у нас на это не так много. Поэтому вся наша кража была спланирована чётко, быстро и без промедления. Ещё чуть-чуть, и станет слишком поздно.
Дворец Дарэя всё также мрачен, как и до моего отъезда. Вот только сейчас он мне кажется гораздо неприятнее и холоднее. Недружелюбнее.
Мы идём по опустевшим коридорам, которые невольно наводят на мысль о том, что скоро что-то произойдёт. Дворец, как живое существо, затаился в засаде и готовится к атаке.
Рей ускользает от нас сразу же, идя на разведку по коридору, а мы с Кираном заходим в пустую библиотеку.
«Ты всё помнишь?» — мысленно спрашивает меня Киран, вглядываясь в моё лицо. На мне лёгкие кожаные доспехи и высокие сапоги, делающие мою походку практически бесшумной без шелестящего платья и туфель. Над доспехами Тиона колдовала пару часов, чтобы подогнать под меня мужские, ибо времени на покупку женских не было. Однако её работа невероятна — они сидят на мне, будто влитые, придавая мне уверенности.
«Да».
Киран явно взволнован, равно, как и я, потому что беспокойство о его рисках для жизни колет меня не хуже кинжала у груди. Приняв мой облик, он окажется мишенью. И я прекрасно знаю, о чём идёт речь — сама не один раз прибегала к тому, чтобы убежать от своих внешних данных, что могли навести на след. А теперь…
Я помню наставления Тионы и настраиваю себя на то, чтобы отдать Кирану свою сущность, при этом оставив герцогу его силу и бессмертие, что помогут если что справиться с препятствиями на пути.
Ему нужно проникнуть в хранилище, где Дарэй держит артефакт. Место знают лишь близкие к Императору вампиры — Рейнольд и Киран. Те, которые сейчас собрались предать Дарэя, чтобы уберечь весь мир от краха.