Благие пути

Тяжелая деревянная дверь плотно закрылась, отделяя девушек от хозяйки дома. В гостиной густой удушающей дымкой повисло молчание. Тишина, разрываемая лишь боем капель по стеклу и раскатами грома на улице. Рида встала позади кресла и оперлась руками на его спинку, задумчиво вглядываясь во мрак деревни за окном. Нервными, дергаными движениями она отстегнула с ноги сумку и положила ее на сиденье, пристально посмотрела на притихшую подругу и, едва та обратила на нее внимание, кивнула в сторону кухни. Илинея неловко слезла с софы. Морщась от ощущения тысяч иголочек, впивающихся в затекшие ноги, она похромала за Ридой через просторный холл. Пару минут Рида блуждала во мраке помещения и ощупывала все поверхности в поисках спичек, однако дольше колдунья ждать не стала. Она сжала на мгновение ладонь в кулак, а, когда разжала, над рукой уже висел шарик яркого белого света, который девушка подкинула к потолку, позволяя ему озарять всю кухню. Рида благодарно кивнула и принялась шариться по шкафам с посудой и снедью.

— Что… ты делаешь? — возмущенно прошептала колдунья.

— Она сама сказала, что кухня в нашем распоряжении, — проворчала Рида.

— Это обычная вежливость! Это не значит, что мы можем обчистить здесь все! Рида, врах тебя за пятку, давай завязывай!

Рида достала с полки вскрытые банки с соленьями, булку хлеба и пару кружек.

— Обчистить?! Мы просто перекусим и все! А то у меня желудок скоро сам себя начнет переваривать, — тихо ответила девушка и поставила чайник на еще не остывшую печь. — За кого ты меня держишь?

Илинея притихла и неловко отвела взгляд, разведя руками в стороны. Рида укоризненно посмотрела на подругу и с осуждением поцокала. Скромный ужин водрузили на стол возле окошка, а свет заклинания приглушили, чтобы не сильно бросался в глаза с улицы. В задумчивой тишине подруги дождались, пока закипит чайник. Рида поднялась со стула и привычным движением разлила кипяток по кружкам с ароматными травами. Благодарно кивнув, Илинея поднесла напиток к губам, когда Рида тихо, но резко спросила:

— Зачем ты вообще пристала к ней с этим вопросом?

Илинея поперхнулась и дернулась, чудом не ошпарившись.

— Какое нам дело до ее фамилии?

— Никакого… — тихо произнесла колдунья. — Просто было странно услышать это. Род Савиньи вымер. У последней из них не было ни наследников, ни наследниц.

— И что? Во-первых, пусть сами разбираются с этим. А во-вторых, род Лион тоже считался вымершим по тем же причинам, но вот твоя мать уже восстанавливается в правах. Нам повезло, что это не задело Маргарет, иначе мы бы сейчас оказались на улице! — словно в подтверждение ее слов за окном сверкнула молния.

— Да, но моя мать действительно из рода Лион! — Рида с тяжким вздохом посмотрела на колдунью. — Хотя… было бы хуже, будь здесь действительно наследник Савиньи. Род Лион мало, что оставил после себя. А вот в собственности «кучки посредственных магов», — язвительно произнесла Илинея, — масса оружейных заводов! Война начиналась под их знаменами. И многие бы встали под них опять! Савиньи были отвратительными магами, но им хватило бы харизмы и влияния заставить людей и магов сцепиться вновь!

Рида, не отводя взгляда, хрустнула соленым огурцом.

— Хорошо… тогда последний вопрос. Если бы она была наследницей Савиньи, что бы это изменило?

Колдунья замолчала, заглушая собственные мысли громким сербаньем чая.

— Ничего. Ничего бы это не изменило.

— Кажется, нам стоит прекратить вмешиваться во все подряд. Особенно, в то, чего не существует. А то мировой заговор скоро и в рассоле померещится! — тоскливо усмехнулась Рида, вновь закусывая огурец.

На какое-то время они отвлеклись, ужиная и стараясь в разговоре не поднимать ничего из того, что происходило с ними в последний месяц, но не возвращаться к этому казалось почти невозможным. В разговоре то и дело мелькал Реймонд с его шавками и ручным маньяком Риверсом, мать Риды с Михелем и их возможная связь с Венделия. Политики, министры, бессменный Мэтримониум. Куча вещей, которые раньше казались далекими и незначительными и обсуждались возмущенно на диване рядом с радио, сейчас выглядели определяющими едва ли не каждый шаг в жизни. Спустя примерно полчаса девушки сдались. Сложно думать о буднях, когда у тебя их нет, когда любой день может стать последним. И по факту, не очень-то важно, как именно. Будет ли это пуля, пущенная более вдумчиво, чем раньше, деревенские фанатики или издержки бездомной жизни.

— Значит, в Беланш, — произнесла Илинея и глянула в окно — дождь начал понемногу утихать.

Рида кивнула.

— Пойдем вдоль путей, точно не заблудимся. Если Маргарет сказала правду, их ремонтируют. Может, нам повезет и ремонтируют участок не слишком далеко отсюда. Тогда мы могли бы уехать до Беланша с работниками.

— Весело же будет, если они перекрыли дорогу у самого города, — фыркнула колдунья.

— Тогда нам точно понадобится твое огненное кольцо — спичками мы мокрый хворост не разожжем, — улыбнулась Рида.

— Ты, похоже, не особо расстроена.

— Это истерическое, — отмахнулась девушка, а спустя пару мгновений выдала: — Хотя да, не расстроена. У меня был неплохой шанс закончить в канаве, а сейчас я достаточно жива, чтобы преодолеть четырехдневный путь до Беланша! — она пожала плечами и поднялась, чтобы убрать со стола.

— Как же сильно у нас опустилась планка довольства жизнью, — отрешенно выдохнула Илинея и встала следом за подругой.

Риду с еще ноющими ранениями было решено разместить на софе, плед с которой был отдан колдунье вместе с одной из подушечек. Завернувшись в плед, Илинея улеглась на пушистый ковер на полу. Однако, ближе к утру, когда печь окончательно прогорела и по полу стало основательно нести холодом, девушка перекочевала на кресло, свернувшись на нем и поджав под себя замерзшие ноги. В этот момент в голове промелькнула мысль, что закупиться нужно не только провизией. К сожалению, большую часть вещей им пришлось оставить у Аши. А впрочем… одеял там все равно не было.

Проснулась колдунья чуть позже рассвета, на грани сознания уловив непонятные звуки из другой комнаты. Спустив ноги на ледяной пол, она, все так же укутанная в плед, направилась на кухню, где вспоминая всю родословную врахов, начиная от самых примитивных организмов, копошилась Рида, пытаясь разжечь огонь в печи, которую, похоже, давно не чистили. Она сидела перед открытой нараспашку топкой, одетая в пальто, и агрессивно орудовала кочергой. Боковым зрением увидев Илинею, она кивком поприветствовала ее и продолжила разбираться с печкой.

— Ты готова? — тихо спросила Рида, когда огонь, наконец, перекинулся с бумаги на дрова. Илинея, еще не до конца проснувшаяся, вопросительно посмотрела на нее. — Нас ждет долгий путь. И будет лучше, если он начнется в ближайшее время.

— Будто моя готовность что-то изменит, — поежилась Илинея. — Думаю, местный рынок скоро начнет работу. Я закуплю все необходимое, а ты займись своими ранами.

Рида несколько раз мелко кивнула и захлопнула топку. Девушки быстро прикинули, что им может понадобиться, чего из этого не хватает и на чем можно сэкономить, и, набросав весьма скромный список, разошлись. Колдунья резво выскочила на улицу, брезгливо обходя грязные лужи, а Рида, поприветствовав проснувшуюся хозяйку дома, отправилась в ванную комнату менять повязку. Она сняла бинты и в мутное зеркало, представлявшее из себя отполированный медный круг, попыталась рассмотреть состояние ран. Те затягивались, но предоставленного времени им явно не хватило. Большие нагрузки могут все испортить. Продезинфицировав края, девушка с горем пополам затянула на себе слой свежих бинтов и накинула поверх рубашку, уже успевшую пропахнуть потом и землей. Подхватив использованную материю, она отправилась на кухню, чтобы закинуть ее в разгоревшееся пламя.

— Те самые раны от министра? — задумчиво произнесла старуха, которую Рида даже не заметила.

Рида незаметно вздрогнула, а после невозмутимо закинула бинты в печь.