Благие пути

Илинея загасила лампу в комнате и вышла на склад, оставляя Риду один на один со своими мыслями.

Домой вопреки

Утро. Северный район Сильверона, магазин Михеля

Обещание, данное Аше, Михель выполнил. Он действительно вывел ее дочь с подругой из города, однако сделал это лишь спустя два дня. Оправдывал это состоянием Риды. Весьма плачевным, надо признать, хоть та и не была с этим до конца согласна и рвалась отправиться в путь немедленно. Колдунья же, изрядно уставшая за последние дни, согласилась с Михелем, и Риде не осталось ничего, кроме как покорно соблюдать постельный режим.

Два дня тянулись медленно и неохотно. Даже Рида, большую часть времени дремавшая, ощущала это, пусть и по другой причине. Михель с девушками почти не контактировал, предпочитая мастерить что-то у себя в кабинете или разбираться с товаром на складе. Очевидно, каждый из них дождаться не мог, когда же они расстанутся. И если подобное напряженное отношение к себе Илинея могла понять, то к подруге, с которой Михель радостно щебетал о своих железках при их первой встрече, нет. Впрочем, к концу второго дня все относительно встало на свои места.

Илинея в очередной раз вошла в спальню, дабы проверить состояние подруги. Та уже постепенно приходила в себя, хотя все еще разговаривала во сне, чувствуя ноющую боль по всему телу. Убедившись, что раны не открылись, а перевязка не требует смены, колдунья накрыла ворчащее тело одеялом. В памяти невольно всплыл разговор о Дориане, когда его врач удивлялся тому, как быстро тот идет на поправку. Как колдун. Илинея улыбнулась. Похоже, у них это семейное. Либо Аша пошуршала над физиологией своих детишек. В конце концов, почему нет? То, что она явно не просто лекции в Исследовательском центре читает, стало очевидным уже, когда она дома залатала подстреленную Риду. Но все это домыслы, пусть и не беспочвенные!

Еще раз глянув на подругу, колдунья подошла к шкафу, встроенному в стену у входа в кабинет, чтобы достать ночное платье и тоже лечь спать. Из-под двери виднелась полоска света — Михель около часа назад закрыл магазин и, ни слова не говоря, скрылся у себя. Колдунья неопределенно фыркнула и уже собралась закрыть шкаф, когда услышала, что мужчина с кем-то разговаривает.

Быструю речь, отдающую нервозностью и подобострастием, на первый взгляд, неприсущим этому мужчине, едва ли можно было разобрать из-за двери. Пару раз в разговоре мелькнули имена девушек, и колдунья стала очень медленно искать свою ночнушку, пытаясь расслышать, что конкретно он говорит и с кем. Однако Михель, как назло, будто заметив, что кто-то притаился за дверью, стал говорить тише, а в конце резко положил трубку телефона с отчетливым звоном металлических деталей. Колдунья дернулась и рваным движением поймала легкую нежно-голубую ткань платья. Как ни в чем не бывало, она прикрыла дверцу шкафа и пошла переодеваться. Разговор звучал подозрительно, но Илинея, пустив все на самотек, решила, что ему просто позвонила Аша, переживающая из-за того, что они до сих пор в Сильвероне. Хватит тайн и загадок! Подпольных интриг еще не хватало!

Сложив одежду на спинку стула, колдунья агрессивно закуталась в одеяло и улеглась на тонкий матрас на полу. Она прикрыла глаза, горящие от напряжения и попыталась расслабиться, через матрас чувствуя каждую дощечку паркета и холод остывшей древесины. Сознание медленно погружалось во мрак без сновидений. Однако минут через десять дверь кабинета распахнулась и Михель, опершись на косяк, громко окликнул колдунью.

— Я вижу, что не спишь, — холодно известил он, глядя, как Илинея слегка приподнимается и с трудом разлепляет глаза. — Уходим в четыре утра, советую особо не расслабляться.

— Почему бы не пойти сейчас? — вскинула брови колдунья.

— Ты время видела? — он кивнул на часы, стрелки которых неумолимо приближались к тринадцатому часу. Илинея насмешливо и недоверчиво посмотрела на мужчину. — В это время в каналах орудуют Асамуны, не хочу случайно пополнить черные рынки.

С этими словами он вновь скрылся за дверью. Колдунья медленно легла обратно, но сон уже шел. Она слышала об Асамунах, как и о многих других мало-мальски крупных родах белых магов, но была уверена, что их… изгнали? Лишили статуса? Засадили в тюрьмы? Верить в то, что род, живущий на работорговле, не только существует, но и совершенно спокойно проводит свои махинации под носом у террского Управления по безопасности, не хотелось. Еще меньше хотелось думать, что они по каналам могут спокойно попасть сюда. И хотя рациональная часть разума девушки твердила о паранойе и необходимости урвать хоть немного сна перед дорогой, другая часть услужливо подкидывала ей все более жуткие картинки, радостно опровергая все доводы «против». То, что она все же заснула, колдунья поняла лишь, когда ее бесцеремонно разбудили зажженным светом и грохотом металла на складе.

Илинея, хватившая изрядную долю адреналина в собственных кошмарах, поднялась быстро и без вопросов, в то время как Рида лишь укрылась одеялом с головой. Сочувственно посмотрев на подругу, колдунья решила дать ей еще немного времени подремать. В конце концов, ей вещи собирать не нужно — и сумка, и вещмешок сиротливо стояли у кровати с самого момента прибытия.

Быстро и не особо разбираясь, девушка скидывала в сумку те из своих пожитков, что успела собрать в доме Аши, когда в комнату заглянул переполошенный Михель с опухшими от недосыпа глазами и растрепанными пшеничными волосами, то ли сальными, то ли просто измазанными в чем-то маслянистом. Он недовольно глянул на еще спящую Риду, но ограничился лишь невнятным бурчанием под нос, после чего вернулся на склад. Колдунья, быстро глянув на часы, поморщилась и стала расталкивать подругу, сопротивлявшуюся подъему ровно до тех пор, пока Илинея не произнесла заветные слова: «Сегодня уходим». Сон как рукой сняло.

Немного не рассчитав собственные возможности, Рида резко села и спустила ноги на пол. В глазах потемнело, а голова закружилась, вынуждая девушку вцепиться руками в кровать. Не глядя, она нашарила рядом вещмешок и стала доставать оттуда одежду. Мешковатые штаны из клетчатой ткани, конфискованные у брата; плотная блузка без каких-либо украшений; корсаж, на который девушка брезгливо посмотрела и убрала обратно. На стуле висела куртка из темного вельвета, тоскливо ожидая хозяйку.

Все время, что девушки собирались, Михель носился, как заведенный, при том, без всякого смысла. Столь странно после двух дней бездействия было наблюдать, как он, поднявший девушек до рассвета, истерически поторапливал их чуть ли не каждую минуту. И если колдунья могла себе позволить быстрые сборы, с Ридой дела обстояли гораздо сложнее. Двое суток девушка плашмя провалялась в постели, почти не покидая ее, и относительно пришла в себя, но тело ныло. Ни один пропущенный удар не прошел бесследно. Мышцы безжалостно сводило судорогами, так что натянуть на себя даже самые базовые элементы гардероба оказалось проблематично и требовало помощи со стороны. Радовало лишь то, что Рида хотя бы передвигалась самостоятельно и, в целом, шла на поправку.

— Вы можете быстрее шевелиться? — нервно прикрикнул Михель, войдя в комнату и тут же повернувшись к полураздетой девушке.

— Я бы посмотрела, каким бы ты был быстрым с двумя дырами в боку! — злобно рыкнула Рида и стала застегивать пуговицы на блузке. — Не помогаешь, так хоть не мешай! — с болезненным шипением она заправила блузку в штаны.

— К чему такая спешка? — недоверчиво спросила Илинея. — Если в каналах орудуют работорговцы и прочая нечисть, не правильнее ли будет выйти позже?

— Я жду вас на входе, — отмахнулся Михель и спешно скрылся за дверью кабинета, не давая и малейшего шанса задать еще вопросов.

Девушки переглянулись. Рида вопросительно изогнула брови, в упор глядя на подругу, но та лишь неуверенно пожала плечами и кинула ей куртку, чем непрозрачно намекнула на продолжение сборов.

Полностью они собрались меньше, чем через пять минут. Напоследок Рида остановилась перед зеркалом и с отвращением провела рукой по сальным волосам, убирая их за уши, после чего, прихрамывая, пошла за подругой в кабинет Михеля. Мужчина стоял с фальшпанелью, рукой опершись на стол с чертежами какого-то механизма со множеством рычагов и вентилей и непонятной капсулы весьма крупных размеров. Среди стеллажей с металлическими приспособлениями старинный резной столик смотрелся абсолютно чужеродно, будто кто-то оставил его на хранение и забыл. Невольно отметив, что у них с этим столиком несколько больше общего, чем хотелось бы, Илинея решительно отодвинула панель и скрылась в полумраке коридора.