Страница 22 из 75
Глава 8 Подготовка к вторжению
Прямое завоевание Османской Портой Нахичевани автоматически могло повлечь ряд ответных политических и военных шагов со стороны Российской Империи, Персии, Греции и почти всех государств Балканского полуострова под протекторатом Австро-Германского союза. Стамбул рисковал получить войну сразу против коалиции из могущественных четырех держав, которую точно не тянул, а потому искал более изящный выход из ситуации. Требовалось сделать все политически верно и тем самым дать возможность Британской Империи легитимно выступить на стороне Султан-Падишаха.
В целом лайми всей этой возней на Кавказе пытались остановить экспансию русских на юго-восток, отвлекали силы Кайзера от колоний на Черном Континенте и в Юго-восточной Азии, вносили дисбаланс в страны Персидского залива. В общем Лондон как обычно интриговал, параллельно решал сразу несколько задач, стравливал всех вокруг, помогая то одним, то другим. Однако видимость законности требовалось сохранить, поэтому Диван выдал по-турецки коварное решение по захвату стратегически важной провинции Нахичевань.
Бейлербей шести восточных вилайетов Османской Порты высокородный Кязым-паша Карабекир по милостивому разрешению Султан-падишаха сделал правящему Дома Нахичевани ультимативное предложение. Аристократ возжелал заключить брак между ним и наследницей Гончай-бегим, что автоматически делало его правителем небольшого горного княжества. В обычных условиях можно было смело послать староватого и неприятного вояку куда подальше, однако в свое время Эсхан-хан под давлением обстоятельств обещал руку дочери Кязым-паше.
Тогда Гончай-бегим была еще совсем ребенком, да и в очереди на престолонаследие далеко не первой. Кто мог подумать, что все так изменится? В тот момент союз больше был нужен Нахичевани, чем грозному, влиятельному Бейлербею шести вилайетов. Однако отношения с Османами испортились, и Эсхан-хан по прошествии лет посчитал старый уговор разорванным, но на бумагах свое решение не подтвердил, а позже руку дочери пообещали юному Багратионе. О помолвке с Кязым-пашой благополучно забыли, но теперь эта небрежность вышла боком.
За отказ в выполнении обязательств Бейлербей имел право развязать межклановую войну. Тогда союзные государства не могли оказать легитимную помощь Нахичевани и угрожать Стамбулу, а Британская Империя, наоборот, получила бы повод выступить на стороне Султан-падишаха, отвечая на немотивированную агрессию России, Персии или иных держав. Согласие на брак, было равносильно сдачи без боя. Как ни крути, но хитроумные османские аристократы нашли способ захватить княжество, не сделав ни одного выстрела.
Сваты, а если говорить прямо, наглые агрессоры явились во дворец нахичеванских правителей, вели себя спесиво и явно провоцировали на конфликт. Всем стало ясно, что Кязым-паша не слишком жаждет женитьбы на Гончай-бегим, а преследует лишь интересы Султан-падишаха, полководцу без разницы как он получит новый вилайет, войной или династическим браком, противник лишь пытался соблюсти некие правила, дабы оправдать свою экспансию, а британский советник в составе посольства показывал, что Османы также заручились поддержкой сильных мира сего.
— Досточтимая княжна Гончай-бегим, мой господин, величайший воин, благороднейший рыцарь, бейлербей шести вилайетов, генерал армии Османской Порты Кязым-маша Карабекир просит напомнить вам о слове Эсхан-хана и договоре заключенном между нашими Домами, согласно воле покойного правителя Нахичевани его дочь по исполнении двадцати одного года должна выйти замуж за моего сюзерена! — глашатай как в старину зачитывал документ выведенный искусными каллиграфами на пергаменте.
— Наш покойный сюзерен, заключил вышеуказанное соглашение более полутора десятка лет назад, позже оно было расторгнуто, а рука Гончай-бегим обещана правителю Кахетии и Киликии князю Багратионе, — взял слово соратник Эсхан-хана, пожилой, могучий маг Гасан-наиб.
— Да? Мы не получали ни письма, ни отзыва, ни иного документа свидетельствующего о воле Эсхан-хана, и спросить правителя Нахичевани уже не представляется возможном, — деланно удивленно ответил турецкий посланник, — Но вот у нас на руках бумаги, оформленные по всем правилам, в коих подтверждаются права досточтимого Кязым-паши Карабекира.
— Мы считаем, что союз, заключенный с родом Багратионе, имеет больший приоритет, так как составлен позже, — коротко ответил Гасан-наиб.
— Вы отказываетесь от слова, данного нам? — вкрадчиво спросил коварный эмиссар, а британец не сдержал довольной улыбки, шакал явно радовался будущей войне.
— Мы не можем дать ответ прямо сейчас, — взяла слов Гончай-бегим, — Мой отец мертв, и есть спорный вопрос, который он мог разрешить, одним словом, воля погибшего неясна, мы должны разобраться в бумагах и принять взвешенное решение!
— Дворец Кязым-паши готовится к свадьбе, мясо портится, а хлеб черствеет, сколько времени нам ждать решение Нахичевани? — посланник продолжал загонять собеседников в угол, не давая шанс на большую отсрочку.
— Мы ответим в течении месяца, — обозначила сроки княжна, понимая, что больше времени ей вряд ли дадут.
— Мы будем ждать две недели! — жестко ответил посол и развернувшись покинул дворец, в окружении закованных в сталь янычар.
Приближенные покойного Эсхан-хана остались в главном зале, чтобы обсудить ультиматум, вдруг вспомнившего о своих правах жениха, к слову, уже имевшего четырех жен, десяток детей и даже пару внуков.
— Войска Кязым-паши стоят у наших границ, он привел как минимум три дивизии, — доложил начальник военной разведки.
— Если мы откажем бейлербею, то шесть восточных вилайетов объявят нам войну, дело будет иметь частный характер, и никто из союзников не сможет за нас затупиться, — высказался один из советников.
— Я не хочу за него замуж! — чисто по девичьи заявила Гончай-бегим, которой был отвратителен пожилой и совсем не красивый турок.
— Князь Багратионе мог бы предъявить свои права и решить дело дуэлью, — выпалил юный аристократ.
— Турки того и ждут, Кязым-паша могучий маг и он легко разделается с кадетом, принудит нас к браку, да еще и оставит Кахетию и Киликию без законного правителя, — ответил Гасан-наиб.
— Мы можем не доводить дело до дуэли, а свети все к соревнованию женихов согласно древним традициям, — проскрипел один из старейшин, — В каждом договоре о помолвке есть такой пункт!