Страница 3 из 45
Помимо самого по себе удачного расположения, Тир еще и имел источник питьевой воды внутри стен — это очень важное дело, оказывается. А вокруг море с рыбой. Короче, даже имея флот, успех осады не очевиден. Если бы кто меня спросил, я бы сказал, что заколдобился Александр совершенно зря, ведь в принципе Тир шел на уступки и договориться было можно. Тем более, что свет клином на Тире не сошелся. Вполне себе прогреческий Кипр рядом (основное население греки) вполне бы уравновешивал Тир, вздумай он гадости делать. Кроме того, у самих финикийцев было три основных центра сил, соперничающих между собой. Это Библ (Гора), Сидон (Место рыбалки) и, собственно, Тир (Скала). В скобочках дал перевод с финикийского, для иллюстрации древнего искусства нейминга. Так вот, как минимум Сидон был практически македонским, Библ тоже демонстрировал готовность к сотрудничеству — короче, такая уж необходимость демонстрации силы, тем более на таком малоприспособленном для этого городе как Тир, мне не очевидна. Возможно, я не вижу всей картины. А возможно, Александр просто зазвездился.
Так или иначе, но Александр велел начать осаду. И вот тут он явил миру мощь силушки македонской. Александр не стал размениваться на мелочи, а велел солдатам строить насыпной мост, на котором бы можно было подвести к Тиру осадные башни.
У нас есть некоторые археологические данные. Сам Тир, современный город Сур, а тем более Старый Тир — та самая Твердыня на скале, сейчас застроен. Причем застроен еще со средневековья. Но вот пролив исследовать можно. Наука шагнула вперед, и всякие там узкие специалисты по отливам и наносам могут покопаться и изучить. Насыпи Александра — вернее их остатки — уверенно идентифицировать не получилось. Зато получилось уверенно восстановить древний рельеф.
Несмотря на то, что источники рисуют крайне пафосную картину того, как тысячи людей кидают в бурное море огромные валуны, и это море поглощает их без следа, на самом деле, ко времени Александра, природа уже успела сделать большую часть работы за него. Между островком, на которой находился Старый Тир, и материком, течение нанесло довольно много осадочной породы. И пролив был глубиной 1,6–1,8 метра. Не везде, но в основном. Так что работа пошла хорошо.
И шла хорошо, пока насыпь не приблизилась к стенам Тира метров на пятьсот. И со стен начали доставать работавших македонцев. И не только в смысле токсичного поведения.
Тут я хочу напомнить, что Александр взял с собой в поход кучу ученых мужей. Не только толпу всяких философов, но и некие аналоги архитекторов и инженеров у него точно были. А сними и многочисленные рабочие специалисты. Трудно сказать, насколько можно всерьез сравнивать, я все же рискну сравнить это с саперным батальоном. Позже Александр с завидной скоростью будет строить новые города и цитадели.
Итак, македонцы на самом деле с молодецким уханьем делают три вещи — вырубают драгоценные кедр, который финикийцы растили для постройки кораблей, делают из него все необходимое, от телег до свай, довольно быстро строят насыпь и заставляю сердце Тирского царя сжаться от неприятного предчувствия.
Но как только насыпь приближается, на стенах Тира устанавливают метательные машины и начинают обстрел работающих на насыпи людей. Трудно сказать из чего именно стреляли, похоже торсионные катапульты. Суть в том, что обстрел результативен. Работы приходится остановить. Но Александр не из тех, кого может остановить первая же неудача. Он велит сделать массивные осадные башни, выше стен Тира. Установить на них свои метательные машины, и под их прикрытием продолжить строительство.
Насыпь пришлось слегка расширить, но в общем так и сделали. Работа продолжилась. Массивные осадные башни стали с каждым днем продвигаться все ближе к стенам Тира.
Горожане, в ответ, стали надстраивать свои укрепления деревянными башнями, чтобы получить преимущество в высоте. Это на некоторое время опять дало осажденным преимущество. Но, оказывается, Александр был не из тех, кого остановят пара неудач. Македонцы сделали новые башни. Выше, больше, страшнее. «Артиллерийская» дуэль шла с попеременным успехом, но пандус продолжал удлиняться с неотвратимостью торжества капитализма.
Тут у царя Тира сжалось и затряслось не только сердце. И не только у него. Македонцы настолько напугали своей целеустремленностью привыкших к южному разгильдяйству финикийцев, что на волне паники из Тира бежало всё население.
Ну как всё. Это было похоже на реакцию цыганского табора. Мужики похватали бабло и все ценное, и сорвались вдаль. В городе остались, в основном, женщины и дети.
Стены удерживались некоторым количеством местного ополчения, но в основном полагались на наемников. Тех же греков, ведь греческий наемник — лучший воин, которого только можно купить за деньги. Правда, надо отдать финикийцам должное, они были в первую очередь моряками. И тут финикийцы вспомнили: «О, точно, у нас же есть флот!».
Финикийский торговый корабль:
Финикийская боевая галера:
Сначала корабли Тира начали досаждать строителям, обстреливая уже довольно длинную насыпь. Но Александр велел построить частокол вдоль пандуса. Солидный, высокий. Под его защитой рабочие смогли работать дальше. Тогда, ночью, финикийцы совершили налет. Высадились прямо на строительную площадку, зарезали местного ночного сторожа, привязали к башням тросы, и дернули за них кораблями. Македонские осадные башни обрушились в море.
Но, как вы уже начинаете подозревать, Александр был не из тех, кого может остановить пара-тройка неудач.
Строятся новые башни, но теперь вокруг них есть укрепления в которых постоянно дежурят щитоносцы на случай внезапной атаки. Укрепления приходится заново отстраивать почти каждую ночь, чтобы передвинуть башни вперед. Все это под обстрелом со стен Тира, и с кораблей.
В одну из ночей финикийцы показывают новый фокус. Берем старую галеру, загружаем её корму камнями так, чтобы нос задрался кверху, саму её заполняем горючими материалами (возможно сырой нефтью, скорее всего маслом), с разбегу втыкаем в одну из башен, поджигаем, и прыгаем в воду. В воде плывем к родным стенам, неистово хохоча и уворачиваясь от стрел.