Страница 73 из 82
Глава 20 Александр против Мемнона. Осада Галикарнаса
Если вы читали мою книжку по Второй Мировой, то уже знаете как я жестоко нарушаю все режимы термобезопасности своего сфинктера, выдавая новые рекорды реактивной тяги от почти каждого нового фильма про Великую Отечественную Войну. Ранит мою душу выбор сюжетов. Я на многое готов закрыть глаза, даже на достоверность. Запускает же реакцию полураспада моего мозга то, что в истории ВОВ есть потрясающие, кинематографические сюжеты, готовые драмы и мрачной красоты полотна, которые остается просто перенести на экран, а не выдумывать всякую дичь.
Так вот, ковыряясь в истории вообще, я все чаще сталкиваюсь с тем же самым.
Александр Македонский личность которую трудно обойти вниманием. И фильмы про него выходят. Хоть и сравнительно редко. Но божечки мои, как же эти фильмы плохи именно с точки зрения кинематографа. Хрен с ними, с линолиумными фентезийными доспехами и убогой инсценировкой великих битв. Меня не ранит даже посредственная игра актеров, изображающих кого угодно, но только не облеченных врожденной властью потомков богов, какими себя видели аристократы Греции, да и всего ближнего востока.
Опасные, полубезумные убийцы — и в то же время, часто это утонченные интеллектуалы, имеющие возможность лично почерпнуть мудрость у философов, чьи труды актуальны даже сегодня, через тысячи лет! Согласен, раскрыть персонажей, да еще таких — задача невероятной сложности и не всегда получается. Но история? Сама история Александра, которая рассказывается в фильмах — какая же она плоская, жалкая, блеклая по сравнению с тем, что происходило на самом деле.
Шел 349-й год до нашей эры. Окруженная множеством служанок, юная девушка играла на арфе. Золотые струны наполняли дворец нежными звуками.
Её звали Барсина. С материнской стороны она была потомком Олимпийских богов. Её семья издревле правила Родосом. А её отец, Артабаз был сатрапом Великой Фригии. Артабаз был настолько могущественным, что посмел бросить вызов Царю Царей, подняв Великое Восстание Сатрапов. Но Артабаз оказался не настолько могущественным, чтобы победить.
И теперь она, окруженная лучшими учителями и охраной, получала классическое греческое образование на задворках Великой Империи, в малозначимой мятежной провинции. Македонии.
Изучая тонкости игры на арфе и стихи древних поэтов, она не могла не столкнуться с сыном царя, которого везде сопровождали его преданные друзья-одногодки.
— Говорят, ты самая красивая из женщин, — сказал этот мальчик ей однажды. Она была старше и ей не льстило внимание ребенка. Но и прямо грубить сыну вспыльчивого и коварного македонского царя, было бы неправильно.
— Это приятные слова, но они лживы. Ты ведь уже достаточно взрослый, Александр, и должен знать что ложь недостойна царя, — осторожно ответила Барсина.
— Значит, ты самая красивая из женщин, что я видел, — сказал маленький Александр и немного подумав, добавил таким тоном, как будто сообщал уже случившиеся, — Я женюсь на тебе, когда вырасту.
Барсина не сдержала смех, серебряными колокольчиками рассыпавшийся по белому мрамору ступеней южного портика. И тут же испуганно замолкла, перестав играть. Она повернулась к мальчику и с притворным разочарованием в голосе ответила:
— Увы, — и, как учили, встала так, как надо вставать перед лицом мужчин. Словно случайно обнажив ноги, вполоборота, красиво округлив бедро, — но у меня уже есть муж. Великий полководец, Ментор.
— Значит, я убью его, — насупился Александр.
— Если даже это случится, то по традиции на мне женится его младший брат, Мемнон. — засмеялась Барсина, — Но даже если ты убьешь и его, то за ним будет другой, и так до тех пор пока я не достанусь Царю Царей! А для того чтобы убить его, тебе сначала придется завоевать Вечную Империю! Если ты сделаешь это для меня, то так и быть, я стану твоей женой. И буду любить тебя, как никто никогда не любил! — говоря это Барсина все приближалась к помрачневшему мальчишке, пока не оказалась совсем рядом. А потом чмокнула его в щеку и смеясь побежала прочь, вместе со стайкой из своих рабынь.
Мальчик посмотрел ей вслед, потрогал щеку в месте поцелуя и тихо сказал.
— Пусть будет так.
Барсине придется выполнить свое обещание…
Конечно с моей стороны было, по меньшей мере, не оригинально, обвинять во всем женщину. К тому же, у Александра с Барсиной была разница в семь лет, а из Македонии она уехала примерно в двадцать — честно говоря, для первой любви Александра она старовата. Но согласитесь, фильм с такой завязкой уже лучше, чем мучимый скрываемой страстью к жопке друга Александр, из экранизации 2004.
Барсина действительно станет женой Александра. Даже родит ему сына, названного Гераклом. Но Ментору и Мемнону Барсина родила по двое сыновей каждому, так что тут Александр не первый.
Вне всяких сомнений, Барсина выдающаяся личность. После того как Александр умер, а спустя некоторое время весь завоеванный им мир провалился в кровавый угар войн Диадохов, она смогла довольно долго плясать на лезвиях интересов своих врагов. Её вместе с сыном убили уже когда Гераклу было 18 лет. Абсолютный рекорд, никто из сыновей не то что Александра, но и Филиппа и близко столько не продержался.
Некоторые источники отмечают эту выдающуюся женщину отдельно, туманно намекая, что именно она была для Александра первой любовью, первой в постели, и конечно же, единственной в сердце. Из чего как бы проистекает колоритная история любви, ради которой Александр завоевал мир. Ну, правда ведь, красиво.
Но увы, в реальности Александр встрял в войну как только стал царем Македонии.
С точки зрения персов Македония все еще оставалась мятежной сатрапией. И, надо сказать, именно в таком виде Македония довольно живо участвовала в политической жизни Империи.
А жизнь в державе Ахеменидов била ключом. Великое Восстание Сатрапов, после которого Артабазу и Ментору вместе с семьями пришлось бежать в Македонию, было одним из самых масштабных. Но далеко не единственным. Были и другие, и куда более успешные. Помимо нищих Македонии и Фракии, от Персидской Империи отложилась богатая и процветающая сатрапия Египет. Именно Египет, который был независимым государством уже 60 лет, и стал тем, без преувеличения, императорским подарком Ментора персидскому царю, за который был прощен и он сам, и все его родственники, включая брата Мемнона и тестя Артабаза.