Страница 9 из 119
Наконец одной из разведок улыбнулась удача. Коричневый карлик 936 и компания «Ресурсы Марбаса», оперирующая в этой системе, вызвали подозрение тем, что выставили на рынок партию оксида скандия той же массы, что год назад похитили с шахты, принадлежащей одному из аристократов Новой Австралии. Таких совпадений быть не могло. Агенты короля совершили покупку, последующий анализ подтвердил происхождение руды. За компанией и системой коричневого карлика 936 установили скрытое наблюдение. Дело оставалось за малым — собрать объединенный флот, подождать, когда разбойники соберутся в логове, а затем обрушить на душегубов всю мощь и накопленный гнев.
Депеша оставалась секретной недолго. Вскоре о предстоящем походе, впрочем без лишних подробностей, узнал весь город. Последними до кого дошла новость оказались Фроди с Маскарилем, проводившие недельный марафон по злачным местам Милады. Новость опечалила первого и оставила равнодушным второго.
— Надаль, — вздохнул принц. — Вот где я бы хотел жить.
Он втянул в себя дым из аркады, а затем выпустил тонкой струйкой вверх. Запахло жимолостью. Струйка поднялось к своду и исчезла в вентиляционных порах верхней плиты, точно макаронина втянутая в рот беззаботным ребёнком.
— Скажи мне, Маскариль, почему из всех задниц мира я оказался в самой задрипанной? — вопросил принц, подняв на собеседника тусклый взгляд.
— Потому, наверное, что твой прадедушка не накопил достаточно средств, чтобы присмотреть планетку получше, — шут втянул в себя малую толику зелья, к которому был равнодушен. — Даже эту он получил с большой скидкой, потому что разразился галактический финансовый кризис. Не то тебе пришлось бы быть принцем на какой-нибудь безатмосферной луне.
Принц достал из сумочки охапку динамических чипов.
— Хочешь попробуем свежие фанси?
Динамический чип (его ещё называли пегтоп или волчок) являлся системой записи, «живым слепком» мозговой активности. При воспроизведении динамическая структура оказывает влияние непосредственно на мозг пользователя, своеобразным полем. Скопировать такой слепок было невозможно, он мог лишь перетечь на другой носитель, соскочить как волчок с одной поверхности на другую. Когда-то их создали с целью контроля над состоянием больных душевными недугами пациентов, нечто вроде продвинутого психоанализа.
Но коммерсанты увидели иное применение. Пегтоп стал хорошим средством передачи уникальных данных, что сразу же поднимало их цену. А с помощью генетического кода его привязывали к уникальному потребителю или группе потребителей. Например на пегтопах выпускали именные вексели или доступы к счетам, которые невозможно подделать, откорректировать или получить по ним доступ кому-то иному, чем зафиксированному кругу персон.
В сфере развлечений применение изобретению тоже нашлось. На пегтопы записывали ревери или фанси, как называли их в других местах — авторские слепки ментальных фантазий, трипов, нечто возникшее в мозгу человека со всеми атрибутами вариантности, эмоционального отклика…
Прочувствовать фанси получалось лишь через особый нейроконнектор, Если стандартный связывал пользователя с компьютером или сетью, то этот позволял «проиграть» запись в голове, причем в этот момент человек как бы погружался в чужие ощущения, воспринимая их как свои. Запись занимала немного реального времени, хотя субъективное ощущение могло достигать нескольких дней или даже месяцев. Что использовалось для различных программ интенсивного обучения.
— За что я люблю их, так это за штучность, — произнес Маскариль. — И производства, и потребления. В этом деле невозможно коллективное творчество, как и коллективный просмотр. Невозможно синтезирование сетью или программой. Никакой поденщины, литературных негров, никаких суррогатов, фальши. Потому что автору трудно обмануть самого себя и все это отражается на слепке. Никакой повторяемости.
— Зато и шедевры встречаются не так часто.
— Но это действительно шедевры. И главное, они принадлежат кому-то одному. Один автор, один потребитель в моменте. Никакого копирования и массового производства.
Авторы удачных фанси делали себе имена и становились богатыми. Правда лишь в центральных мирах. До периферии хорошие записи доходили редко. Спрос на них здесь был невелик, а жадные до развлечений богачи перехватывали лучше образцы еще на подходе. Ещё и поэтому Фроди стремился удрать в более развитые миры.
Королевские гвардейцы отыскали принца с шутом уже через полчаса. Обнаженных девушек прогнали, аркаду отодвинули в сторону. Барон Лойтхард зачитал приказ короля, который, как и ожидалось, вводил в действие протокол о непрерывности монархической власти Райдо. В связи с чем младшему принцу Фроди предписывалось немедленно прибыть во дворец, дабы принять на себя обязанности местоблюстителя и получить последние инструкции короля и дофина, которые намереваются возглавить поход.
У дверей заведения их ждал декорированный красным деревом аэрокар из королевской конюшни и ещё один гвардейский для почетного эскорта. Пока принц сопровождаемый бароном и шутом, усаживался на место, гвардейцы умело сдерживали любопытную толпу. Собралась она, впрочем, не столько ради того, чтобы взглянуть на пропойцу принца, сколько в попытке выведать хоть какие-нибудь подробности поднявшейся суеты. Слухи по городу ходили самые разные. От вторжения в человеческие пределы внеземной расы ящеров, до вулканической катастрофы на Майрхофене.
— В наказание за испорченный марафон я буду настаивать чтобы вас, барон, назначили ко мне в охрану. Так что если вы проявили ретивость ради того, чтобы оказаться в свите короля или дофина, вас ждёт такой же облом, как и меня.
Принц сказал это внутри аэрокара, когда никто из других гвардейцев не смог бы подслушать.
— Это несправедливо, ваше высочество, — произнёс барон. — Я всего лишь выполнял поручение короля.