Княжич

— Поможет ли?

— У него нет выбора. Мы заключили духовный контракт.

— Что вы хотите сделать?

— Не переживай. — Он успокоил Молчанову жестом. — Волховский-младший не пострадает. Я лишь хочу вернуть то, что мне принадлежит. Лучше расскажи, что ты намереваешься делать дальше?

— Вы велели убить определённое количество людей. Я близка к нужному результату.

— Можешь о нём забыть, — произнёс он. — Я повёл тебя дорогой смерти, чтобы ты могла понять себя, и посвятиться главному.

— Чему?

— Хаосу, но уже более осмысленному и эффективному. Ты ведь жаждешь этого, правильно? Жаждешь оказаться в бою.

— Да, — ответила Молчанова.

— У тебя будет такая возможность. Я слышал, ты весьма преуспела в музыке, и сам Елисей Токугава хочет, чтобы ты выступила с его ансамблем. Правильно?

— Верно, — Молчанова не поняла, к чему клонил Человек в маске, но заинтересовалась.

— Токугава — очень популярный и искусный музыкант. Его ансамбль настолько хорош, что сам Царь-Император регулярно посещает концерты в Большом Петербургском Театре. Всё же десятки лет, посвящённые филармонии, не прошли для Елисея даром. И, боюсь, они могут стать для него смертным приговором. Следующий призыв ты должна устроить во время предстоящего выступления, и помочь бойцам якудзы разделаться с Царём-Императором. Это спровоцирует необходимые общественные реакции. К тому же, там будет с кем подраться.

— Это… Очень сложная задача. Если цель — Царь-Император, то не факт, что в случае появления врага за пределами здания, ему не удастся уйти.

— Ты будешь действовать изнутри.

— До меня дошло, — быстро смекнула Молчанова.

— Я ведь не просто так дал тебе семена страстоцвета, моя девочка. Большинство демонов появляются из порталов, но паразитам страстоцвета для формирования нужны особые условия. Нужен кокон, в котором они возникнут. И в данном случае кокон — человек. Можно устранить Царя-Императора с минимальной вероятностью провала. В конце каждого выступления Царь-Император жмёт Токугаве руку, демонстративно.

— Паразиты в человеческом теле созревают моментально, — подхватила Молчанова. — И быстро превращают носителя в демона. Тогда цель будет уничтожена наверняка.

— Поэтому тебе нужно внедриться в ансамбль, и убедиться, что бы будешь рядом с Токугавой, когда Царь-Император захочет пожать Токугаве руку. Я знаю, насколько сильно ты ненавидишь музыку, но нужно сделать над собой усилие. Как только это случится, в мире возникнут обстоятельства, которые позволят тебе биться сколько угодно.

— Хорошо, — подчинилась Молчанова.

— Гм… — он вдруг задумался. — Кажется, в твой особняк кто-то пролез.

И Человек в маске не ошибся. Некоторое время Волховский с Поповым наблюдали за особняком, и поняли, что периметр никто не охранял. За неделю дела у Молчановых стали совсем плохи, потому им пришлось отказаться от услуг частных охранных организаций. Камер видеонаблюдения Волховский не боялся — ну, подумаешь, пролезли тайком к подруге, чтобы ей сюрприз устроить. Если попадутся, то до суда вряд ли дойдёт. Правда могло влететь за то, что с помощью мелкой гравитационной магии Волховский взломал замок двери чёрного входа.

Теперь в особняке Молчановых царило запустение. Волховский удивился. На старой Земле ему казалось, что сильные мира сего всегда живут припеваючи, но оказалось, что даже они могут оказаться у черты бедности. Он с интересом осматривал пустые стены, на которых раньше, судя по крючкам, висели дорогостоящие картины. Заметил на столе пыльный след от проигрывателя, который так ненавидела Молчанова. Стало ясно, что семья стремительно катилась к банкротству.

И рядом не было ни одной живой души. Ни слуг, ни охраны, никого.

— Дерьмовенько у них тут, — присвистнул Попов, оглядывая пустой стеклянный шкаф. — Даже по моим меркам всё печально, хотя Молчановы всегда были богаче Поповых. А вообще, что мы, собственно, ищем?

— Ищи что-нибудь странное, — порекомендовал Волховский. — Вряд ли она оставила компромат на виду. Скорее всего, замаскировала его с помощью артефактов или магии.

— Странное? — не понял Попов.

— Любую вещь, которая выбивается из естественного интерьера. Может, пространственное искажение. Или что-то вроде того.

— Короче, какую-то неведомую хрень. — Скривился Попов. — Ориентир лучше некуда, мать вашу.

— Можешь идти домой. — Волховский пожал плечами. — А я продолжу поиски.

— Ещё чего, — возмутился Попов. — Тебя одного тут нельзя оставлять. Ты без меня не справишься.

— Как тебе угодно.

Они разделились. Волховский направился в западную часть особняка, а Попов — в восточную. Смотреть Волховскому было особо не на что. Он оказался в просторной библиотеке, рассматривал полки и книги, но ничего особенного в них не увидел. Обычно использование маскирующей магии оставляло след, который был очевиден для зорких глаз, но обнаружить не удавалось ровным счётом ничего.

— Что-то потерял? — по библиотеке эхом разнёсся голос, который Волховский не смог распознать.

У него по спине пробежались мурашки. Он напрягся всем нутром, и даже перед лицом опасных наёмников в нём не возникало подобное чувство. Долго обладателя голоса искать не пришлось. Человек в маске стоял у панорамного окна. Ладонь Волховского будто сама, по велению рефлекса, стиснулась на рукоятке катаны. «Это что, призрак? — удивлённо подумал Волховский. — Откуда он здесь взялся? Или это охранник?»

— Кажется, нам обоим здесь не место, верно? — с усмешкой прокомментировал Человек в маске.

— Я здесь, чтобы сделать сюрприз Елизавете Молчановой, — отмазался Волховский. — А вот вы тут явно лишний.

— Я говорю не столько об этом доме. — Человек в маске развёл руками. — А сколько о жизни, которая нас сюда привела. Тебя и меня. О судьбе, если угодно.

— Что?

— Честно, я не ожидал тебя здесь встретить, — Человек в маске сменил тему. — Нет, рано или поздно мы бы увиделись. Мне не сложно тебя найти, и я могу нагрянуть к тебе в любой момент, но чтобы так, случайно… Никак происки судьбы, ты не находишь?

— Вы пьяны? — Волховский стиснул рукоятку крепче. — Не проявляйте агрессию, или я применю силу.

— Весь в папашу. — Человек в маске наклонил голову. — Такой же дерзкий, настолько же паскудно высокомерный, и настолько же уверенный в своём могуществе. А что, если мне сейчас никаких усилий не стоит снести тебе голову?