Княжич

— Пожалуйста! — взмолилась девочка, когда вытащила изо рта кляп. — Прошу, госпожа, не убивайте меня! Я никому ничего не скажу! Клянусь! Обещаю, об этом никто не узнает!

Молчанова вытянула шпагу, картинно смахнула с клинка кровь, и второй замертво повалился на пол. По-хорошему, девочку тоже стоило убить. Но почему-то на это несчастное и замученное создание не поднималась рука. Вид девочки вызвал знакомые чувства. Наверное, Молчанова ощущала себя настолько же беспомощной, когда отец впервые отвёл её в мастерскую.

— Убирайся, — велела Молчанова, и шпагой указала на выход.

— С-спасибо, — заикнулась девочка сквозь слёзы, пока ползла к двери на четвереньках. — С-спасибо! Спасибо вам!

— Помоги… — простонал главарь на последнем издыхании, и схватил девочку за ногу.

— Отвали! — Девочка лягнула его по лицу. — Сдохни! Сдохни здесь!

Когда грохот шагов на лестничном марше стих, Молчанова уселась на ящик, и стала глядеть на «Куджиру» через разбитое окно. Главарь умер, и стонать перестал.

— Дура, — сказала Молчанова. — Зачем ты её отпустила? Из-за неё могут возникнуть неприятности.

— Это Гато-шита, — заметила она. — Закону насрать на обнищавших японцев, россиян, и якудз, которые тут дохнут. К тому же, мне никто не помог, когда подобное случилось со мной впервые. Может, этой девчонке повезёт больше.

К вечеру трупы стали заваниваться и зеленеть, но ни запах, ни вид Молчанову не смущали. Она переоделась, выпила вторую колбочку нектара, натянула маску на лицо, зафиксировала её ремнями. Достала из кейса ликорис, и аляскинский сорняк. В клуб уже стягивались люди. Не только зеваки. Якудза тоже приезжали на шикарных машинах, и, каким-то неведомым образом, следом за ними припёрся Попов.

— Какого хрена этот придурок тут делает?

— Предполагаю, что пришёл нарваться на драку, чтобы зарубить бандита и впечатлить нас.

— Что делать?

— Не хотелось бы лишать Волховского друга, но отступать из-за Попова мы не будем, — уверенно ответила Молчанова. — Остаётся надеяться, что он не пьёт. Людей скопилось достаточно. Подождём минут десять, пока выпившие не достигнут эйфорического пика, и можно приступать.

Всё веселье Молчанова пропускать не собиралась. Потому, когда она использовала сорняк и призвала аляскинского кислотника, ей самой не терпелось отправиться в «Куджиру». Надо хотя было хотя бы трупы пересчитать, и, если повезёт, нарваться на неприятности.

Молчанова скрыла шпагу под мантией, покинула чердак, и добралась до пункта фейсконтроля «Куджиры», где её остановили.

— Ты ещё что за чудило? Маску на карнавале гомосеков стащил? — амбал охранник толкнул Молчанову в плечо, правда ему стало не по себе, когда в разрезах для глаз он увидел фиолетовые радужки. — Иди отсюда, волшебник хренов.

«Отлично, — подумала она. — Женщину во мне он не узнал». Когда амбал замахнулся, чтобы доходчивей объяснить ей свою точку зрения, Молчанова отрубила ему руку. Амбал с визгом повалился, привлёк внимание напарника-верзилы, но тот наверное вряд ли осознал, как точным взмахом его голову рассекло пополам.

За турникетом был коридор в неоновом свете, за коридором — зал клуба, из которого доносились крики. Слышалась мантра кислотника.

Молчанова шагнула внутрь, и увидела танцпол, заваленный изуродованными трупами и залитый шипящей кровью. Всё же, вряд ли из тела получится что-то симпатичное, когда по жилам курсирует кислота. «Человек семьдесят яков подохло», — бегло прикинула Молчанова. Мимо неё промчалось несколько до одури напуганных офисных клерков, но их она трогать не стала.

Было нисколько не удивительно, когда кислотника размазало увесистым каменным кулаком, и с балкона вип-ложа спрыгнул Скала. Молчанова видела его, когда он уводил Попова в клуб. Поразило скорее то, что бармен, как ни в чём не бывало, продолжал протирать стакан.

— Что? — спросил бармен, когда поймал на себе взгляд Молчановой. — В жизни я видывал хрень похлеще. Если замочить меня собрался, то валяй. Мне лень оказывать сопротивление. Чёрт… «Куджиру», похоже, придётся закрывать насовсем, если выживу. После такого сюда точно никто не сунется.

— Лучше свали отсюда, — посоветовал Скала бармену, когда вытянул меч из ножен. — Тут сейчас будет жарковато.

— Лень. — Пожал плечами бармен. — А вот посмотреть было бы интересно. Давно не видел хорошей драки.

«Может, призвать мечников полуночи? — подумала Молчанова. — Всё же, Волховского рядом нет. А смогу ли я расправиться с этим яком в одиночку — вопрос. Хотя… С мечниками будет скучно. Оставлю их в запасе на всякий случай».

— Я знаю, кто ты. — Скала указал на Молчанову мечом. — Маскарадом меня не обманешь. И эту шпагу я уже видел.

Молчанова демонстративно вытянула шпагу в сторону, а затем приняла стойку.

— Драться хочешь, сучка? — нахмурился Скала, пробудил меч, и силой магии камня облачил себя в каменные латы. — Давай подерёмся! Волховского здесь нет, и он тебе не поможет! Думаешь, нектар даст тебе преимущество? Да я перерубил столько смертников Рейгана, что тебе не снилось, падла!

«С его подпевалами я разделалась, — серьёзно подумала Молчанова. — Значит разделаюсь и с ним».

Попов осторожно выглянул из-за края балкона, и, когда увидел шпагу Растеряева, потерял дар речи. Нет, конечно можно было допустить, что в руках человека в маске был дубликат, но почему-то не возникало сомнений, что это именно Молчанова. «Она что, устроила резню, чтобы отомстить за покушение на Волховского? — думал он. — Охренеть! Тут же столько невинных людей полегло! Да нахрен она мне такая сдалась? Просто чудесно, мать вашу! Втюрился в психичку!»

С криком Скала кинулся в бой, и нахрапом пытался покромсать Молчанову в капусту, но та хорошо усвоила тренировочную схватку с Волховским-младшим. Ей удавалось уклоняться, парировать, и блокировать серьёзные выпады, которые из-за каменной брони стали в десятки раз мощнее. Блокировать было больно — даже с допингом от каждого удара Скалы немели руки.

Они рубились около пилонов на фоне неонового света. Отточенные лезвия свистели в воздухе, а звон стали был слышен даже на улице. Клинок Молчановой высекал веера искр из каменных лат Скалы, и она быстро смекнула, что бить напрямую бессмысленно. Каменные латы были на манер средневековых. Они делали из носителя танк, однако это не подразумевало отсутствия уязвимых мест. Смысл имели только колющие выпады в стыки бронепластин.