Страница 5 из 100
Получив деньги, Вергилий задумался, и мысленно улыбнулся. Будь на его месте Данте, то он бы из всех денег получил бы процентов десять, пятнадцать. Брат хоть и силён, но в нём слишком много дури и показной театральности, поэтому разрушений было бы очень много, и все деньги ушли бы на компенсацию. Вергилий же старается делать всё более аккуратно, а не устраивать разрушения направо и налево.
Отношения с Министром магии стали налаживаться, пусть и медленными шагами. Раз-два в неделю они встречались в Министерстве, он получал задание и выполнял его, отчитываясь лично перед Дженкинс. Естественно, та не хотела отказываться от боевой единицы в лице Вергилия, и один раз она предложила ему пойти к ним, лично под её командование. Один раз, потому что едва она это предложила, как тут же вздрогнула от его взгляда. После этого она сразу поняла, что Вергилий не потерпит посягательства на свою свободу, даже в таком виде. Больше этот вопрос никогда не поднимался.
Пятого июля, в субботу, Вергилий отправился в Хогсмид, а оттуда в Хогвартс. Одежда, к которой привык Вергилий, искалась очень долго, пришлось рисовать эскизы и предоставлять их в магазин, чтобы ему сшили новую, взамен порванной. Единственный эскиз, который отправился в магический магазин — это плащ, сделанный из кожи дракона. Сейчас на нём был сине-голубой плащ с белым узором и жёлтой внутренней стороной, на руках светло-коричневые перчатки, под плащом тёмная безрукавка с полосами, шею аккуратно обрамляет шейный платок на манер слуг восемнадцатого-девятнадцатого века, на ногах тёмные штаны и коричневые сапоги, достигающие колен. Несмотря ни на что, такая одежда очень даже органично выглядела на нём, неважно, магический мир, или обычный. Ямато сейчас находилось в подпространственном кармане, откуда Вергилий по одному мысленному приказу меньше чем за секунду достанет меч. Такой способ он придумал с тех самых пор, как попал сюда, и лишь недавно смог воплотить его в жизнь.
Возле входа в замок его встретила заместитель директора, Минерва МакГонагалл, которая и сопровождала его в дальнейшем на сдачу экзаменов. Он потратил почти два часа, чтобы сдать экзамены за четыре курса по всем предметам, но это того стоило, и наконец, его отвели в кабинет директора.
Альбус Дамблдор, сильнейший маг столетия, производил на Вергилия неоднозначное впечатление. Внешне добрый старичок, улыбающийся всем подряд, но под этой внешностью скрывался сильный маг, которого боится сам Тёмный Лорд. Также полудемон буквально кожей чувствовал, что в этом старике есть что-то… опасное. Не его сила, но что-то другое. Он чем-то напоминал ему Аркхама, вот только понять не мог, чем именно.
— Добрый день, директор Дамблдор, — произнёс полудемон, присаживаясь на стул.
— Добрый, мистер Бедфорд, — ответил Альбус с такой слащавой улыбкой, что Вергилий едва не скривился от этого. — Рад, что вы, наконец, посетили нашу школу. Лимонную дольку?
— Спасибо, воздержусь.
Дамблдор не отреагировал на отрицательный ответ, спокойно съев одну из долек, и вернулся к гостю.
— Итак, судя по ответам преподавателей, вы сдали все экзамены на Превосходно, как устные, так и практические. К тому же, заклинания вы выполняли без палочки и невербально! Невероятно! Мы готовы принять вас на пятый курс обучения, однако, осталось последнее — Распределение.
Сын Спарды вопросительно приподнял бровь, поэтому директор решил объяснить.
— На Распределении, с помощью специального артефакта, ученики распределяются на факультет. Их в Хогвартсе четыре: Гриффиндор, Хаффлпафф, Рэйвенкло и Слизерин. У каждого факультета свои отличительные качества. На Гриффиндоре ценится храбрость, благородство и честность. На Хаффлпаффе трудолюбие, терпение и верность. Рэйвенкло с радостью примет людей с острым умом и тягой к знаниям, а Слизерин — хитрых, амбициозных и находчивых.
— Как… интересно, — проговорил Вергилий, едва не хмыкнув. Всё это разделение звучит очень глупо. — А программа обучения отличается на факультетах? Если нет, то зачем нужно это разделение?
— Конечно, нет, мистер Бедфорд. Программа одна и та же, а разделение стало традицией уже давно, со времён Основателей. Ученикам гораздо легче учиться, если они находятся в окружении тех, кто имеет такой же круг интересов, как они. Минерва, будь добра.
Заместитель директора прошла к шкафу, на одной из полок которой лежала древняя, пыльная остроконечная шляпа. На лице Вергилия на полсекунды промелькнуло выражение презрения. Моют ли они её вообще, или такой грязной и надевают всем? Впрочем, ответ нашёлся быстро, когда мадам МакГонагалл взмахом палочки очистила шляпу от пыли, и надела её на голову Вергилия. В ту же секунду шляпа задрожала, и он услышал голос в голове.
— Неожиданно, — проговорила она. — Не думала, что когда-нибудь окажусь на голове кого-то из таких интересных существ, как вы, юноша.
— А я никогда не думал, что буду мысленно разговаривать с головным убором. Однако судьба умеет предоставлять нам сюрпризы. Мне ли не знать об этом.
— Верно-верно. Но разве не мы сами творим свою судьбу? Каждый поступок и каждое моральное решение ведёт нас по тому пути, который мы считаем правильным, даже если другие считают иначе. Однако я отвлеклась. Позвольте определить вас на факультет. И не волнуйтесь, никто не узнает о нашем разговоре. Хм. Однако… Вас слишком тяжело прочитать, юноша. Будь вы в своей истинной форме и полны сил, я не смогла бы просмотреть хоть намёки на какие-нибудь эмоции и мысли, а так я делаю это с трудом. Итак… Хм, у вас острый ум, желание получить знания, но стимул для их получения не подходит для Рэйвенкло. Одержимость идеей не качество воронов. Вы воин, каким был Годрик Гриффиндор, пусть и слегка в нестандартном ключе, однако это не отменяет того, что факультет достаточно неплохо вам подходит. Хитрости и амбиции вам не занимать, молодой человек, так что факультет Салазара также с радостью встретит вас. А вот верность…. Нет, вы не способны на дружбу, во всяком случае, сейчас. Лишь временные союзы, вот ваш потолок, но и с ними вы разбираетесь достаточно… своеобразно.
Вергилий мысленно хмыкнул на эту фразу.
— Аркхам сам виноват в произошедшем, и поплатился за свой обман. Я не сожалею о том, что тогда сделал. К тому же, он был лишь помехой.
— Гордость или гордыня? Хм, возможно, немного того и другого, молодой человек.
— Боюсь, вы ошиблись, уважаемая шляпа.
— Ошиблась? О нет. Ваша вторая сторона сильна в вас, я бы даже сказала, она доминирует, но и человеческая часть ещё жива.
— Вы ошиблись. Я давно отверг свою человеческую сторону и принял наследие отца.
— Неужели? Хм, — задумалась шляпа на несколько секунд, а потом внезапно произнесла всего одно слово. — Ева.
<tab>Ладони Вергилия сомкнулись, деревянные подлокотники под пальцами опасно затрещали, едва не сломавшись. Лишь полное взятие контроля над собой позволило ему успокоиться. Впервые за долгое время ему стало тяжело дышать.
— Неожиданно, правда?
— Если не хочешь превратиться в кусок ткани, сожжённой в камине, то ты закончишь с этим проклятым распределением.
— Угроза? Впрочем, не удивительно. Одно это имя всколыхнуло в вас те воспоминания, которые вы пытались большей частью подавить. Вы, юноша, отказались от своей человеческой сущности, вы ненавидите своего брата, так как видите в нём того, кем могли бы быть. Он — ваше отражение, зеркало, в которое вы не хотите смотреться, и с которым боретесь. Но, несмотря на это, часть вашего измученного сердца, последняя ниточка к ней ещё жива. Вы дорожите тем, что осталось у вас от матери и отца. Демон не стал бы хранить эти вещи, и тем более дорожить ими.
Половина медальона внезапно потяжелела, а платок сдавил горло. Внутренний карман плаща, что находился с левой стороны груди, словно загорелся, вызывая неприятные ощущения в груди, от которого хотелось избавиться.