Страница 26 из 27
– Никому я ничего не скажу, – прервал его Генрих, – не дурак. Понимаю, раз вы так прячете – не от скуки же.
– Точно, не от скуки. То, что ты видел, это плохо исполненный, кривой и бездарный выход из Тени.
Дядька Ратмир так сказал это слово, что Генрих понял: писать его надо исключительно с большой буквы. Это не та тень, которая падает от предметов.
– Смотри внимательно…
Дядька Ратмир поднял правую руку, протянул её вперёд. Косой луч лампы прочертил полосы на коже, а кисть исчезла.
Несколько раз Генрих поражённо моргнул, но ничего не изменилось. Был луч света на волосатом предплечье, а дальше, где начиналась тень, исчезла кисть руки. Её словно отрубило, но без капли крови.
Наклонившись ближе, Генрих увидел, как едва различимые пятнышки тени рассыпаются по коже.
Потянув руку на себя, дядька Ратмир без всякого труда достал кисть обратно. На всякий случай Генрих с любопытством ткнул пальцем в то же место, но почувствовал только воздух.
– Это магия?
– А что, – хохотнул дядька Ратмир, – похож я на проклятого мага?
– Нет.
– Это Тень. Не магия. Некогда, ещё до прихода магов к власти, существовал могущественный орден воинов и учёных. Они владели искусством уходить в Тень, становиться невидимыми и бесплотными. Именно благодаря им Слепой король сумел одолеть ведьм и установить в Стении золотой век. К сожалению, их сил не хватило, чтобы одержать победу…
– В Славной революции?
– Славной? – переспросил дядька Ратмир с горечью. – В проклятой революции. В позорной революции. Король предал их, и Тени были вынуждены бежать. Со временем они затерялись, рассыпались по миру, – добавил он спокойнее, – но кое-кто сумел передать потомкам это искусство. Я прячу в Тени лабораторию, где работаю с более сложной техникой, с тем, что могло бы вызвать подозрения у Жёлтых плащей или городской милиции.
– Вы покажете мне? – тихо спросил Генрих.
– Не раньше твоего шестнадцатилетия. Невозможно увидеть лабораторию, не войдя в Тень. А входить туда детям опасно. Ну, понял?
– Понял.
Генрих принялся за третий сэндвич, раздумывая обо всём услышанном.
Глава пятнадцатая, в которой решается будущее Марики
Сборы в Дойл в этом году вышли торопливыми. До последнего момента поездка в провинцию оставалась под вопросом – у папы выдалось как-то очень много работы. Но, наконец, он объявил, что всё уладил, и за каких-нибудь два дня леди Ор и горничные уложили вещи Марики, музыкальные инструменты, принадлежности для рисования и отнесли всё к грузовому телепорту.
– Лорд Дойл пожелал, чтобы вы оделись в тёмное и закрепили шляпку, – объявила леди Ор, пока Марика ходила по опустевшим и сразу показавшимся чужими комнатам. – Я подготовила вам костюм.
Заинтригованная, Марика поспешила одеться, сама застегнула поверх синего платья плотную курточку и подождала, пока леди Ор закончит возиться со шляпкой. Было интересно, что папа задумал.
Оказалось, он ждал в холле, один. Марика сделала книксен, подбежала и подставила лоб под поцелуй, но от вопросов удержалась.
– Леди Ор, увидимся в Дойле, – произнёс папа. – До первого вечернего колокола можете считать себя совершенно свободной.
И, приобняв Марику за плечо, он шагнул в открывшийся портал.
Марика восторженно ахнула и огляделась. Они вышли посреди поля, оказались по щиколотку в зелёной траве, под ясным голубым небом. На дороге рядом стоял автомобиль.
Папа улыбнулся и велел:
– Залезай! Нам предстоит долгая дорога.
Автомобиль был без крыши. Сиденья, обтянутые белой кожей, пахли резко, остро – приключениями. Папа сел за руль, коснулся ладонью панели, и к запаху кожи примешался аромат свежей магии. Автомобиль, напитавшись силой, низко заурчал и тронулся с места, сначала неторопливо, а потом всё быстрее.
С двух сторон от дороги тянулись поля, очерченные тёмными полосами леса.
– Мы с тобой немного севернее поселения Хат, – сообщил папа, когда Марика, осмотрев всё вокруг, села ровно, – направляемся в Дойл. Какой город мы объедем в скором времени?
Вспомнив карту, Марика нашла Хат, известный гончарными мастерскими, провела мысленно линию до замка Дойл и ответила:
– Саттон, если поедем по кратчайшему пути.
Папа кивнул, ещё немного зарядил автомобиль силой и заговорил:
– Вчера со мной беседовала леди Эск. Ты знаешь, что она проявляет большую заинтересованность в тебе?
Упоминание верховной ведьмы немного царапнуло внутри, но Марика постаралась этого не показывать.
– Мы с ней говорили дважды. И она сказала, что лет через пятнадцать за меня будут драться Совет магов и Малый ковен.
– Как ты понимаешь, она хочет, чтобы победил Ковен. Мне интересно, что об этом думаешь ты.
Хотя вопрос прозвучал совершенно спокойно, Марика поняла: торопиться с ответом не стоит. Это не просто болтовня, и глупость сильно расстроит папу. Она размышляла пару минут, прежде чем сказать:
– Я не знаю, что думать. Мне сложно представить, что от моих решений может зависеть целая страна.
– Тогда я поделюсь тем, о чём думаю сам. Ковен обладает могуществом внутри Стении, его поддерживают все ведьмы и многие маги не из знати. Однако в последние пятьдесят лет его функция в управлении страной становится всё более декоративной. Сама обстановка Ориума, те излишества, которые позволяют себе члены Ковена, не располагают к тяжёлой государственной работе. Я предпочёл бы, чтобы моя дочь занималась реальным делом. В Совете никто не обещает тебе бесконечных чаепитий, дружеской болтовни и прочих удовольствий, в отличие от Ковена. Но зато ты сможешь наилучшим образом применить дарованные тебе способности.
Папа замолчал, не сводя глаз с петляющей песчаной дороги. Марика боялась даже вздохнуть лишний раз. Папа никогда не обсуждал с ней нечто насколько важное. Никогда, кажется, не говорил так серьёзно.
– В следующем году тебе минет тринадцать лет, – продолжил он после паузы, – и я уже не смогу противиться настойчивым уговорам леди Эск определить тебя в Магистериум. Даже при том, что мне это не слишком нравится.
– Почему?
– Потому что дома я могу контролировать качество твоего образования. Но также я и понимаю аргументы леди Эск. Более того, я могу при желании их дополнить. Твоя сила требует тщательной шлифовки под руководством самых искусных магов и ведьм нашего времени. А общение с другими учениками поможет тебе в будущем. Политику не делают одиночки, в Магистериуме ты найдёшь не только и не столько друзей, сколько союзников, помощников и единомышленников. Так, например, я оказывал поддержку лорду Трилу ещё со времён нашей учёбы, и это дало отличные результаты. С верховным советником Кэнтом мы также были знакомы с Магистериума, он учился на три года старше меня, но уже тогда мы понимали, что одинаково видим будущее Стении.
Марика сглотнула и призналась совсем тихо, в глубине души надеясь, что её слова заглушат шум колёс и ветер:
– Я не хочу в Магистериум.
Она никогда и никому об этом не говорила, но теперь отважилась признаться.
К её удивлению, папа обернулся и послал ей тёплую улыбку.
– Я бы удивился, будь это не так. Ты домашняя девочка, ты привыкла, что и я, и матушка всё время рядом, что в любой момент ты можешь обратиться к леди Ор. Не буду обещать, что в Магистериуме тебе понравится. Но есть решения, которые мы должны принимать, ориентируясь не на собственные желания, а на практические соображения. Магистериум поможет тебе повзрослеть и обрасти собственными связями и знакомствами, а также сохранить одобрение и поддержку леди Эск. У тебя есть год, чтобы привыкнуть к этой мысли, задать мне и лорду Трилу достаточное количество вопросов об учёбе, пообщаться с теми, кто также продолжит обучение вне стен родного дома.
– Хорошо, папа, – смиренно согласилась Марика, прекрасно понимая, что никакого другого ответа от неё не ждут.
Конечно, папа прав. Он всё так хорошо объяснил. Но в груди что-то сжималось от страха при мысли о том, как далеко она окажется от дома, совсем одна.