Страница 19 из 26
– Есть, товарищ гвардии подполковник!
– Отставить старые звания!
– Есть, товарищ старший космонавт!
Хохотнувший было Зубров уже хотел что-то сказать, но резко заткнулся.
* * *
2022 год, 25 июля. Земля-9. Среднее течение реки Вольта
Судя по ощущениям, Хуберт Штрассл летел где-то над саванной центральной Африки. Так низко, что на обзорном экране были видны винторогие газели, спасающиеся от изящного леопарда, чья пятнистая шкура мелькала в густой высокой траве. Вот они добежали до берега большой реки и бросились в разные стороны: часть ринулась вверх по течению, остальные – в противоположную сторону.
При выходе из подпространства и входе в атмосферу Земли-9 всё пошло не так. Вначале взвыла сирена боевого предупреждения. Затем сенсоры его пилотажного шлема буквально взорвались звуковыми и визуальными предупреждениями о нарастающих повреждениях. «Нибиру» атаковали! Инстинктивно Хуберт задействовал аварийный сброс, и полуконус десантной капсулы хаотично закувыркался в пространстве.
– Bomben-Abwurf!!! («Сброс бомб!!!» – на немецком) – заорал он. В принципе, с момента отделения от орбитала Штрассл уже не был его капитаном. Но рефлексы оставались:
– In den Unterraum gehen! Turmchen-Feuer!! («Переход в подпространство! Турели – огонь!!»)
В бою вся шелуха мирного времени мгновенно слетела, и он вновь стал пилотом, дерущимся в «собачьей свалке». Как неважный временный бонус отключился и его метрополианский. Команды срывались на родном языке.
– Есть, кэп!!! – тут же отозвался в эфире Соколов. Похоже, тоже ещё не осознал себя капитаном. Мгновенно расцветившие космос зелёные высверки бластеров показали, что и стрелки-операторы «Нибиру» поняли немецкий.
– Jagdflugzeuge – schneiden Sie den Feind! («Истребителям – вырезать (отсечь) врага!»)
– Держитесь, «большие»!! – тут же отозвался кто-то из приданных «сумеречников». – «Рыжий», прикрой – атакую!
– «Жужа», ёрш твою! Слева!!
– Вижу. Нормально. Атакуй – прикрываю!
Вокруг разгорался космический бой. Классическая «собачья свалка». Вышел из строя контроллер теплозащиты в десантном и грузовом отсеке, а там содержатся основные боеприпасы. Не перегрелись бы, иначе и до детонации недалеко… Задействовав маневровые двигатели, Хуберт почти убрал боковое вращение и врубил маршевый. Капсула рванула вперёд и поток сообщений о повреждениях иссяк. Вышли из-под огня. Не мешкая, направил аппарат в атмосферу. Но тут же вновь ожила сенсорная консоль. Выскочило сообщение:
«Dritter kleiner Motor – 100 Prozent Leistungsverlust» («Третий небольшой двигатель – 100-процентная потеря мощности»).
Не понял? Что за ерунда? Зрительная память за месяцы здешних тренировок привыкла к метрополианским сообщениям на лицевом сенсоре. А в «Фокке-Вульфе» обходился только плексигласовыми очками, без каких-либо наворотов из будущего. Язык сенсора сразу сменился:
«Третий маневровый двигатель – потеря мощности 100 процентов».
«Разрушения оболочки – 7,3 процента»
«Разрушение оболочки – 7,4 процента»
…
«Разгерметизация грузового отсека»
Похоже, враг сел в хвост и продолжал обстрел. Ну, ладно! Такое мы уже проходили… Хуберт выключил маршевый двигатель – пусть преследователь думает, что сбил его. Чуть выдвинул кончики маневровых крыльев и намеренно ввёл капсулу в штопор. Вскоре вокруг засверкали огненные сполохи – обшивка быстро разогревалась от трения о воздух. О, как! Это не есть гут. Чрезвычайно высокая температура в атмосфере, плюс уже сорок градусов по Цельсию внутри, не входили в планы приземления. Кроме того, полетел клапан циркуляции воздуха в десантном отсеке. Ещё не хватало, чтобы «подопечные» задохнулись! Небоевые потери никто не простит. Прежде всего он сам.
Ладно, рискнём! Штрассл вновь дал тягу на маршевый, сманеврировал обгоревшими закрылками и вышел из штопора. На панели остались лишь сообщения о растущей температуре. Вновь вырубил двигатель и попробовал включить антиграв.
«Управляющий контур антигравитационной тяги повреждён»
Ну, следовало ожидать! Хуберт до конца выдвинул маневровые крылья. Придётся по-старинке, снижать скорость планированием. Вот только долетят ли они так? Кликнул взглядом на ставшую активной иконку пилотного задания:
«Высадить десант на северо-восточной окраине Парижа (координаты). Остановить наступление Диких. По возможности – перейти в контратаку и закрепиться по рубежу «канал де Сен-Дени – канал д`Лурк».
Да они шутники там, в штабе! Это с его-то неграми-«штрафниками»?!
Вдобавок ко всему стал барахлить навигатор. Чудеса, да и только! Простым глазом видно, что летят над Африкой, а прибор упорно показывает: «Париж – 100 км». Конечно, одноимённых пунктов на Землях много. Взять, к примеру, хоть «Семёрку». Несмотря на опасность ситуации, Хуберт не мог сдержать улыбки. Вспомнил случай, рассказанный «плутонцем», с которым познакомился в баре космопорта.
Дело было на Земле-7 в начале двадцать первого века. Одна русская женщина по имени Анна, от которой ушёл муж, не стала унывать и решила начать новую жизнь. А с детства у неё была мечта – съездить в Париж. Оставшись одна, накопила денег, купила билет на самолёт, но… тут грянула пандемия, и все полёты за границу отменили. Надо отдать ей должное, панике Анна не поддалась. Приобрела велосипед, рюкзак и решила исполнить мечту во что бы то ни стало. Телефон с навигатором у неё был. Но вот беда – на третий день пути выпал и разбился. На последнем издыхании навигатор объявил: «Цель прибытия через сто метров». Путешественница смотрит – стоит указатель, на котором большими буквами написано: «ПАРЫЖ». Оказалось, местный помещик когда-то так назвал своё село в Витебской области. И даже Эйфелеву башню построил, в масштабе 1:11.
Опять же, в штате Теннесси у янки тоже есть Париж. Но не в Африке же! Здесь пока только слоны, гепарды и дикие собаки на горизонте. Да и местную колоритную реку с Сеной спутать – ну никак не возможно. Придётся где-то садиться, с повреждённым фюзеляжем и разбитым хвостовым оперением. Хорошо, что связь всё ещё работала, хотя гиперпространственных вышек поблизости он не наблюдал.
– Штрассл – «Гнезду»! Штрассл – «Гнезду»! Где находитесь? Приём.
Похоже, командный пункт уже наплевал на конспирацию. Но у дисциплинированного австрийца орднунг был в крови:
– «Гнездо», я «Кондор»! Нахожусь над центральной или даже западной Африкой. Точнее определить не могу, навигатор вышел из строя. Фюзеляж разбит – атакован при выходе из подпространства. Лечу на одном крыле.
– Да хоть на честном слове! Хвостовое оперение работает?
Хуберт вгляделся в экран заднего обзора.
– Fluch! («Проклятье!») Неизвестный летательный аппарат висит на хвосте… Уже нет!
– Что нет? Больше не висит?
– Хвоста больше нет! – пилот сам удивился своему спокойствию. К сожалению, на капсуле не было стрелковых турелей. Но есть же боевые Мехи! Штрассл переключился на внутреннюю связь:
– Четвертый взвод! Приготовиться к десантированию! Противник в воздухе, пытается убить нас. Уделайте его, ребята!
Только после этих слов включил активацию оружия «белых тапков». Со штрафниками это стоило делать в самый последний момент, потому что, как показала практика, преступники всегда начинали сразу шарашить со всех стволов во все стороны. Вновь выключил маршевый двигатель и дёрнул скобу отстрела парашютов. Сработали пиропатроны (судя по корявому звуку – не все), и гроздь крепчайших куполов рванула капсулу. Ощущение было такое, словно со всей дури врезались в стену. Зато враг по инерции проскочил мимо.
Эх, шарахнуть бы сейчас по нему! Но на десантном модуле не имелось и курсового вооружения. Вместо этого Хуберт включил аварийный сброс люков первого кольца и самих Мехов со штрафниками четвертого взвода. А чтобы не попасть под их огонь, отстрелил блок парашютов капсулы, вновь дал мощи двигателю и ушёл в правый разворот. Полноценного противозенитного манёвра на изуродованном аппарате всё равно не сделать, а так хоть есть шанс, что сразу не попадут. Всё-таки обычному человеку удобнее стрелять по цели, уходящей от него влево. Если, конечно, он правша.