Страница 4 из 11
А он лишь смеялся:
– Ох, какая леди-то страстная… Огонь просто.
Я-таки извернулась, вцепившись зубами в его шею.
– Пусти, тварь!!! – заверещал детина странно тонким голосочком, скатываясь с меня и отшвыривая, как тряпичную куклу в тот самый угол, откуда прежде доносилась крысиная возня.
Из-под руки с пронзительным писком выскользнуло что-то упругое, гладкое и тёплое. Мерзость! Шатаясь, я поднялась на ноги и с ненавистью уставилась в перекошенную рожу своего противника.
– Убью! – глазки мерзавца налились кровью.
Но я, как ни странно, перестала бояться и дрожать. Пришло осознание – умру, но жертвой не стану! Теперь я в полной мере понимала смысл фразы "стоять не на жизнь, а на смерть". И вместе со спокойствием и осознанием этого пришла сила. Странная. Покалывающая меня изнутри сотнями иголочек.
Стоило этой гнусной образине сделать ко мне шаг, и с моих пальцев слетели острые как бритва льдинки. Я просто видела каждый смертоносный краешек, каждую грань, что впивалась в его кожу. И наслаждалась каждым мигом его агонии, каждой каплей пролитой крови!
О-о-о-о, как он кричал! А я? Я хохотала. Чувствовала что разум покидает меня, уплывая куда-то далеко-далеко, но мне было всё равно. Может быть, так я вернусь в родной мир, в мою уютную квартирку, где это жуткое подземелье забудется как страшный сон.
– Что происходит?!!!
Голоса доносились издалека… Путались в голове, переплетаясь с гулом, с шипением льдинок, оберегающих меня, и визгом продолжающего корчиться от боли мерзавца, что ещё мгновение назад хотел меня изнасиловать. Его визг мне нравился больше всего. Он ласкал слух. Данил какое-то пьянящее умиротворение.
– Да он только попугать должен был… – донёсся смутно знакомый голос, с нотками раскаяния.
– Что?!!! Вот как вы тут работаете с подозреваемыми! – о-о-о, этот голос я узнала бы из миллионов!
– Магия открылась, – произнёс кто-то ещё.
– Преступление…
– А как по-другому проверить?!
– Под суд пойдете!
Перед глазами стояла лишь чернота. Переливающаяся. Прекрасная. Манящая к себе, обещающая свободу. И зовущая за собой.
– Врача!
– Да как к ней подойти?
– Эта сумасшедшая убьёт его!
– Остановите её!
– Как?!
– Не должно быть так…
Внезапно почувствовала тепло – и только тогда поняла насколько замерзла. Кто-то уверенно и нежно коснулся ладонями моего лица. Провёл тёплыми пальцами по щеке – и я потянулась за ними, как за спасением. Подальше от холода, от боли, от страха, от одиночества, поближе к обладателю этого чарующего голоса, нашептывающего мне какие-то милые глупости.
– Ещё… Ещё… – шептала я.
– Посмотри на меня… Посмотри на меня, милая…
Глаза не хотели открываться. Но этот голос – знакомый, бархатный, пробуждающий восторг и смятение. Он не оставлял в покое, и сил сопротивляться ему не было. Поймала взволнованный взгляд синих-синих глаз.
– Назови свое имя, милая…
– Виктория, – откликаюсь послушно.
– Тори… – произносит, словно пробуя слово на вкус. И мне нравится такое сокращение из его уст. Его мягкий голос ласкает слух так же, как пальцы мою начинающую оттаивать щёку. – Тори…
– Да…
Я откидываю голову назад. Мне так хочется, чтобы чуткие пальцы спустились чуть ниже, приласкали шею. А потом, чтобы их сменили губы…
– Тори… Не уходи…
Тихонько смеюсь – какой же он забавный! Уходи… Зачем? Мне теперь хорошо… Почти тепло…
– Тори, прикажи своему холоду покориться и выпустить тебя.
– Холоду? Согрей меня!
– Это с удовольствием, – чуть улыбается он. – Но твой холод можешь обуздать только ты…
– И будет тепло?
– Обязательно!
– И никто меня не обидит?
– Никто. Обещаю.
– Как? Как его обуздать?
– Глубоко вдохни. И выдохни. Пробуй!
Не получается. Отчего-то судорогой сводит горло.
– Ничего… – шепчет он. – Ничего. У тебя получится…
Вдох-выдох. Я же когда-то это умела. Когда-то давно? Недавно?!
Не помню.
Второй раз. Третий. Выходят только какие-то судорожные рывки…
– Ещё…
Вдо-о-ох-выдо-о-ох. У меня получается… Ещё раз. И ещё. Действительно становится теплее.
– Почувствуй меня, – он прижимается ко мне. – Ощути меня. Почувствуй моё тепло.
Я тону в его синих глазах, его руки согревают меня, утешая и даря тепло.
– Я с тобой. Я держу, – шепчет он. – А теперь представь, что моё тепло – это нить. Ухватись за неё покрепче. Умница. Моя умница. Держись.
Выныриваю. Задыхаюсь воздухом, полным гари. И кричу от ужаса, потому что помещение как будто пережило бомбежку. Стены покорёжены. С потолка до сих пор сыплется песок. В углу догорает подстилка. Странно, почему пожар? В моем бреду всё было замерзшим и я была самим воплощением льда.
– Скорее! – меня подхватывают на руки. – Маги держат стены и кровлю, не дают обрушиться, но в любое мгновение…
– Кто это сделал? – шепчу я. – Кто?
– Вы, Тори…
Я вздрагиваю. Но, как ни странно, в голосе мужчины звучит торжество.
Глава третья
Ступени вверх. Из подземелья. С каждой ступенькой, с каждым решительным шагом мужчины мы приближаемся к глотку свежего воздуха – сладкому, свободному, и такому желанному…
Я запуталась в себе. Я запуталась во времени и пространстве. Я знала только одно – надо немного потерпеть, всего лишь один глоток свежего воздуха – и всё будет хорошо!
Вцепилась в своего спасителя словно утопающая, в последний момент выдернутая из-под толщи воды. Да, наверное, так оно и было. Он вытащил меня из жуткого подвала, где не было людей – лишь чудовища в человеческом обличии. Он подхватил на руки и несёт. Куда-то наружу. Туда, где есть воздух!
Он мой герой!
Тихонько смеюсь. Ловя на себе обеспокоенный взгляд несущего меня на руках мужчины. Кажется я сошла с ума и нахожусь в крайнем неадеквате.
Хотя… Какая разница? Ну, сошла. Ну, в неадеквате. И что?! Ведь уже не буйном, как там, внизу. А главное, мы уходим. И можно прижиматься к мощному тёплому телу – я даже через одежду чувствую его жар. Хочется урчать как довольной кошке, но зачем-то сдерживаюсь.
– Всё будет хорошо, – он прижимает меня к себе, – мы едем домой.
«Домой…» – странное слово. Тоже тёплое. И очень-очень желанное.
Скрип чёрной двери. Её открывает парень в странном колоколе на голове – и снова привет «Шерлоку Холмсу». Но теперь мне не страшно, я хихикаю – и тяну руки к головному убору.
– Тише-тише!
Сильные руки прижимают меня к тёплому мужскому телу.
– Плащ! – командует мужчина, с самыми красивыми синими глазами на свете и сводящим меня с ума квадратным волевым подбородком.
Меня заворачивают во что-то длинное и тёплое, пахнущее табаком.
– Апчихи! – невольно вырывается, и я глупо хихикаю.
В этот момент меня выносят наружу – под серое небо, так похожее на питерское. Но сладкого глотка свободы, которого я так жаждала не выходит: кругом стены. Высокие, черные, подпирающие небо. Они нависают надо мной и не дают дышать. Из горла вырывается стон. Больно! Как же больно! Неужели меня обманули?
– Потерпи, девочка, потерпи. Сейчас!
Меня доносят до кареты. С поклоном слуга открывает дверь.
– Сейчас… Потерпи немного, – раз за разом повторяет мужчина.
Миг – и мы внутри, он сжимает меня в объятиях.
Карета срывается с места.
И всё во мне ликует. Скорее! Скорее! Скоре-е-е-е-е!!!
Мы вылетаем из ворот, копыта коней грохочут в такт пульсирующей в голове крови. Я кожей ощущаю, как перестают морально давить стены тюрьмы. Восторг заливает меня бурлящими пузырьками шампанского!
– Открой окно! – кричу я.
– Это же невозможно, – шепчет он мне на ушко.
Я огорчаюсь, буквально на мгновение. Потом взмахиваю рукой. С мелодичным звоном окно осыпается наружу осколками, так похожими на мой любимый спасительный лед. А я… Я разворачиваюсь к мужчине. И вижу губы. Твердые. Такого красивого абриса, что невозможно хочется… А почему, собственно, невозможно?! Если хочется?