Страница 15 из 24
Я коротко киваю и склоняюсь над мобильником, чтобы не оставлять Уилла без ответа: Можно вместе после уроков.
Согласие было необдуманным, только вот пожалею, если упущу возможность узнать его получше. Компания Уилла пойдёт на пользу. Если смогу держать себя в руках, то в будущем будет крошечный опыт в общении с понравившемся парнем. Уилл – это испытание на прочность; урок, как не выставить себя дурой.
К вышеупомянутому добавляю: Они доживут до среды?
Уилл отвечает мгновенно: Что насчёт среды после уроков? Сегодня занят до вечера:(
Я чувствую лёгкое огорчение, но воспаряю духом, подумав о завтрашнем дне. Непринуждённая атмосфера и множество людей вокруг в моём случае отличный вспомогательный инструмент. Когда вы наедине сбежать некуда, но вот в компании внимание всегда переключается между присутствующими.
Уже откладываю телефон, отправив согласие, как экран снова вспыхивает: Непривычно так общаться.
Я украдкой улыбаюсь и пишу: Приноровился к бумаге?
Точки пляшут в уголке экрана, и вскоре появляется: Заказал парочку чёрных маркеров и несколько пачек бумаги на всякий случай;)
Поёрзав на стуле, я не осмеливаюсь задать вопрос, полагая, что вновь получу положительный ответ. Каждый раз спрашивать, флиртует ли он, было бы высшей степенью глупости и тупости. Но Уилл держит меня в подвешенном состоянии, что неплохо нервирует. Я ещё не поняла: это его обычное общение со всеми или стоит воспринимать иначе.
И я, возможно, снова поступаю неправильно, когда свожу переписку в нелепую шутку: Говорят, рисование успокаивает нервы, кстати, ты можешь убрать листочек. Я прочитала пару сотен раз.
Уилл отправляет несколько смеющихся рожиц и добавляет: Уже сделал это, как только получил ответ. Разговаривай со мной, Джейн.
Я сглатываю ком в горле, потому что мы обходными путями достигли слабого, уязвимого места. На первый взгляд, диалог – самый доступный способ найти взаимопонимание, но стоит только закопаться в себе, как снять несговорчивые слои луковицы покажется той ещё задачей.
Вероятно, я задержалась с ответом, потому что Уилл отправил следующее пару минут назад: Прости, увидимся завтра.
Хочется биться головой о стену из-за разочарования в себе, но несмотря на это, не оставляю предыдущее сообщение без внимания и быстро набираю, попытавшись сгладить разговор: Ты прав и прости за это, было интересно проверить твою выдержку, а ещё думала, что ты забыл или банальная лень.
Я вовсе не надеюсь, что он прочитает сообщение сразу и тем более не жду ответ, но Уилл не мучает ожиданием: Я о-о-о-очень выносливый, ты даже не представляешь насколько;)
Удивительно, как с ним легко.
Глава 8. Уилл
– Мистер Каллоувей, задержитесь.
Я торможу, услышав голос профессора Левенстайна и свою фамилию.
– Удачи, – парни по очереди хлопают меня по плечу. Они не знают причину, по которой просят задержаться. Но я догадываюсь, как и Грей.
Он поднимает два больших пальца вверх и обнажает многообещающую улыбку.
– Уверен, ты ещё будешь умолять об увольнении, когда распробуешь все прелести взрослой жизни.
Вряд ли.
Толпа расходится и в аудитории воцаряется гробовая тишина, её нарушает топот моих ног, когда прокладываю обратный путь к рабочему столу профессора. Он собирает чемодан, но следит за мной поверх оправы очков, из-за чего ощущаю прилив волнения. Его решение буквально решит моё будущее. Впервые в жизни чувствую себя уязвимым и неуверенным, потому что завишу от другого.
Он сдвигает чемодан в сторону, берет стопку листов и выравнивает её, постучав по столу.
– Вы первокурсник, мистер Каллоувей, – вежливо и в то же время серьёзно, парирует мужчина.
Я отрывисто киваю.
– Да.
– Вы уверены, что справитесь с поставленной задачей? Уверены, что хотите отказаться от полноценной студенческой жизни в пользу скучной бумажной волокиты?
Мои брови взмывают к потолку.
Это последний шанс доказать, что могу справиться с любой поставленной задачей, даже если придётся вылезти из кожи вон и забыть о тусовках, девчонках, свободном времени, отчасти личной жизни тоже. Но лишь последний факт сушит горло.
Я думаю о Джейн.
Джейн, о которой могу забыть до… до-хрен-знает-какого-времени. Жизнь закрутится вокруг футбола, учёбы и тесной работы с профессором. Я действительно не готов лишиться некоторых важных для меня аспектов: футбола и Джейн. Возможно, забегаю вперёд, едва ли не поженив нас, но не могу не думать о том, сколько времени упустим. Не могу обещать быть рядом каждый день, если по горло завален работой и тренировками. Но могу постараться успеть. В конце концов, намного хуже, если не попытаюсь.
– Вижу, заставил задуматься, – замечает профессор, коротко улыбнувшись. Вокруг его проницательных карих глаз залегли морщинки, седые волосы торчат в разные стороны. Он выглядит как безумный учёный на пороге нового открытия, над которым работал по меньшей мере десятки лет. – Я рад видеть ваши достижения как спортивной, так и в учебной сфере, и был удивлён, когда узнал о намерении стать моим ассистентом. Но не уверен, что вы сможете угнаться за всем.
– Смогу, – без раздумий выпаливаю я, совершенно не подумав и, тем самым выразив желание получить должность.
Вздохнув, я не вижу смысла идти на попятную и ставить под сомнения принятые когда-то решения. Стоит только сдать назад, как навсегда заклеймишь себя ненадёжным человеком и все последующие попытки не воспримут всерьёз.
– Я бы не стал выставлять свою кандидатуру, если бы не был уверен, профессор. Я справлюсь.
– В таком случае, – он сдвигает стопку листов на край стола, ближе ко мне. – Я могу доверить вам проверку эссе?
Уставившись на работы, язык не поворачивается сказать, что сегодня грёбаный вторник и в доме будет толпа. Сегодня Коди дал добро на тусовку. По-видимому, тусовку, на которой меня не будет. Тусовку, на которой будет присутствовать Джейн, но не будет меня. Я чувствую что-то горячее, и на данный момент пылает моя задница.
– Можете, – с хрипотцой в голосе от разочарования, подтверждаю я. – Когда я должен вернуть их вам?
– Вы оцените их по достоинству и вернёте студентам. Если кто-то выскажет несогласие, ваша обязанность аргументировать. Мой совет: не завышайте оценки друзьям, отныне ваша задача научиться расставлять границы между учеником и учителем. Вы учитель, мистер Каллоувей, относитесь ко всем на равных. Это ваша прямая обязанность. Это ваша работа.
С этими словами он сгребает чемодан и направляется к выходу, оставляя меня наедине с противоречивыми ощущениями. Оставляя меня с тем, что должен научиться говорить проклятое «нет» и забыть о снисхождении.
Настроение изрядно портится на последующие несколько часов. Стоит взглянуть на рюкзак, где лежит стопка эссе, как накатывает беспомощность, и в неподходящий момент раздаётся звонок от мудоРоланда. Знаю, что это не лучшее время для разговора по душам, поэтому сбрасываю вызов и набираю сообщение: Кончай звонить мне. Мы не друзья.
Руки так и чешутся добавить, что, возможно, мы и не родственники. По крайней мере, мне бы очень этого хотелось. У них вошло в традицию: ежедневные безответные звонки. Сначала это делает мама. Она звонит ровно в пять часов, считая поздние звонки дурным тоном. На следующий день это делает отец либо утром, либо поздним вечером. Дурной тон для него – слово из китайского словаря. И в довершение Роланд. Бесконечный адский круг, который никак не могу разорвать. Разговоры всегда те же: фальшивый интерес к жизни, и плавный переход, что должен заняться чем-то посерьёзнее. От их наставлений и указаний мутит.