Страница 63 из 83
Гадают фашисты:
- С Лютежа, с Букрина?
- С Букрина, с Лютежа?
Усилили фашисты разведку и наблюдение. Всё учитывают, всё подсчитывают, всё взвешивают. Приходят к выводу: скорее всего, русские ударят с Букрина.
И действительно, собирались вначале советские войска атаковать с Букрина. Однако затем изменили решение. Главный удар на Киев было решено произвести с Лютежского плацдарма.
Изменить направление на штабных картах дело совсем простое. А вот передвинуть незаметно войска, технику и снаряжение на новое место куда сложнее. Рыщут в небе фашистские самолёты-разведчики, зорко следят за дорогами.
Танки и артиллерию стали перемещать скрытно, ночью. Но и это тоже не самое сложное. Сложнее сделать так, чтобы неприятель не заметил, что опустели, оголились старые позиции. Тогда и здесь, как под Суджей, на месте настоящих танков и пушек, ушедших под Лютеж, устанавливали наши бойцы танки и пушки, сделанные из фанеры.
Доносят фашистские разведчики:
- Всё без изменений. Танки и орудия на старых стоят позициях.
Но и этого мало.
Опустели во многих местах штабные помещения и командные пункты. Ушли командиры со своими соединениями на Лютежский плацдарм. Однако нельзя, чтобы об этом догадались, узнали фашисты, - не все ушли из штабов. Остались здесь небольшие группы. Остались и радиостанции. «Трудятся» в полную силу штабы. Даже «работу» ещё усилили. Не умолкают радиостанции.
Доносят фашистские разведчики:
- Усилили работу штабы у Букрина.
- Не утихают радиостанции.
Ясно фашистским генералам: правы они в своём предположении, прорыв будет здесь, под Букрином.
И вот 1 ноября 1943 года советские войска на Букринском плацдарме действительно перешли в наступление. Сняли фашисты дивизии с соседних участков фронта, в том числе и из-под Лютежа, и перебросили сюда, под Букрин.
Торжествуют фашисты:
- Разгадали мы планы русских!
Выждали наши, когда вовсю разгорелось сражение, и только тут-то ударили из-под Лютежа.
Хорошо был продуман удар советскими генералами. Затрещала фашистская оборона. Прорвали её солдаты. Прорвали, пошли на Киев.
КИЕВ
Село Новопетровцы. Рядом с Лютежем. Здесь командный пункт командующего 1-м Украинским фронтом генерала армии Николая Фёдоровича Ватутина.
Зорко Ватутин следит за боем.
Генерал Ватутин был одним из наиболее талантливых полководцев Великой Отечественной войны. Вместе с другими он бил фашистов под Сталинградом. Это он громил фашистов южнее Курска, вышел теперь к Днепру.
Идёт наступление на Киев. Поступают на командный пункт донесения:
- Артиллерия усилила огонь по противнику.
- Так. Хорошо, - отвечает Ватутин.
- Дивизии двинулись на прорыв.
- Так. Хорошо. Поднять самолёты в воздух.
- Танки подходят к дачным районам Киева.
- Так, так. Хорошо. Усилить огонь на флангах.
Фашисты упорно сопротивлялись. Они стали подтягивать сюда, на Лютежский плацдарм, свежие силы. Разобрались теперь фашисты: не со стороны Букрина, со стороны Лютежа главный идёт удар. Гонят сюда, на север от Киева, фашисты свои войска.
Опередить, не дать им опомниться - принимает решение Ватутин. Поступает приказ войскам продолжать наступление и ночью.
- Бросить в прорыв танкистов, - распорядился Ватутин. - Пусть зажгут фары. Побольше жизни. Побольше жара.
- Есть побольше жизни, больше жара, - ответили танковые командиры.
Зажгли танкисты мощные танковые фары. Ослепили фары фашистов. Включили мощные танковые сирены. Оглушили врагов сирены. Открыли танкисты огонь из пушек и пулемётов.
Не устояли фашисты. Бросились в бегство.
- Бросились в бегство фашисты, - докладывают на командный пункт генералу Ватутину.
- Так. Хорошо, - отвечает Ватутин. - Ну что ж, вперёд, на Киев!
Советские войска ворвались в пригороды Киева и устремились к центру.
Идут, идут. Входят в Киев советские воины. Вот Брест-Литовское шоссе. Вот завод «Большевик». Киевская кинофабрика. Зоопарк. Вот бульвар Ленина. Киевский университет. Памятник Тарасу Григорьевичу Шевченко. И вот наконец Крещатик. Крещатик - центральная, красивейшая улица города. Только сейчас весь разбит, в руинах лежит Крещатик. Вышли сюда солдаты, подняли над Крещатиком, над Киевом красный флаг.
- Наши войска на Крещатике, - докладывают на командный пункт генералу Ватутину.
- Так, так. Хорошо. Молодцы. Поздравляю, - отвечает Ватутин. Сегодня Киев, а завтра, смотри, - Берлин.
Только не пришлось генералу Ватутину брать Берлин. Вскоре после освобождения Киева скончался от ран, полученных в тяжёлых боях за Родину. Ныне цветёт, хорошеет Киев. Снова в садах, в каштанах. Крещатик - опять красавец. Над Днепром, на высокой днепровской круче, в парке, поднялся памятник советскому генералу. Это памятник генералу армии Николаю Фёдоровичу Ватутину.
ГОРЫ
Слева и справа холмы чуть заслонили небо. Между ними лежит равнина. Февраль. Снег укутал холмы и поле. Вдали, чуть виден, стоит ветряк. Ворон над полем раскинул крылья.
Страшно глянуть сюда на поле. И вширь и вдаль, куда только хватает глаз, фашистских мундиров горы. А рядом горы сгоревших танков, разбитые пушки - металла сплошные груды.
В этих местах шла Корсунь-Шевченковская битва.
Корсунь-Шевченковский - город на Украине. Здесь, южнее Киева, недалеко от Днепра, в январе 1944 года, продолжая громить фашистов, советские войска окружили десять дивизий врага.
Предложили наши фашистам сложить оружие. Направили парламентёров. Вручили они фашистскому генералу Вильгельму Штеммерману, который командовал окружёнными гитлеровцами, наши условия.
Отклонил предложение Штеммерман. Отдали ему из Берлина строжайший приказ держаться.
Крепко держались фашисты. Но сжали, сдавили фашистов наши. И вот осталось у фашистов совсем немного - село Шендеровка, село Комаровка, местечко на взгорке Скибин.
Стояла зима. Февраль набирал силы. Вот-вот завьюжит.
Погодой и намеревался воспользоваться Штеммерман. Решил он дожидаться метельной ночи и двинуться на прорыв.
- Не всё, господа, потеряно, - сказал Штеммерман офицерам. - Укроет нас вьюга. Пробьёмся из плена.
- Укроет нас вьюга, - вторят офицеры.
- Укроет нас вьюга, - зашептались солдаты. - Пробьёмся из плена. Вырвемся.
Ждут все вьюгу. На снег и буран надеются.
Явились буран и снег.
Собрались фашисты в ряды, в колонны. Двинулись на прорыв. В метельную ночь незаметно пройти надеялись. Однако были на страже наши. Зорко следили они за фашистами. Село Шендеровка, село Комаровка, местечко на взгорке Скибин - здесь и грянул последний бой.
Не спасли фашистов февраль и вьюга. Сражались фашисты с напором, с упорством. Шли, как безумные, напролом. Прямо на пушки, прямо на танки. Однако не у фашистов сила была, у наших.
Страшно после сражения было глянуть на поле битвы. Генерал Штеммерман тоже остался на этом поле. «Укроет нас вьюга», - вспомнил свои слова.
55 тысяч фашистских солдат и офицеров было убито и ранено в Корсунь-Шевченковской битве. Много тысяч попало в плен.
Ходит, гуляет по полю вьюга, укрывает снегом солдат фашистских.
ОКСАНКА
- Воевал?
- Воевал!
- И ты воевал?
- И я воевал!
- И Манька, - сказал Тараска.
- И Оксанка, - сказала Манька.
Да, воевали ребята: и Тараска, и Манька, и Богдан, и Гришка, и, представьте, Оксанка тоже, хотя Оксанке всего-то неполный год.
В дни, когда только-только окружили наши войска фашистов под Корсунь-Шевченковским, стояла небывалая для этой поры распутица. Морозы ослабли. Началась оттепель. Дороги размякли, разбухли, раскисли. Не дороги, а слёзы, сплошная хлябь.
Буксуют машины по этой хляби. Тягачи бессильны на этой хляби. Танки и те стоят.
Остановилось кругом движение.