Шоу Подбор

— Мы были близки к открытой конфронтации, но никто не решился перешагнуть черту. — продолжил Клод. — Тогда нас сдержало чудо. Сейчас — соглашение. Ты можешь не беспокоиться, что придется поддерживать оппозиционера.

Я не смогла сдержать улыбку. Потому что Клод действительно подходил на роль оппозиционера. Сильный, умный, с поддержкой в лице многих родов и абсолютный лидер Инквизиции. Если бы я решила возразить против власти, то примкнула бы к его рядам. Хотя бы потому, что он внушал доверие.

— Знаешь, если ты все же когда-нибудь решишься возглавить оппозицию, — произнесла я, прикусив губу, потому что хотелось его поддержать. — то сообщи об этом мне. Я закажу футболки с твоим изображением и жизнеутверждающим слоганом.

— Обязательно, — хохотнул Клод. — только согласуй со мной девиз. Не хочу щеголять в футболке с надписью: «За красавчика!».

О-о, если бы Клод только знал, на что способна моя богатая фантазия. Простым «За красавчика!» тут дело бы не ограничилось. Я бы с удовольствием поиграла словами и историей. «Мы уничтожили ведьм, так на костер и власть!». Определено, мы бы собрали вокруг себя большую аудиторию.

Усмехнувшись, Клод протянул мне руку, в которую я обыденным уже жестом вложила свою ладонь.

В кабинете Илдвайна было по-прежнему прохладно и светло. Доктор обнаружился за столом, перебирающим пробирки с весьма сомнительным содержание. В одной шипело что-то болотно-зеленого оттенка, а в другой дымилась кислотно-желтая слизь. Впрочем, Илдвайн выглядел вполне счастливым и очень увлеченным.

— Илдвайн, — осторожно позвала я. Мало ли, вдруг доктор вздрогнет, опрокинет мензурку и прощай резидентский мрамор. Вот ребята расстроятся. Это ведь такой раритет. До сих пор чувствую себя вандалом, шагая по этой находке для музея. — добрый день.

Но врач и не подумал испугаться. Только подскочил, радостно всплеснув руками. Правда, энтузиазм его быстро испарился, стоило тому узреть на пороге своей святая святых Клода и Эварда. А при виде последнего посетителя впечатлительного Илдвайна так и вообще перекосило.

— Был до сего момента, — пробормотал доктор, поправляя съехавшие очки. — чем обязан?

— У меня осмотр, — радостно выдала я.

— Знаю, — хмыкнул врач. — но ты же под домашним арестом была. Я думал к тебе после обеда зайти.

То-очно. Я же под домашним арестом. Вот, что я забыла! Растерянно хлопнув глазами, перевела взгляд на Клода, крайне заинтересованно на меня взирающего.

— Нет, ну я честно забыла. — произнесла я, разведя руками.

— Я так и понял, — хмыкнул инквизитор. — никто в трезвой памяти и не подумал бы нарушить мой приказ. Нет среди современного народа приверженцев прежнего культа мазахистов.

Я оценил пассаж про «трезвую память». Кинула на Клода укоризненный взгляд, впрочем, не сумев сдержать улыбку. Все-таки вредный он.

— Мда-а, — выдал врач. — ну проходите-проходите, раз пришли. Этель, прошу на кушеточку. Ты, Эвард, после дамы.

— Откуда ты знаешь, что я лечиться? — удивился дворецкий, кинув небрежный взгляд на наручные часы.

— А у тебя колени подгибаются, — отмахнулся Илдвайн. — сядь на табуретку. Только не сопри, клептоманище.

Эвард хотел было возмутиться, но его желание быстро угасло, когда он понял, что его наглым образом игнорируют. И правда, какое ему удовольствие напрягать голосовые связки и фантазию, если стоило мне привычно разместиться на кушетке, как Илдвайн потерял всяческий интерес к другим присутствующим. Взгляд доктора сосредоточился на мне.

Послушно расстегнула верхние пуговицы рубашки, стаскивая ее с одного плеча. Взгляду предстал красный рубец, который, стоит признать, выглядел в разы лучше. Исчезла неприятная опухоль, синяк вокруг приобрел сине-желтый оттенок, грозящий в скором времени перейти к симпатичному цвету благородной плесени. А так, конечно, плечо немного ныло. Но жить это не мешало.

И тем не менее, стоило мне приспустить рубашку, как со стороны Эварда раздался приглушенный вскрик. Клод втянул воздух сквозь плотно сжатые зубы. Ну да, им-то ситуация кажется ужаснее. Со стороны раны всегда выглядят чудовищными. А вот те, кто пострадал, относятся к ним проще. Потому что себя не так жалко, как ближнего своего. Вот я, например, знаю, что мне практически не больно, а мужчинам приходит в голову мысль, что я адски страдаю.

— Жалобы есть? — деловито вопросил Илдвайн, извлекая из первого ящика стола металлический контейнер. На этот раз никакого лазера. Лишь знакомый распылитесь, тюбик неизвестной мне мази и еще пару инструментов.

— Нет, — пожала я плечами. — твое обезболивающее прекрасно работает.

— Что, и с похмельем справляется? — не преминул поинтересоваться любознательный врач.

Я старательно не краснела. Так не краснела, что заалели даже уши. Ну что они все пристали? Вот сэр Аньелли с утра и до вечера коньяком заливается и ничего, никто ему даже слова против не говорит. А стоит делу коснуться меня, как все встают в очередь, чтобы бросить камнем в несчастную Этель Каролину Оплфорд. Честное слово, дикое племя и то воспитанее было. А они меня, между прочим, сжечь пытались.

— Вот совершенно не понимаю, о чем ты, — все же произнесла я. А затем добавила с подозрением: — а откуда такие шокирующие предположения?

— А с утра, понимаешь, две девушки заходили. — невинно произнес Илдвайн, ну вот совсем ни на что не намекая. — У одной, значит, мигрень разыгралась. Так страдала, так страдала, бедняжка. Пришлось ее таблетками нашпиговать под завязку. А вот у другой, похоже, пищевое отравление. И обеих, значится, дикая жажда одолевает. Эпидемия, наверное.

— Наверное, — кивнула я, соглашаясь.

На инквизитора не смотрела. Мне хватало, что с его стороны доносился страшный приступ кашля. Простудился все-таки, бедняжка. А то, что сквозь кашель отчетливо пробивается смех, так это — мелочи.

— Вот, а тут еще и ты вся такая бледная. — продолжил между делом Илдвайн. — Но у тебя-то дело в пулевом ранении в плечо. Да?

— Да. — поспешно согласилась я и даже покивала для убедительности.

— Вот и чудненько. — произнес Илдвайн, подкатывая ко мне с тележкой. Он взял в руки спрей, встряхнул его и распылил на ранение. Жидкость послушно вспенилась, неприятно пощипывая кожу. — Так, значит вы с инквизитором, да?

— Он за мной бдит, — произнесла я укоризненно, понимая куда клонит сводник в лице светилы современной медицины.

— Да? — вскинул бровь врачуга, проказливо ухмыляясь. — А я думал, что ты решила заняться благотворительностью и приступила к заботе о несчастных и одиноких бизнесменах.

— Мистер Арчибальд не бизнесмен, — посчитала нужным я поправить Илдвайна, который деловито обтирал плечо антибактериальными салфетками. — а маршал Инквизиции.

— Большая разница, — согласился доктор, не обращая внимания на мой выразительный взгляд. Зато я поняла, для чего ему очки. Он всегда может сказать, что элементарно что-то не заметил, сославшись на плохое зрения. Хитрый какой. — значит, вы с мистером Арчибальдом не собираетесь заделывать маленьких инквизиторов?

Я даже поперхнулась от подобного заявления! Уставилась на доктора в святом ужасе, раскрыв рот и борясь с собственным шоком. Какие маленькие инквизиторы?!

— Илдвайн, — раздалось веселящееся от Клода. — прекрати пугать девушку. Не успел я провести с ней беседу о своих дальнейших планах на нее, как ты снова выводишь Этель из душевного равновесия. Я уже не знаю, как оправдывать себя перед ней.

— А что тут такого? — невинно поинтересовался Илдвайн, откручивая крышечку от тюбику с мазью. — Я старый и одинокий врач, мне просто необходимо, чтобы по резиденции бегали маленькие Арчибальдики.

— Ужас какой, — прошептала я, содрогнувшись от перспективы обзавестись детьми.

Нет, я не против детей в целом. Даже считаю их милыми. Но заводить их с человеком после двух недель знакомства в условиях постоянного стресса? Увольте, я девушка рисковая, но не отчаявшаяся. Если уж и задумываться о перспективе иметь детей в будущем, то с человеком, которого я буду знать достаточно хорошо и долго. А еще лучше, если это будет как можно дальше от резиденции со всеми ее психами-стрелками.