Страница 7 из 12
– Да погоди, может просто показалось. Суток даже не прошло.
– Хорош успокаивать. Лучше скажи, кто может охотиться на человека?
– Много кто, тебе с сахаром?
Антон кивнул.
– Удивительный ты человек, – продолжал Харон. – Ходить туда как на работу…
– Почему как? – Колесников поднял глаза.
– Ну, хорошо, ходить туда НА работу и не знать всей опасности. Это как ездить каждый день на сафари и при этом игнорировать львов.
– Я общаюсь исключительно с умершими, сотрудничаю с санитарами и убегаю от хранителя. И поверь, мне этого предостаточно.
– Верю, но этого недостаточно им. Кто-то тебя приметил. А может дорогу кому перешел..? – Михаил пытливо вздернул бровь.
Гость поднял со стола кружку, поднес к губам и тут же опустил. Его руки дрожали, а глаза бессмысленно уставились на плитку, котрой была отделана кухня. Он ненавидел плитку. Особенно холодных бледных тонов. И электрические лампы, меняющие напряжение.
– Слышал про взрыв в «Шамане?»
– Ага, – подняв чайник, Харон застыл у столешницы, – ты этим сейчас занимаешься?
Колесников вновь молча кивнул.
– И как там?
Миша застыл. Он почти не двигался в надежде узнать о другом мире. Эксперт мечтал когда-нибудь написать о нем энциклопедию, но Антон каждый раз был немногословен. Тех сведений, что он давал, было недостаточно даже для дружеской беседы, язык не поворачивался назвать эти истории материалом для книги.
Впрочем, раньше Колесников был более открыт. Харон помнил во всех подробностях его первые попытки спуститься почти в самый ад, чтобы вывести оттуда заблудшую душу Жени. Но чем больше Антон спускался в астрал, тем меньше рассказывал.
– Там и до взрыва-то сущий кошмар творился, с после и вовсе сама преисподняя.
– Кто-то выжил?
– Парень один. Ожоги восьмидесяти процентов кожных покровов.
– Рассказывал чего?
– Нет, без сознания.
– А ты? – Харон, наконец, опустил чайник. – Что видел ТЫ?
– Я видел кого-то в черной байке с капюшоном.
– Только со спины?
– Нет, и с лица тоже, но…
– Что, но? – тут же подхватил Михаил.
– Но я не могу вспомнить лица. То есть… Я уверен, что знаю его, но словно кто-то намеренно стер его образ из моей головы. Понимаешь?
– Так, так, так…
– Осталось вспомнить откуда мы знакомы, и тогда Васильев найдет убийцу…
– А преследует тебя кто?
Колесников замешкался и ответил тише прежнего, будто стены могли его услышать.
– Он и преследует.
– Подозреваемый?
– Ну, да!
– А ты свидетель, получается?
– Угу…
– И как ты его видишь?
– Как,как… Своими собственными глазами.
– Как живого? – не унимался с допросом Харон.
– Конечно! А как еще?
Харон медленно опустился на табурет.
– Постой… Этот преследователь не тень и не воображаемый?
– Воображаемый? – сощурился Антон.
– Он вроде есть, а глазами его не видишь, но точно знаешь, что в комнате не один.
– Вижу его, как живого. Но знаю, что не живой…
– Вот так дела, – Харон хлопнул по лысой голове крупными ладонями. – Уверен, что не тень?
– Уверен!
– Дело плохо, друг! Дело плохо…
– О чём ты? – Колесников хмуро глянул исподлобья.
– Мы имеем дело не просто с астральной сущностью.
– А с чем?
– С демонической астральной сущностью. Только они способны принимать человеческий облик. Остальным такое не под силу.
– А как на счет взорвать клуб? Подобное этой сущности под силу?
– Эм, друг, преследовать одно, а взорвать ночной клуб совсем другое. Если он не только запугивает, но и действует, значит демон действует на пару с человеком. Подобный союз один из самых опасных…
– Союз? И много ты знаешь подобных союзов?
– Разумеется… Такое повсеместно! Поначалу демоны выбирают подходящую кандидатуру, потом втираются в доверие, а затем требуют мзду. И эта плата никогда не заканчивается. Демоны настоящие мафиози духовного мира, – хрипло рассмеялся Харон, довольный удачным сравнением. – Но есть вариант взаимного сотрудничества. Он самый опасный.
– К примеру?
– К примеру, в истории есть очень яркий пример подобной дружбы. Один молодой австрийский художник долго уклонялся от армии. Он пустился в бега от военкомата, скитался по всей стране, не желая служить бок о бок с евреями, чехами и представителями других национальностей. Однако, как только началась первая мировая война этот парень добровольцем отправился на фронт. Он получил множество заслуг во время военных действий, по словам сослуживцев он и вправду не знал страха. Одним летним днем молодой человек лежал в окопе. Внезапно в голове солдата кто-то истошно закричал «беги!» Тот сорвался с места и, пробежав несколько метров, услышал грохот. Всю его роту уничтожила авиабомба. Это было одно из самых кровавых сражений в истории – битва на Сомме, когда за неполных шесть месяцев оказалось убито около миллиона человек. Несмотря на тяжелое ранение, наш герой остался жив. Именно тогда он впервые выиграл свой первый лотерейный билет от демона. Двумя годами позже в другой жесточайшей битве, где было применено химическое оружие, боец получил сильнейшее отравление газом. В результате тяжелого поражения нервной системы лишился зрения, и долгое время провел в психиатрической клинике. Именно там, по свидетельствам лечащего врача, он сильно бредил, подолгу общаясь с невидимым посетителем. К парню вернулось зрение, в остальном пациент не шел на поправку, никто не думал о выписке, пока не прилетели новости о капитуляции Германии и свержении кайзера. Именно в ту ночь сильно расстроенный поражением, молодой Адольф заключил с демоном решающую сделку. Он быстро поправился, выписался и начал свой путь. Самый кровавый путь в современной истории.
– Прекрати, ты меня пугаешь!
– И правильно делаю, – Харон встал и подошел к окну. Он орлиным взглядом осмотрел двор и нервно отхлебнул чаю. – Если ты еще не напуган, то сейчас самое время… Другой яркий пример: российский поэт Владимир Муханкин, который больше известен как серийный убийца. Он совершил 8 жестоких убийств и написал более 80-ти стихотворений. Психиатры и филологи, читавшие его бессмертные творения, утверждают, что стихи не могут принадлежать одному автору. По стилю и ритму они написаны двумя людьми. Одни из них приписываются авторству самого Владимира: в них используются схожие приемы, примитивные рифмы и скромный словарный запас. Эта писанина по уровню сравнима со стихами восьмиклассника. В них автор обращается к человечеству, часто используя вместо «Я» местоимение «Мы». Остальные… Остальные принадлежат кому-то другому. Человеку более образованному, с высоким уровнем интеллекта и философским складом ума. Обращения в этих стихотворениях всегда ведется от первого лица к Иисусу Христу и его последователям. Муханкин и сам не раз признавался, что стихи ему надиктовывали, а он лишь старался подражать мастеру. И убивать ему якобы приказывал голос в голове, во всех подробностях рассказывая план поимки и умерщвления жертвы. Однако, следователи быстро смекнули, что так маньяк сможет избежать должного наказания и прекратили допросы в данном направлении. А вот еще один…
– Хватит! – оборвал Антон. – Я не особо верю в это все. Бесы, демоны: мы ж не в средневековье живем.
Стараясь выглядеть спокойным, Колесников вздрогнул от звука лифта, что с грохотом остановился на площадке. Харон заметил, но ничего не сказал. Он вытащил из пачки сигарету и протянул Антону. Руки парня все еще тряслись. Он молча закурил и задумался.
– Значит дружба с ангелами тебя не подготовила к знакомству с демонами? – не унимался Михаил.
Затянувшись, Колесников прикрыл веки. Его пальцы, наконец, лишились тремора.
– Ангелы те же люди, – ответил он, – просто эти души смогли понять после смерти, где находятся. А затем ответственно подойти к тому, что им поручили.
– Быть может, ты тоже после смерти станешь ангелом? – покосился Харон, приминая ко дну пепельницы бычок.
Поперхнувшись, Антон выпустил хилую струйку дыма, дотянувшись до металлической коробки с пеплом. – Тогда демоны, кто они на твой просвещенный взгляд?