Ружемант 3

— В ходе подготовки очередной диверсионной операции, ожидая прорыва наших войск за линию пересечения, были организованы связи с местными ячейками Сопротивления. Оставшиеся, не сумевшие эвакуироваться бойцы во время отхода, попавшие в плен.

— Что вы им предложили? — завизжал Варламов. — Умереть за идею?

Берсеркин зыркнул на него, но промолчал. Хотел услышать, что отвечу.

— Никого ни к чему не принуждал. Их собственный выбор участвовать в операции. Считаете зазорным выбор солдата исполнить долг, защитить людей, избавить сотни тысяч человек от унизительного рабства?

В повисшей тишине можно было слышать, как заскрежетали зубы. Берсеркин оказался доволен.

— Если там велись бои, есть разрушения. Хорошо. Резервуары — ваше дело?

— Выбрали меньшее из двух зол, но что больнее ударит по вражеской армии. Предприятия остановили или замедлили выпуск беспилотной продукции.

Говорил отстраненно, будто это не было сегодняшним утром. Казалось, прошла целая вечность.

— Должен вас поздравить, младший лейтенант. Вы блестяще справились с поручением. Так как вы причислены к рангу младших офицеров, должен уведомить: вы можете как остаться в части командующей Бейки, так и перейти под крыло одного из представленных перед вами офицеров.

— Кроме меня, — поднял руку Колесников.

Все ждали моего решения. Озвучил его Бейке до этого, озвучил и сейчас.

— Уверены? — Фисенко скривил губы. — Даже не желаете выслушать, что вам предложат?

Не желал, всегда одно и то же. Деньги, почет, уважение, продвижение по службе, жопа начальника для тщательного вылизывания… Обойдусь. Покачав головой, обратился к Берсеркину.

— Товарищ генерал, разрешите? У меня предложение.

Он задумался, перекинулся взглядом с Колесниковым и Горомиром. Ага, значит, наши люди. По крайней мере, генерал им доверяет.

— Слушаю.

— Хочу выступить за создание ударной группы имени Бейки.

— Вот как? И с какой целью?

— Считаю, что нанесу противнику больше вреда не в глухой обороне, а выполняя непосредственные задачи в тылу противника. Бойцы командующей Бейки прекрасно показали себя как в бою, так и в возможности оставаться незамеченными на территории противника, действовать скрытно, четко, с успехом!

Ощутил себя на партсобрании. Поймал на том, что говорю едва ли не лозунгами.

— Против, — Фисенко прикрыл лицо ладонью, что от головной боли. Варламов тут же поддержал собрата по идеям. — Вы горячи и преисполнены долга, лейтенант. Это хорошо и принесет плоды. Но вы не дисциплинированы, идете против приказов. Выполняете немыслимое перед лицом невозможного. Неуправляемы. Зачем нам группа, что не подчиняется, но действует по своему усмотрению?

За его отказом злым волком прятался страх. Фисенко со товарищи привык лишь к исполнению, глубоко презирая импровизацию.

Полковник Как-бы-чего-не-вышло.

— За, — пробасил Горомир, потеребив подбородок. — Мои бойцы успели ознакомиться с действиями младшего лейтенанта. И впечатлиться его умениями. Шутка ли, уничтожить из 122-миллиметровой пушки «Панголина»? На моей памяти такое никому не удавалось.

Задумчивое молчание стало ему ответом. Наконец выдохнул Колесников.

— Мне нравится идея младшего лейтенанта. Штурмовой отряд для выполнения задач за линией соприкосновения. Сколько раз нам придется заходить в гражданский сектор для выполнения задач? Да, Потапов показал себя эксцентричным молодым офицером, немало полагающимся на удачу и авось. А может, мы попросту чего-то о нем не знаем?

Удача и авось? О чем это он? Прищурился, но спорить не спешил.

Берсеркин затарабанил пальцами по крышке стола — последнее слово за ним. Колесников не унимался.

— В конце концов, детей богов находили в канавах, а не в златокаменных дворцах. А перед нами — последний ружемант.

— Доверить нечто подобное ружеманту — что развязать руки новой войне. Я был против замысла товарища Бейки. — У Варламова оказались яйца. Или язык, чтобы исторгнуть очередную глупость. — Мало нам того, что случилось много лет назад? Забыли, кто создал ружейную чуму?

Кулак Берсеркина тяжко опустился на стол, опрокинулась чашка кофе, обильно заливая пол.

— Довольно. Мы не на политических дебатах. А вам, товарищ Варламов, напомню, что младший лейтенант Потапов — в первую очередь офицер Российской Империи. Все остальное — класс, ментальная наследственность — уже после. Не оскорбляйте его честь пустыми обвинениями. На этом предлагаю доклад Потапова считать завершенным. Что же до предложения — мне нужно подумать. Свободны.