Ружемант 3

Глава 3

Старая сетка-рабица, многочисленные взоры камер наблюдения. Коснулся ключа во внутреннем кармане, как талисмана, но тут же вспомнил, что от взора телекамер он не спасает.

Способны ли машины понимать то, что видят перед собой на экране? Представил беспилотника-вахтера, стало смешно.

Делиться шуткой с Фелицией не стал.

— Хамелеон-то включи, — посоветовала она, сделав мгновением раньше то же самое. Голограмма легла на ее лицо маской, меняя очертания, превращая их в жутковатую кашу. Невольно отвел взгляд, смотреть на это месиво без содрогания было тяжко.

Ириска заверила, что у меня будет такое же, активировала, получив разрешение. Неустанно заверяла, что данная новейшая технология, может, и не спасет меня от попадания на камеры, но точно не выдаст истинного лица.

И это с этим-то мне предлагали ходить по улицам Царената? С другой стороны, среди рабов вряд ли знают о герое Российской Империи Максиме Потапове, что вырвал руку бронемагу. Какую сказку придумали для граждан, чтобы объяснить ранение Вита Скарлуччи? Упал на рельсы? Переусердствовал с мясорубкой?

Про раздолбайство Фелиция не лгала. Когда-то, будучи болен юношеским максимализмом, я считал, что грязь, разруха, равнодушие царят лишь в России. Став старше и повидав мир, узрел злую истину: показной фасад иных стран лишь прятал собственное неубранство от чужих глаз.

Люди везде одинаково неряшливы и беспечны…

Пробой, укрытый густыми зарослями кустов. Фелиция лишь пожала плечами на так и не озвученный мной вопрос.

— Чего ты ждал? Шавы не обратят внимания, даже если в центральных воротах окажется дыра размером с Гранд Каньон. Серво заняты насущными делами: чем и как прокормить себя или как заслужить доброжелательность хозяев. Карсиры знают, что с ремонтными беспилотниками здесь туго. Никто не повезет для них из столицы сферы, заставят чинить самих.

Предатели оказались еще и лентяями. Нам только на руку, но неужели за все время не нашлось ни одного лизоблюда? Верилось с трудом.

— Подожди, — Фелиция остановила меня, когда коснулся ветвей куста. — Сначала я. Некромант не из местных, царенатец. Положил здесь ловушку проклятия.

Значит, лизоблюд все-таки отыскался… или же наша будущая жертва осмотрительна и беспечностью не страдает.

— Облезу, облысею, вывалятся волосы?

— Мы не в детском садике, сержант, — девчонка нахмурилась, — тебя попросту убьет на месте.

Практично, ничего не скажешь. Некромант не стал размениваться на болезненные способы избавиться от недруга и жуткую агонию. Ириска ненавязчиво выдала гипотезу:

— Фактура проклятия сделана на скорейшее устранение цели. Поняв, что попал под воздействие проклятия, противник может перейти к активным, но неадекватным действиям. Террорист может и вовсе пожертвовать собой.

— А еще оно поднимает тревогу во всем комплексе.

— Ты же говорила, что здесь нет беспилотников!

— Говорила, что нет действующих тяжелых беспилотников. Шагоходы и разведывательные сферы законсервированы и ждут сигнала. Сержант, позволите вопрос?

— Валяй.

— Вам правда вбивают в голову, что вы воюете против неразумных детей? Судя по вашему поведению, вы именно так и считаете. Прошу, отнеситесь к этому серьезней, иначе не сможете достичь ни одной из целей.

Кивнул, принимая правоту.

Фелиция выудила диск из-за пазухи, швырнула в проем. Проклятие, словно мина, ярко вспыхнуло, но развеялось через мгновение. В напоминание лишь остался дождь из догорающих искр.

— Можно, — разрешила она, и через мгновение мы были на территории завода.

— Почему сюда не смотрит ни одна из камер? Если бы я знал про пробой здесь, поставил бы не только проклятие, но и камеру. Скрытую.

Ириска просканировала окружение — никаких признаков съемки.

Фелиция ответила не сразу.

— Некромант, Марио Палуззо, славится надменным отношением к «низшим расам» и непревзойденным высокомерием. Слишком сильно полагается на свою магию.

Я закусил губу, проклятие, что убивает любого, кого коснется, не выходило из головы. Если он на такое способен, то что помешает ему убить нас взглядом?

Фелиция будто бы читала мои мысли, зажмурилась, словно кошка.

— Проклятия подобного толка требуют времени, концентрации и трудозатрат. Он наложил другие по всей территории.

— И ты знаешь, где каждое из них?

К моему ужасу, отрицательно покачала головой.

— Он не составлял карты. Но я… чувствую манатические остатки. Видел, какой у меня класс?

Ириска услужливо вывела инфу на сетчатку: снайпер.

— Хорошо играешь в прятки и винтовки?

— Смешно, сержант. Нет, но и это тоже. Одна из особенностей класса, сержант, — шестое чувство. Если вам об опасности спешит раструбить ИИ, я просто знаю, что она рядом. Мгновенная реакция, острые ощущения. Почти что как у одной из ваших сослуживиц. Которая волчица.

Елена Ипина. Да уж, у той с обостренными чувствами был порядок.

— Не точно так же, но аналогично. Не наступайте сюда, сержант.

— Проклятие?

— Собачья куча, — девчонка позволила себе ухмылку. Спорить не стал, обошел стороной.

Приглушил Ириску, сигналы, испускаемые ей, стали заметны. Лучше не поднимать лишнего шума.

Сапожная фабрика оказалась чудовищно огромной. Оценить ее размеры из окна автомобиля оказалось попросту невозможно. Монструозное головное здание прятало три короба складов поменьше за своим фасадом.

По ржавой лестнице заскочили наверх. Опасливо под нашим весом заскрипел карниз. Охранный дрон зашуршал лопастями над нашей головой. Я схватился за «Моретти», но Фелиция вновь удержала руку.

— Придержи коней. Он нас не видит.

Миниатюрный механоид в самом деле пролетел мимо. Сбивать уже не было смысла: если он нас заметил, значит, заметил. На месте программистов я бы вложил в его алгоритмы продолжать безмятежный патруль при любых раскладах. Не обязательно поднимать шумную тревогу с кучей огней, фонарей и воющей сиреной.

Машинам это не нужно.

Сверху открывался до потрясного унылый серый вид. Кладбище железа, не иначе.

Горы металлической стружки, забракованные остовы навалены рядами друг на дружку. Ждущие своей очереди на ремонт, поврежденные машины каскадом стояли на полигоне.

— Для готовой продукции. Видишь? — Фелиция указала на одно из зданий.