Исход

Алексей продержался во вменяемом состоянии еще сутки, после чего погрузился в пучину полусознательного существования, то погружаясь в горячечное состояние и бредя, то немного всплывая и озираясь бессмысленным взглядом не понимая, где он и что он.

— Пей Елисеюшка…

Алексей пил. Потом блевал и срался находясь в горячечной лихорадке. Снова пил.

Потом видел, как Матрена склонилась над ним с ножом в руке. Боли от разрезов практически не чувствовал.

— Давай помолимся господу нашему о милости исцеления Елисеюшка! — рыдала над ним женщина.

— Давай…

Вот только из-за воспаленного сознания, начал читать не совсем ту молитву, что требовалось, а из бытности свою сектантом, кою выучил в детстве:

— Великий Велес! Отец наш!

Как обращался раз за помощью спасти меня,

Так и прошу сейчас!

Боги Рода, помогите!

К жизни верните!

Исцелите и сохраните!

Все плохое, все болезни ветром унесите!

Водой размойте! Огнем сожгите!..

— Молчи! Молчи! — запричитала запаниковавшая Матрена, хотя все происходило в бане и никто их услышать не мог.

А Алексей все не унимался.

— Милосердная мать Жива,

Ты есть сам Свет Рода Всевышнего,

Что от болезней всяких исцеляет!

Взгляни на внука Даждьбожьего,

Что в хвори пребывает.

Пусть познаю я причину болезни своей,

Пусть услышу голос богов,

Что сквозь хворь говорят,

И на стезю Прави направляют…

Узри богиня, что постигаю я истину,

А от этого здоровье и бодрость ко мне возвращается.

Долголетие в теле утверждается, а болезни отступают!

Пусть будет так!

Слава великой Живе!

Матрена смотрела на своего пациента, вновь погрузившегося в бессознательное состояние Елисея и что-то нечленораздельно забормотавшего, круглыми глазами. По ее понятиям — он сейчас говорил со старыми богами.

Несмотря на все старания священников вера в старых богов все еще теплилась в душах людей, особенно в отдаленных местах, куда священники лишний раз не заглядывали. Вот и в Матрене в этот момент что-то перевернулось. Наверное повлияло и то, что язвенные раны на Остапе из горячечных и воспаленных, смердящих гноем стали вдруг приходить в норму… И все благодаря действиям Елисея, что в ее понимании оказался приверженцем старой веры, да еще и ведуном, раз ведает как лечить страшную болезнь, кою представители Христа называют карой господней и призывают только молиться богу, чтобы тот проявил к ним свою милость и исцелил, больше ничего для выздоровления не делая. Вот только называемый милосердным господь, отчего-то проявляет свою милость к своим рабам крайне редко. В общем образовался классический кризис веры да еще на старых дрожжах… ведь одна она осталась, все ее родные так или иначе погибли и это милость? А поповская отговорка на все случаи жизни: «пути господни неисповедимы» и раньше не особо утешала, а теперь так и вовсе бесила.

Вспомнила она и то, как неохотно с постным лицом читал молитвы и крестился Елисей.

— И от целования иконы отговаривал… — вспомнила она очередной эпизод. — Заразная дескать…

Матрена принялась себя ощупывать в тех местах, где железы расположены, что бубонами становятся и с ужасом осознала, что они увеличились.

— Заболела… Господи помилуй! Спас…

Но слова молитвы оборвались на полуслове от пришедшей в голову мысли.

— Заразили… Заразили попы проклятые! Специально! Окончательно извести хотят люд новгородский!

Вспышка ярости, когда хотелось бежать и поделиться своей вестью с окружающими чуть притихла, разум возобладал и Матрена затаилась, внутренне окончательно переродившись.

Съев хлеб с плесенью, она, затушив огонек лампадки под иконкой, упав на колени спиной к «красному углу» и приложив ладони к солнечному сплетению, зашептала:

— Великий Велес! Отец наш! Обращаюсь к тебе я — душа заблудшая, к свету истинному вернувшаяся, спаси меня…

Конец ознакомительного фрагмента.