Поглотитель

— Кирон…

— Ма… мама?…

Было глупо надеяться, что барсен’тора смогут удержать запертые двери, даже если они намертво заблокированы самым совершенным взломщиком галактики. И совсем наивно предполагать, что Анья внемлет моим предостережениям насчет Кирона, представляющего особую опасность для каждого и нас. Материнское сердце просто отказывалось верить в то, что я говорил, вынуждая меня пойти на крайние меры, дабы обеспечить ее безопасность.

Но и их оказалось недостаточно. Анья, снявшая маску и замершая в дверном проходе плавильного цеха, не сводила глаз с седовласого мужчины, смотрящего на нее, как на восставшего из могилы призрака.

— Мама…

«Быстрее! Быстрее!!» — набатом отбивала бешено стучащая кровь в висках, но даже Сила не может остановить время. Хотя в какой-то момент она настолько обострила восприятие, что я видел происходящее дальше словно в замедленной съемке.

— Сынок, — по щекам эвин потекли слезы, когда она протянула к Кирону руки. Он покачнулся. Все еще не смея поверить, сделал нетвердый шаг навстречу ей. А потом, привлеченный посторонним звуком, повернул голову в мою сторону и… это произошло.

Поймав взгляд Кирона, что-то внутри меня оборвалось. Этот глубинный темный отблеск в светлой радужке его зрачков. Всепоглощающая ненависть, для которой сама смерть не стала преградой. Знакомое чувство, которое, как я надеялся, мне более никогда не придется испытать на себе.

Подмена произошла незаметно. Просто в один момент светлый источник грандмастера Ордена джедаев окутала густая непроглядная мгла, вырвав из моей груди отчаянный протестующий крик. Нас разделяла еще добрая сотня метров. А их с Аньей всего пара-тройка шагов.

— Нет!!!

Рот Аньи распахнулся в беззвучном крике. Еще не осознавая произошедшего, она пустила голову вниз, увидев объятое голубым светом острие, торчащее у нее из груди.

— НЕ-Е-ЕТ!!!

Одним движением выдернув меч и отпустив опавшее тело моей любимой, Первый встретил блоком мой размашистый удар и безумно оскалился, заходясь лающим смехом одержимого.

— Ну здравствуй, папочка. Давно не виделись.

Никогда прежде я так опасно не подходил к грани Темной стороны. Мой Свет заволокла Тьма. Зрачки пожелтели, а из груди раздалось глухое звериное рычание.

— Убью, мразь!!!

— Я тоже по тебе скучал, — Первый продолжал удерживать нас на месте превосходящей Силой Темной стороны, гораздо более глубокой и насыщенной, чем владело нынешнее поколение недо-ситхов. В его голосе звучало зашкаливающее счастье существа, исполнившего единственную цель своего существования.

— Помнишь мои слова? «Я заберу у тебя самое дорогое, как ты забрал его у меня». Око за око, выродок. О! И Воплощающий Тьму велел передать тебе: он с нетерпением ждет, когда ты приползешь к нему на коленях…

Больше он ничего не успел сказать. Конфликт Силы во мне превысил определенный порог, когда удерживать ее в себе уже не было сил. Я закричал, и вместе с этим криком исторгнутая непримиримо звенящим Светом воющая Тьма покинула мое тело. Первого отшвырнуло в сторону, словно пушинку, протащив по заваленному мусором полу несколько десятков метров. А я упал на коление рядом с телом эвин, нежно поднимая ее в объятия и поддерживая за шею безжизненно болтающуюся голову.

— Анья… любимая, нет… посмотри на меня, пожалуйста… нет… эвин…

«Ее еще можно спасти».

Этот голос!

Даже не поднимая головы, не видя замутненного мира сквозь ручьем текущие слезы, я положил ладонь на страшную рану в груди любимой, направляемый подсказками Дочери, которая наблюдала за нами сквозь пространство и время.

В это было невозможно поверить, но Анья не умерла. Вопреки всему, жизнь все еще теплилась в ней, хотя для любого другого такой удар стал бы мгновенным билетом на ту сторону Силы.

«Как? Она…»

«Еще жива. Брат своим вмешательством нарушил Равновесие. Я та, кто его восстанавливает. У нее есть сутки, пока мой Свет поддерживает жизнь смертного тела. Воспользуйся ими с умом».

Очередной электрический удар, щемящий болью прошедшийся по нервам.

«Ты издеваешься?! Какие, к харшу, сутки… А ну стоять!»

Чувствуя, как взор Дочери растворяется в Силе, я призвал на помощь свой Свет, буквально вынуждая ту остаться на месте. К ее вящему неудовольствию и офигеванию Пятого, в отличии от меня сохранившего адекватное восприятие и осознающего, кого именно я дерзнул удержать Силой.

«Отпусти меня».

«Нет. Ты никуда не уйдешь, пока я не пойму, что делать».

Мгновение, натянутой, подобно струне, тишины. Дочь что-то обдумывала, прежде чем соизволить дать более развернутый совет. При этом в Силе прозвучал легкий оттенок ее удовлетворения, вызвавший очередной когнетивный диссонанс Пятого. Мне же было плевать на все, кроме спасения жизни Аньи.

«Найди сердце льда. Исполни обещание, данное спящему. И помоги родиться вселенной, когда придет время уходить. Помни, что Разящий Свет — все еще Свет. И он тоже способен созидать».

«Опять мозги пудришь, овца?! Ах ты!..»

Поздно. Неуловимым движением Дочь вырвалась из моего слабеющего захвата, после чего ее присутствие окончательно покинуло Храм джедаев. А мне осталось только сидеть на полу с безвольным телом любимой на руких и захватывать ртом воздух, пытаясь восстановить сбитое дыхание.

Уйдя, Дочь оставила после себя больше вопросов, нежели ответов. Мозг работал на пределе возможного, пытаясь отыскать спасительный выход, но его не было.

Обращаясь к Силе, я чувствовал искру, поддерживающую жизнь в теле Аньи. Техника Светлой стороны за пределами моего понимания погрузила эвин в некое состояние искусственной комы, когда все процессы организма практически остановились. Хрупкий баланс, который способно нарушить любое постороннее вмешательство.

«Ей нельзя в бакту, — подтвердил мои выводы Пятый, когда ощутил, что я вернул способность мыслить более-менее адекватно. — Или к целителям».

«У тебя есть другие предложения?»

«Дочь дала подсказку. Но тебе не понравится, что она означает».

Внимательно выслушав Пятого, я скривился, как от острой зубной боли. Вот уж точно так себе альтернатива. Но какой еще выбор, когда любовь всей моей жизни зависла на волоске от смерти?

— Отец…

Вздрогнув, я медленно поднял голову и увидел Кирона. Стоящего в десятке шагов от нас с Аньей и молчаливо смотрящего на нас. Бледный, как мел. Губы сжаты в узкую полоску, волосы всклокочены и больше похожи на воронье гнездо. Блестящие дорожки слез на щеках, дополняющие облик полностью сломленного человека.

Позади Кирона замер Фрис со скорбным выражением лица и «Сиянием неба», угрожающе гудящим острием направленным градмастеру между лопаток. Брат еще не понимал, что Тьма ушла из Кирона. Также, как ранее покинула меня, не в силах выдержать жар источника, всей душой верного Светлой стороне.

Кирон Рал был и оставался джедаем. И даже тлетворное влияние Первого, веками отравлявшего его душу, не смогло этого изменить. Теперь я это видел, и потому не смог винить сына за то, что он сделал.

Тем не менее, что-то такое, видимо, промелькнуло у меня в глаза, потому что Кирон сгорбился еще сильнее и, опустив потухший взгляд, глухо произнес:

— Я чудовище…

— Не ты, — каждое слово давалось мне с трудом, но, видя состояние сына, я не мог просто молчать. — Другой. Первый жаждал мести, и он ее получил. В этом нет твоей вины, сын.

— Я нанес удар! — кулаки грандмастера сжались до побелевших костяшек, а его голос сорвался на хриплый крик. — Я! Он заставил меня убить ее!

— Она еще жива.

Кирон взглянул на меня исподлобья, и меня пробрало той бездной вины, которую он испытывал. Но прежде, чем я успел что-либо сказать, наши разумы соприкоснулись, растягивая мгновение в вечность.

Боль. Сожаления. Слепящая вина. Нестерпимые муки совести. Я ощутил всю палитру эмоций, что испытывал сын, и тогда что-то впервые с нашего знакомства во мне дрогнуло. Он не мог сказать это прямо, но его происхождение заменило слова чем-то иным.