Страж

— Ты думаешь Балдеру Лертену сейчас нужен незаконнорожденный внук? Я ему все рассказал.

Она несколько мгновений прожигала его взглядом. Мужчина подобрался. Оторвал спину от скамьи и напряженно расправил плечи, словно и в самом деле мог ожидать нападения.

— Так это ты?! — разъяренной кошкой зашипела она. — Ты все это устроил? Ты отправил моего сына в это ужасное место?

— Милорд требовал его полного физического устранения. Он сейчас вообще ничем не хочет рисковать. Я подождал пока он немного остынет и предложил ему другой вариант. Эксперимент можно и даже нужно продолжить, и Карьер — лучшее место для такого, как твой сын. Подальше от людей, всего мира и чего уже греха таить от самого лорда.

— Мой сын такой же как все.

— Нет и ты это знаешь. И чем дальше, тем ярче это будет проявляться. Все его самые яркие, выдающиеся черты характера смоделированы в нем не матушкой-природой. Гены в его крови принадлежат старинным, благородным домам, у которых в подкорке зашиты определенные программы поведения и жизненных убеждений. С самых младенческих лет ты лишила возможности проявить себя тому, кем он по-настоящему является.

— Донору для появляющихся потомков королевской семьи? Чтобы передать им его врожденную способность управлять Искрами, а через них и другими носителями.

Вигго поморщился.

— Ты сгущаешь краски.

— Ты бы сцеживал у него каплю за каплей пока не закончился ресурс. А потом бы придумал как использовать органы. Или что-нибудь еще. Ты бы никогда не остановился. Его жизнь превратилась бы сплошное мучение.

— Быть жертвой во имя великой цели — это не мука! Любой альтхамец знает, что служить королю во благо процветания и величия своей страны — это великая честь! Ты была не против.

Валерия проигнорировала последнее замечание. Нельзя заставить время повернуть вспять. Нельзя вернуться в прошлое. Нельзя стереть то, что уже было сделано. Но признать свою ошибку никогда не поздно. И попытаться исправить.

Свою ошибку она исправляла большую часть жизни.

— Служить можно не только королю. Быть верным и преданным можно быть семье, друзьям, Службе, в конце концов, помогать людям, которые в этом нуждаются.

— Слишком мелко, как клумбу с цветами поливать водами целого океана. Ты знаешь, как это может быть опасно. Не говоря уже о силе в его крови. Что будет, когда она проявится? А если он не сможет себя контролировать? Поэтому наблюдать и контролировать буду я. Как и должно было быть изначально.

— Что ты хочешь за его свободу? — Валерия провела дрожащими пальцами по лицу.

Вигго поднялся со скамейки.

— Я встречался с ним. У него ужасный характер — он заносчив, упрям и очень вспыльчив. Ты его очень плохо воспитала. Увы, он не Лертен. Генетический мутант, как ты выразилась, неизвестно чьей крови.

С этими словами он отвесил собеседнице поклон и ушел. Валерия так и осталась сидеть, расправив плечи, неотрывно смотря перед собой. Вывел ее из глубокой задумчивости звонок смарта.

— Валерия, добрый день, — прозвучал бодрый голос Малешского.

— Добрый, Виктор, — безэмоционально ответила она.

— У вас что-то случилось? — напрягся адвокат.

— Нет, — она глубоко вздохнула, беря себя в руки, — простите, просто немного устала. У вас есть какие-то новости?

— Валерия, мне Олег сказал, что не так давно вы получили посылку для Георгия. В ней был женский рюкзак.

— Да, — ее голос оживили нотки удивления.

— Будет ли для вас удобным, если сегодня вечером к вам заедет мой помощник Александр? И заберет его у вас.

— Конечно, только объясните в чем дело? Вам о нем рассказал Георгий? Это как-то связано с обвинениями против него?

— Эта вещь может быть серьезной уликой и большим подспорьем в деле вашего сына. Большего, пока увы ничего не могу сказать.

— Да, конечно, — ее голос вновь зазвучал ровнее. — Пускай Александр приезжает.

Валерия отключила связь. В голове постоянно прокручивался разговор с Вигго, в который теперь тесно вплетался рисунок слов Малешского. Она прокручивала раз за разом эти две беседы, пока они не превратились в мешанину образов, информации, догадок, воспоминаний.

— Виктор, — вновь позвонила она адвокату. — Простите ради Бога, но я совсем забыла. Сегодня вечером у меня срочная командировка по работе. А Сережа лег в больницу на обследование. Мы не сможем сегодня принять вашего помощника. Ничего страшного если я отдам ему рюкзак завтра?

***

— Саша, у меня не очень хорошие новости. Я сегодня разговаривал с Аврилом Байо, новым следователем, который теперь ведет дело Гронского. Ему пришел ответ на его запрос из лазарета о переводе Велеса Бажена в клинику на нейтральной территории.

— Отказали? — не задумываясь, озвучил свою догадку помощник.

— Его состояние остается по-прежнему стабильно тяжелым, что делает невозможным. И они пойдут на подобный риск, только если на это будет разрешение судьи.

— Но суд над нашим клиентом уже через неделю, — скептически заметил Александр. — Вряд ли мы получим нужное нам разрешение за эти дни.

— Может и получим, только нашего пострадавшего пилота еще надо будет транспортировать, обследовать, привести в себя, если это будет возможно. В общем его можно списывать со счетов, вряд ли он хоть как-то сможет нам помочь, даже теоретически. У тебя есть какие-нибудь новости?

— Сегодня после обеда к нам в офис приезжала Валерия Гронская, привезла рюкзак.

— Отличная новость. Отдай его нашему Электронику, пускай хоть на атомы его разберет, но найдет, что нам нужно. Я думаю, что не ошибся, когда предположил, что Оленев, почуяв опасность, решил перестраховаться и спрятать диск. Вместо своей комнаты, он попросил девушку на ресепшене отнести рюкзак в комнату Гронского, так как, видимо, посчитал, что там его не будут искать. Или он рассчитывал вернуться быстрее, чем это произойдет.

— Еще звонил Олег Арсенин, сказал, что его отозвали с отпуска и срочно вызвали на службу.

— Решили перестраховаться и занять его делом?

— Не знаю, но он просил передать, что его обещания в силе, что бы ни случилось.

Малешский отключил связь и задумчиво провел ладонью по погасшему экрану. Помощь действующего полковника стражи Арсенина очень сейчас была нужна, как бы не хотел адвокат втягивать его еще глубже в это дело. В лазарете Адентона он так и не нашел нужной ему информации и доказательств, что Руны Гронскому подложили именно там. Возможно, конечно, что форму Георгия привезли уже с камнями и просто отдали оператору на выдаче. И тогда зацепок почти не было. Но все же у Малешского была одна идея и он должен был ее реализовать.

Так как если доказать подлог, то показания Велеса Бажена так удачно и вовремя для стороны обвинения вышедшего из строя, будут уже не так принципиальны. А без доказательств слово капитана Ивохина против слова Бажена, да еще не понятно с какой стороны посмотрит на это суд. К тому же до капитана Ивохина Малешский уже не мог дозвониться несколько дней. Правда пока особо не переживал, так как был уверен, что этот свидетель от своих слов не откажется.

В отличие от капитана Сабрины Астли и лейтенанта Михаила Илийского, который как узнал Виктор всего несколько часов назад, согласились стать свидетелями на стороне обвинения.

Глава 32

— Олег, рад тебя видеть, — Дмитрий Градов, широко улыбаясь, протянул руку другу, — думали, ты уже того.

Он неопределенно махнул головой в сторону. Олег едва заметно скривил губы, пытаясь изобразить улыбку, чтобы не светить хмурой физиономией. День, которого он одновременно и ждал, и опасался настал неожиданно и гораздо быстрее, чем он предполагал. И начался со звонка личного помощника Архипова, который передал слова руководства, что отпуск его закончен и его завтра ждут в штабе.

— Смена защитных установок на границе Адентона, Волдаги и Брана, — перешел генерал к делу сразу с порога, как будто и не было их ссоры и отстранения от службы на несколько месяцев. — Ты — старший в группе. Список личного состава тебе отдадут сегодня после обеда. Ознакомишься. Если будут возражения — говори. Руны вам доставят из Карьера с рейда. На каждый доминион уйдет по две, а то и все три недели. После каждой установки отдых в несколько дней. Задание ясно, полковник?