Страж

— Что с сыном?

— Его в машине не было. Скорее от сильного удара его выбросило наружу, и он скатился по склону в море. На камнях и траве нашли кровь, волосы и кусочки кожи. Экспертиза подтвердила, что эти следы принадлежат Артемию Гронскому.

Георгий закрыл глаза.

Чтобы не случилось с нами дальше, знай, что ты все сделал правильно. Я всегда в тебя верила и буду верить до конца своих дней. И любить.

Это я их убил.

— Гронский!!!

Крик следователя вернул его в реальность.

— С кем Оленев встречался в Макке?

Георгий нахмурился. Память с трудом давала нужную ему информацию. В голове билось лишь одно: их больше нет их больше нет их больше нет.

— Не знаю, — не хотелось ни о чем думать.

Моршанин ударил его ладонью по лицу. Жестко, без замаха. Резко поднял руку и вмазал. У Георгия все поплыло перед глазами. А в голове словно натянулась невидимая струна боли.

— Запомни, Гронский, ты больше не страж, не офицер, не спец боец. Ты сам перечеркнул свою жизнь, когда решил вступить не на тот путь. И связаться не с той компанией. На кого работал Оленев? Кому он должен был отдать Руны и диск?

Георгий поднял глаза на следователя.

— Я не знаю.

На этот раз удар был с размахом. Следователь не стал жалеть сил. Натянутая струна в голове резко оборвалась…

На следующий день следователь снова пришел в палату к Георгию.

— Мы знаем, что Оленев предал нас и собирался то, что принадлежит Дранкуру отдать другим людям. И сумел переманить тебя на свою сторону. Что он пообещал тебе за это?

— Этого не было.

Следователь ударил в живот. Георгий не устоял и рухнул на колени. Противно хрустнули ребра под повязкой. Моршанин пнул еще раз ногой. Гронский растянулся на полу. Грудь пронзило болью.

— Зачем ты ехал в аэропорт? Ты собирался в Вестленд?

— Мы летели с семьей на финал по бочче. Он проходил в Хардане.

Сердце болезненно сжалось.

Неужели это и вправду было в этой жизни? Неужели у меня были жена и сын? И мы хотели попасть на финал по бочче?

Георгий закашлялся, выплевывая кровь. В груди словно пылал огонь и каждый вдох давался все сложнее. Он сел на пол, опершись спиной на кровать.

— Ты из меня идиота решил сделать, Гронский? Нам известно, что Оленев не завершил свою миссию и не успел никому передать диск. Это должен был сделать ты? С кем ты должен был встретиться в Хардане?

Следователь опустился на корточки перед допрашиваемым. Сгреб за воротник больничной рубахи.

— Ты мне все расскажешь. Так или иначе. Что ты вез в Вестленд? Где он?

— О чем вы? — прохрипел Георгий, с каждым его словом на губах появлялись и лопались кровавые пузыри.

Моршанин ударил кулаком в грудь.

— На кого ты работаешь?

— На Стражу Дранкура.

— Тогда верни то, что принадлежит нам, Гронский!

Следователь схватил его за плечи и с силой встряхнул. Сквозь черную пелену в глазах Георгий увидел, как распахнулась дверь и вбегающих в палату людей, которые оттащили от него Моршанина. Потом черная пелена стала плотнее, и он уже ничего не мог различить.

— Я ваш следователь Седов Александр Евгеньевич, мне дали вести ваше дело. Как вы себя чувствуете?

На стул около кровати опустился незнакомый мужчина в темно-синем строгом костюме. У него было внимательное лицо ищейки с жесткими глазами. Словно сканерами, считывающими собеседника изнутри.

Георгий тряхнул головой. Чувство было такое, что он еще не очнулся и видит один и тот же сон. Правда переменные в этом нескончаемом видении были разные, но смысл оставался тот же.

— Гораздо лучше, чем несколько дней назад, — довольно ехидно ответил он.

— Да, вам и вправду сейчас должно быть намного лучше. Ваше сломанное ребро пробило легкое, поэтому вы испытывали некий дискомфорт, но вам сделали операцию и заменили поврежденный орган. У вас сильный организм, как сказал ваш хирург и пересадка прошла очень удачно.

У Георгия на лице не дрогнул ни один мускул при этом известии. У него и в самом деле был сильный организм и крепкое здоровье. Он даже в детстве не болел ничем серьезнее насморка. У него никогда не было травм или наследственных заболеваний. Сильный, выносливый, крепкий — настоящий страж. С замененным органом его бы никогда не взяли на службу. Впрочем, в его положении имплантат не самая большая проблема.

— Опять играете в вашу извечную игру, добрый следователь — злой следователь. Вам никогда не надоест? Или этому специально учат? — вслух задал он вопрос.

— Не совсем понимаю, о чем вы, но я не добрый, Георгий. И не злой, не знаю какую роль вы определили мне. Мне очень важно, чтобы наказание понесли именно виновные. Я хочу разобраться во всем.

— Где же ваш коллега?

Седов очень внимательно посмотрел на него.

— Какой именно? У меня много коллег.

— Который приходил сюда до вас. Кулаки отбил?

— До меня у вас был лишь медицинский персонал и охранник. Вы его имеете ввиду? Это была вынужденная мера. Ваше поведение было неадекватно.

Он надо мной издевается?

— Мне ваш лечащий врач сказал, что ваши параметры жизнеобеспечения в норме. И вы уже готовы к общению.

Георгий хмуро посмотрел на следователя.

— Готов.

Следователь открыл ноутбук, стоящий на столе, и нажал на кнопку, оживляя изображение. На экране высветилась комната, стены которой были обшиты толстыми защитными пластинами с поглощающим излучение покрытием. В центре — большой стол, вокруг которого стояли люди в форме стражей. На самом столе — бокс.

Один из стражей подошел к ящику и поднес сканер к замку.

— Серийный номер 256698УД, — быстро забил номер в свой коммуникатор. — Был выдан Гронскому Георгию Сергеевичу после окончания рейда 2053ТР.

Щелкнули замки. Страж достал из бокса форму. Поднес сканер к небольшому чипу, зашитому в районе груди. На этот раз сканирование длилось чуть дольше.

— Форма принадлежит тому же Гронскому Георгию Сергеевичу, полковнику Дранкурского Управления, специалисту по контролю за транспортировкой и сохранностью Рун.

Другой страж надел защитные перчатки.

— Излучение от бокса превышает норму в девять раз, — оповестил он, проводя измерителем излучения по коробу, — излучение от формы максимальное — десять, что соответствует недавно отделенным от Источника Рунам

Прибор неожиданно громко пискнул. Сканирование было остановлено. Страж открыл один из карманов и высыпал из него россыпь камней.

Каждый камень был по очереди поднесен сначала к сканеру, потом к камере, где были зафиксированы степень его излучения, размер, объем, наличие письменных знаков.

Следователь вновь нажал на кнопку, завершая показ видео.

— Надеюсь, вы не будете отпираться, что это ваши вещи? Или говорить, что вам эти Руны подложили? Процедура была выполнена в соответствии с законом, при свидетелях и под запись.

— Это моя форма и мой бокс.

— Где вы взяли Руны?

— В Карьере. У Источника.

Седов едва заметно покачал головой.

— Хорошо, — он чуть подался вперед к опрашиваемому. — Расскажите мне теперь, что было в Карьере в ваш последний рейд?

Какую непонятную игру они ведут. С другой стороны правила мне все равно никто не объяснит. Если не этот следователь, то все равно будет другой.

Георгий, подробно рассказал с того момента, как их группа прибыла к Карьеру. Седов слушал, не перебивая до того самого момента, как допрашиваемый начал рассказывать, как у его ног упал рунный детонатор, как он смог создать дополнительный рисунок и защитить себя и тех, кто был за его спиной от взрыва.

— То есть вы при вашем пятом уровне смогли выставить барьер, который выдержал взрывную волну рунного детонатора по вашим же словам не менее седьмого уровня?

— Я вам говорю, я смог соединить рисунки сразу всех Искр. Видимо это меня и спасло.

Следователь недобро усмехнулся и что-то чиркнул в своем блокноте.

— Что было дальше?

— Меня отбросило взрывом, и я очнулся около первой стены Карьера. Я чувствовал себя очень странно. В голове стоял шум. Какое-то шипение или шепот, словно кто-то что-то говорил. И я пошел за этим гулом. Мимо всех кругов Карьера прямо к Источнику. На самом деле я очень плохо помню, что было дальше. Словно черная дыра в голове. Я помню Руны. И что их было много. А потом полное забытье. Очнулся я уже в палате. Это все, что я помню.