Страница 2 из 15
Осматриваю только что принесённую бумажку и вижу, что летом она проходила свидетелем ДТП, а весной она оказалась у реки, где выплыл труп женщины. Слишком много совпадений, а я в них вообще не верю.
– Итак, – вздыхаю я и хватаю фотоаппарат со стола.
Комарова подаётся вперёд, глазами своими синими бегает, словно чего-то боится. Но ведь сотрудник сказал, что ничего в нём не нашли, или они плохо искали?
Решив проверить девчонку, незаметно для неё просовываю руку в ремешок и якобы роняю вещицу. Задержанная дёргается, на ноги так резко встаёт, что стул под ней раздражённо скрипит по полу. И облегчённо выдыхает, когда понимает, что фотоаппарат висит на моём запястье.
– Что такое? – кривлю губы в хитрой ухмылке. – В нём что-то ценное имеется?
– Он стоит больше, чем ваша машина, – выплёвывает со злостью.
Отлично! Наконец-то искренние эмоции, а то в дурочку играет она тут со мной.
– Смотри, ты рассказываешь, какого чёрта делала на месте преступления, а я… – повторяю манёвр, делая вид, что роняю вещицу. – Не пишу в протокол, что во время задержания эта «дорогая» штука разбилась вдребезги.
– Не имеете права, я на вас в суд подам. И вообще, мы на «ты» не переходили, – поспешно проговаривает, но на фотоаппарат поглядывает.
– Ты, – намеренно игнорирую её слова, – частый гость в полицейском участке, – произношу, опустив взгляд к бумагам на столе. – Как так? – смотрю на неё, наклонив голову набок.
– Случайное стечение обстоятельств, – небрежно пожимает плечами.
– Бред собачий, – вздыхаю, сунув документы в папку, и захлопываю, громко стукнув по столу. Чувствую, что уже теряю терпение, и, судя по настороженным глазам задержанной, она тоже это понимает. – Что ты делала на заброшенном складе?
– Гуляла, – глаза закатывает, и всё, у меня лопнуло.
Резко встав на ноги, с грохотом ставлю руки на стол и наклоняюсь к стушевавшейся девчонке.
– Я тебя на пятнадцать суток закрою. В камере с бомжами и проститутками. А потом ещё на месяц продлю, до выяснения обстоятельств…
– Это незаконно, – едва слышно перебивает меня.
– Закон здесь я, – тихо говорю, наклонившись к её лицу.
В нос проникает ванильный запах, на пару секунд сбивая меня с толку сладкими нотками воспоминаний. Но я тут же мотаю головой, приходя в себя и отгоняя прошлое, до того, как оно полезет в голову.
– Говори, мать твою! – рявкаю, окончательно разозлившись, и не столько на неё, сколько на то, как она пахнет.
– Белов! – раздаётся сбоку знакомый голос с предупредительными нотками в тоне. – Отпусти девушку, – проговаривает начальство, улыбнувшись задержанной и бросив в меня гневный взгляд.
– Я не закончил…
– Закончил! – рычит Василич, однако просит одними глазами.
Я стою неподвижно, совсем не согласен с этим, и, заметив это, начальник сам подходит к столу и расстёгивает наручники на девке.
– Вы свободны, – говорит ей, и эта блондинка, смотря на меня победным взглядом, хватает фотоаппарат со стола и, виляя скрытыми под толстым слоем одежды бёдрами, идёт на выход.
– Какого хрена, Василич? – раскидываю руками я.
– Ты не должен лезть в это дело, забыл? – прищуривается на меня.
– Нет, но я следователь, и меня вызвали…
– Дело уже передано, – прерывает, уперев руки в бока, от чего его круглый живот ещё больше выпирает вперёд.
– Твою же… – сжимаю кулаки до хруста.
– Руслан…
– Иди ты, Василич… к себе, – махнув рукой, я покидаю допросную.
Глава 2 Преступник вернулся на место преступления
Варя
Первым делом, выходя из полицейского участка, я кручу фотоаппарат во все стороны, чтобы убедиться, что он цел. Выдохнув с облегчением, я бросаю долгий взгляд на здание и цепляюсь за мощный силуэт в одном из окон. Мужчина, открыв окно, выпускает сигаретный дым и буравит меня тяжелым взглядом.
Он был прав, я не первый раз оказываюсь в наручниках, но ещё никто меня так не волновал, как этот самоуверенный следователь. Впервые я почувствовала страх не столько за дорогую вещь, столько за себя. Слишком правдиво звучали его угрозы, и по глазам видела, что запросто бросит меня в камеру с бомжами.
Стараясь выглядеть бойкой, я вздёргиваю нос и, накинув на голову капюшон комбинезона, разворачиваюсь и иду к остановке. Едва успевая скрыться из вида Белова, я поднимаю руку к своей косе и вытаскиваю из запутавшихся волос карту памяти. Вытащила её из аппарата сразу как поняла, что за мной сейчас придут.
Темно было, наверное, случайно нажала на кнопку и включилась вспышка, чем, собственно, и выдала своё присутствие. Больше всего обидно, что материала мало, я почти ничего не успела снять. Такую статью сорвала, чёрт возьми. Надо вернуться к тому складу и найти какие-нибудь следы. Но сначала завтрак, иначе не дойду до места, по пути в обморок упаду.
Осматриваюсь вокруг и замечаю кафешку по ту сторону дороги. Снаружи выглядит не очень, но плевать, мне обязательно нужно поесть, и так время упустила. Ожидаю, пока на светофоре загорится зелёный, и быстренько перехожу дорогу.
Подхожу к кафе, которое благодаря новогодним гирляндам выглядит хорошо, однако даже мигающие разноцветные огни не скрывают трещины в стене, дверь старше меня и рамки окон, с которых почти вся краска слезла. Хватаюсь за ручку и толкаю дверь. Над головой раздаётся трель колокольчика, в нос проникает запах чего-то жареного вперемешку с запахом кофе. Ищу столик поудобнее, замечая, что здесь не особо людно, и выбираю круглый у стены, подальше от кухни.
– Доброе утро, что будете заказывать? – моментально подходит ко мне девушка с пучком на голове, в чёрной блузке и с красным фартуком.
– Доброе, – киваю я и цепляюсь за буклет на столе, точнее, меню с не таким уж и большим выбором.
Небольшой он для меня, потому что больше половины блюд мне есть нельзя. Иногда хочется, конечно, чего-нибудь вредного, но, к сожалению, я не могу.
– Мне чай без сахара, ржаной хлеб и одно варёное яйцо, – озвучиваю свой заказ, и девушка прищуривается. – У меня диета, – отвечаю на её немой вопрос с улыбкой.
– Ясно, скоро принесу, – кивает и уходит.
Пока жду свой завтрак, решаю посмотреть, что успела нафоткать, и, вставив карту памяти на место, я включаю аппарат и просматриваю фотографии. Внезапно меня отвлекают, толкнув спинку моего стула.
– Извините, – раздаётся сухо за спиной мужской голос.
Не обращаю внимания на рядом присевших и продолжаю смотреть в экран фотоаппарата, однако мужчинам за соседним столом удаётся привлечь моё внимание.
– Без рук, говоришь? – слышу другой мужской голос с хрипотцой.
– Ну, не совсем, только кисти отрезали и оставили истекать кровью, – отвечает ему собеседник.
– Интересно, за что? – задумчиво произносит его сосед.
– Пф, ясно же за что, – гордо заявляет второй. – За воровство, – всезнающим тоном поясняет, и мои уши превращаются в локаторы.
Прекрасно понимаю, о чём речь, ведь я всё же успела осмотреть труп сегодня утром. А едва повернув голову, я вижу, что молодые люди за соседним столом в полицейской форме. Если учесть, что участок через дорогу, то можно предположить, что они там работают. Как же удачно я кафе выбрала.
– Ого, – откровенно удивляется парень. – Кто сегодня так делает-то?
– Кто-кто, те, кто из ОПГ Кокосова, – фыркает полицейский, судя по всему, не очень хороший, раз такие вещи в общественном месте обсуждает, но это мне только на руку.
– Да ладно, я думал это миф, – усмехается его коллега.
– Он очень реален, и это не первый труп с отрубленными руками, – проговаривает тихо, но недостаточно.
– Как у вас в участке интересно, – хмыкает парень. – Хорошо, что я сюда перевёлся…
– Рано радуешься, мы этими делами не занимаемся, Белов поэтому и бесится, когда трупы эти находим…
– Пожалуйста, ваш диетический заказ, – официантка ставит на стол чашку чая, тарелку с разрезанным напополам яйцом и корзинку с двумя кусочками хлеба, после чего подходит к соседнему столику, ломая мне всю «операцию».