Эльфийский сонет, или Безухая

Глава 41

Уже больше десяти дней гостили темноэльфийские гости. И притязания Эваэля стали всё настойчивее. Теперь самое безопасное место было рядом с Зееритом. В остальных ему едва удавалось ускользнуть от навязчивых объятий хозяина дома. Язолину только и оставалось, что, краснея от неловкости, тихо лепетать:

— Прошу вас, ваша светлость, не здесь.

Когда настойчивые руки Эваэля порхали по пуговицам его рубашки, а жадные губы осыпали его поцелуями, приперев к стене коридора или спинке дивана, нависая над ним в библиотеке или оранжерее.

— Lye lnya dagnir, lnya terpellie, lnya Mornemir(1), — шептал он, хотя Язолин не понимал ни слова.

Тактика ускользающей жертвы себя оправдывала. Жажда обладания им всё росла, с учетом того, что время его пребывания в доме Армантас истекало. Подогревал интерес и тот факт, что молодые эльфийки, присутствующие на званном вечере, стали частыми гостьями в доме Армантас с явным намерением пообщаться с тёмными, в частности с ним. Он отвечал им взаимностью и охотно поддерживал беседу во время совместных прогулок по саду и парку, что вызывало ревностные взгляды Эваэля и Ланты и недоуменный Селериана. Искомый медальон то появлялся на теле хозяина дома, то его не было. Видимо, иногда он всё-таки клал его в сейф или тайник в своих покоях. Войны дома Боли и дома Печали не могли действовать активно, так как это могло стать заметным, ибо каждый слуга и охранник следили за темноэльфийскими гостями.

«Нужно заканчивать с этим поскорее», — думал он, в очередной раз просыпаясь в объятиях Эваэля.

И вновь заприметив на его шее медальон, Язолин нарочно остался один на одной из террас, сообразив, что Эваэль непременно этим воспользуется. Так и произошло. Вскоре он услышал осторожные шаги за спиной и его руки на своем торсе. Он обнял его за талию и привлек к себе.

— Ваша светлость, если вы так будете себя вести, ваш интерес ко мне станет заметен окружающим. В том числе вашей жене и детям, — с легкой ноткой укора сказал Язолин.

— Тебя это тревожит? — спросил Эваэль, разворачивая его к себе лицом.

— Я не хочу становиться центром подобного скандала. У меня будут большие неприятности. Зеерит может отослать меня раньше, чем сам покинет ваш дом, — смущённо отводя взгляд, произнёс дроу. Не исключено, что в случае разглашения их связи Эваэль скажет, что это тёмный преследовал и совратил его, а может, и изнасиловал. В любом случае Язолин не желал такого исхода и проявлял максимум гибкости, чтобы избежать.

— Тогда встретимся вечером, — предложил Эваэль и направился к выходу.

Перед вечером его надо было как следует утомить. Чтобы он заснул после бурных постельных утех.

— Ваша светлость, для меня будет честью, если вы согласитесь сразиться со мной перед нашей встречей, — попросил его Язолин.

Эваэль внимательно посмотрел на него. В его глазах появился азарт.

— Я видел, как ты сражаешься. У тебя великолепная техника, — ответил Эваэль.

— Но я не видел, как сражаетесь вы. Возможно, мне будет чему у вас поучиться, — настаивал Язолин.

Было заметно, что просьба темного немало польстила эльдару. Ближе к вечеру они встретились в тренировочном зале. Язолин выбрал узкий средней длины клинок, а Эваэль выбрал меч с односторонним широким лезвием. Они стали друг напротив друга и приготовились к бою. Язолин сделал первый выпад, переходя в сторону, чтобы ввести Эваэля в заблуждение. Лезвие его меча сверкнуло в тусклом свете зала, когда он провел стремительный прямой выпад, нацеленный в плечо соперника. Эваэль ожидал этого и сделал резкий шаг вбок и контратаковал широким замахом, пытаясь сбить Язолина с ног.

Сражение продолжалось, с каждым ударом и блоком выявляя мастерство обоих, превращая сражение в стремительный и смертоносный танец. Язолин умело использовал свою гибкость, чтобы уклоняться от мощных атак Эваэля. В то время как последний старался взять контроль над расстоянием, его удары с шумом рассекали воздух.

Они переходили с одного места на другое. То один, то другой завладевал инициативой, и Язолин поймал себя на том, что ему нравилась техника сражения Эваэля. Клинки пересекались с металлическим лязгом, словно сражались не только их владельцы, усиливая энергию противостояния. Спарринг становился всё более интенсивным. Каждый из них искренне желал продемонстрировать не только умения, но и стратегическое мышление.

Через некоторое время они оба изрядно устали, и рубашки обоих покрылись влажными пятнами в характерных местах. Рубашка тёмного была призывно распахнута. Оба тяжело дышали, но глаза обоих неистово горели пылом прошедшего между ними сражения. Эваэль бросил меч и в несколько шагов приблизился к Язолину, заключил в страстные объятья и наклонился к нему, чтобы поцеловать.

— Прошу вас, не здесь, — попросил дроу. Его цель была почти достигнута.

— Я знаю более подходящее место, — сказал он, похотливо улыбаясь.

Они быстро переместились в его кабинет, в ту самую потайную комнату. Неистовая страсть и жажда обладания царили над Эваэлем, что иногда причиняло Язолину боль. Казалось, он не мог им насытиться, словно в последний раз.

— Что же я буду делать без тебя? — спросил светлый, когда сладостные конвульсии перестали содрогать его тело и он лёг рядом с Язолином, тяжело и часто дыша.

— Найдёте себе другой объект для развлечения, — ответил Язолин.

— Такого удовольствия, как с тобой, я не получал ни от кого, — прошептал он, и его пальцы скользнули по обнаженной груди тёмного.

Вскоре, как и ожидал Язолин, Эваэль уснул крепким сном, положив голову ему на плечо и обнимая за талию. Поза была не совсем удобной для того, чтобы открыть медальон, инкрустированный драгоценными камнями. Он взял его в руку и стал тщательно рассматривать кромку медальона на предмет открывающей пружины или рычага, иногда замирая от того, что Эваэль шевелился во сне. Наконец его ловкие пальцы нащупали небольшой выступ. Он нажал на него, и медальон раскрылся. Флешка была совсем крохотной. Язолин извлёк её и закрыл медальон. Теперь была ещё одна проблема — как выползти из-под тела Эваэля, который использовал его как дакимакуру. Он осторожно пошевелился, убирая его руку со своего торса, но Эваэль тут же притянул его к себе ближе, не желая расставаться со своей добычей. После нескольких попыток ему всё же удалось выскользнуть из его объятий и, подойдя к своей одежде, вытащить телефон и выйти из комнаты. Он позвонил одному из воинов дома Печали.

— Она у меня, — подтвердил Язолин.

Через пару минут, которые показались ему вечностью, ему позвонили. Все это время он то и дело посматривал на потайную дверь, опасаясь, что Эваэль может не вовремя проснуться. Вместо ответа на звонок Язолин открыл дверь. Перед ним стоял дроу из свиты Зеерита, с небольшим гаджетом в руках, он вошёл в кабинет и закрыл за собой дверь, чтобы его не заметили с коридора. Окинув обнажённого Язолина полунасмешливым взглядом, произнёс:

— Сногсшибательно выглядишь.

— Поторопись, — сказал Язолин, отдавая ему флешку.

Скачивание информации заняло всего пять минут, и дроу, вернув ему флешку, покинул кабинет. Язолин вернулся в комнату, где безмятежно спал Эваэль, вернул флешку в медальон, осторожно лёг с ним рядом и долго не мог заснуть.

Через пару дней визит темноэльфийского принца был закончен. Все договоры были обговорены и подписаны. Ласселанта вцепилась в Язолина, обнимая его за талию, и не скрывала своих слёз.

— Я тебя никогда больше не увижу, — всхлипывая, говорила она.

— Это ничтожная потеря, Ланта, — говорил он, успокаивающе гладя её по светлым волосам, то и дело натыкаясь на неприязненный взгляд Селериана.

«Вот кто точно по мне скучать не будет, а жаль», — подумал Рилинвар.