Принцесса из тайги

– Долго будешь дуться? – спросил Семён уже в лифте, где спрятаться от него никак не выходило.

– Я не дуюсь! Что за детское слово? Речь о деловом этикете. Для тебя в порядке вещей платить за своих подчиненных?

– Если я приглашаю девушку пообедать, да, для меня в порядке вещей закрыть чек. Не важно коллега она, подчиненная или начальница.

– Я смирюсь с этим, должна смириться, – пробормотала себе под нос.

Знакомство с офисом представлялось мне очень официальным и важным моментом. В мыслях я подготовила кое-какие фразы и тезисы для представления коллегам, освещения своих планов на работу в этой компании.

Но, к большому удивлению, Семён не спешил меня представлять. Один за другим мы проходили мимо отделов и кабинетов, лишь изредка здороваясь с теми, кого еще не видели.

И шли мы почему-то в направлении кабинета мужчины. Неужели он не проводит меня до рабочего места?

– Раздевайся, – сухо кинул он, водружая свой объемный пуховик на железную вешалку в углу кабинета. – В шкафу есть плечики, если тебе нужно.

– В моем кабинете разве нет места, куда повесить одежду? – но на всякий случай пальто я все-таки убрала в шкаф здесь.

– Место может и есть, но кабинета у тебя нет. Будешь работать здесь. На днях привезут еще один стол.

– Шутишь? – с ужасом я осмотрела небольшое помещение, куда едва ли помещался массивный мужчина и его дубовый стол, рассчитанный для небольших совещаний. – Я же не личная ассистентка, не секретарша. Я главный конструктор. У вас тут три этажа! Не нашлось закутка для меня?

На мои слова Семён почему-то отреагировал очень резко. Мужчина разогнулся, хотя до этого с серьезным видом осматривал бардак на моем столе.

Зрительный контакт с недобрыми карими глазами длился несколько мгновений, но даже этого времени хватило, чтобы понять, что я сказала что-то не то.

– У вас в Москве с пословицами вообще как? Знаешь такую: «В чужой монастырь со своим указом не ходят»? Тут все равны: секретарь, бухгалтер, генеральный директор и простой работяга. Все на равных работают, ко всем одинаковое отношение. Хочешь работать здесь, прими это.

– Хорошо, но как же субординация, иерархия? – осторожно уточнила я.

– У нас тут человечность – единственный закон. Будет нужно, тебе любой из них, – Семён пальцем указал в сторону стены, за которой суетились работники офиса, – руку помощи протянет. Но и ты будь добра разделить стол, обязанности и хлеб хоть с подчиненным, хоть с охранником участка, если необходимость будет.

– Поняла.

Спорить я не осмелилась. В суровой речи мужчины проскользнуло что-то, что откликнулось в сердце.

Я была уверена, что по статусу мне положен кабинет, некоторые привилегии как большой начальнице и хорошему специалисту. Но действительно ли мне это нужно?

На предыдущих местах работы у меня было все: свое рабочее место, личный секретарь, дорогая кофемашина и прочие приблуды. Однако в трудные моменты, когда требовалась помощь и горели сроки я оставалась одна в этом самом большом кабинете и пила крепкий кофе, засыпая над бумагами.

Может быть, то была неверная тактика?

– Мне можно расположиться здесь? – уточнила я, занимая один из четырех стульев по правую сторону от Семёна.

– Как удобно. Извини за беспорядок, мне нужно немного времени, чтобы раскидать эти бумаги. А потом сможешь разместиться.

– Да, хорошо. Могу пока посмотреть отчетность компании да и вообще все документы за прошлый квартал?

– Минутку.

Мужчина поднялся с места и подошел к высоким шкафам, которые стояли по периметру всего кабинета.

Непроизвольно я отметила, что стиль у Семёна, как у начальника, несколько странный. Он был в светлых джинсах безызвестного бренда и заправленной в них черной футболке-поло.

А ведь он ездил на какие-то деловые встречи. Неужели в таком виде?

– Здесь отчетность, – выводя меня из транса, Семён сгрузил на стол несколько увесистых папок. – По бухгалтерии красная папка. Если будут вопросы, задавай.

– Спасибо.

Привычным жестом поправив и без того идеальный пучок светлых волос, я принялась за изучение документации, чтобы определить для себя фронт работ на ближайшее время.

Просматривать отчетность было привычным делом, я бы сказала одним из любимых в моей профессии.

Я дослужилась до такой должности, что вот уже как несколько лет не делаю ничего своими руками. Мне доверяют контроль за качеством, разработки новых идей, предложения по оптимизации производства.

С одной стороны, это очень здорово, потому что можно контактировать сразу со всеми сферами деятельности предприятия. Но иногда я скучала по своей прежней монотонной работе.

– У вас прекрасные показатели, – резюмировала я, перелистывая последние странички в папках. – Одни из лучших цифр, что я когда-либо видела в своей карьере.

– Стараемся, – безынициативно ответил мужчина.

– Зачем тогда здесь я? Не представляю, что буду делать на предприятии такого уровня слаженности.

– Давай ты ничего не будешь делать? – я заломила правую бровь и с интересом уставилась на мужчину. – Тебя нанял отец, жуткий экономист и не самый честный человек. Ему кажется, что с предприятия можно получать в два, а то и в три раза больше. Не совсем человечными способами, конечно.

– У вас действительно большой штат сотрудников, высокие зарплаты для региона, социальный пакет, – перечисляла я, возвращаясь к бумагам. – На это уходит много денег.

– Разве получаем мы мало? – тут я не нашла что ответить, только растеряно пожала плечами. – Отец настаивал сократить штат, ввести систему штрафов, даже кофе и печенье на общую кухню не покупать.

Семён ухмыльнулся, будто что-то вспомнив, почесал большой рукой грубую темную бороду и с какой-то особенной теплотой глянул на дверь, за которой то и дело проходили сотрудники.

– На этой почве и произошла ссора. Мы с Олегом отказались нарушать главные принципы предприятия ради увеличения прибыли, тогда отец пригрозил и вовсе отстранить нас от штурвала.

– Какую роль в этой истории играю я и фиктивная невеста твоего брата?

– Ты должна была придумать, где можно сократить расходы, чтобы увеличить доходы, прочистить мне мозги, как выражался папочка. Примерно такие же функции были в невесты. Отец надеялся, что в потенциальным ростом семьи вырастут потребности, нужда в деньгах, и мы согласимся зарабатывать другими способами.

– А вы оба, выходит, принципиальные, – я тихо рассмеялась себе под нос, но, признаться честно, была приятно удивлена. – Мне есть с чем поработать, идеальных компаний не существует. Однако снимаю шляпу. Вы правда хорошие управленцы, если на предприятии все действительно так.

Семён не ответил. Сдержано кивнул то ли в знак согласия, то ли как жест благодарности, и вернулся к бумагам.

Через полчаса мужчина разогнул спину и шумно хрустнул уставшими суставами, чем, конечно, привлек мое внимание.

Несколько секунд я глупо смотрела на него, хлопая накрашенными ресницами, а он с интересом изучал меня, ничуть не стесняясь.

Я первая проиграла эту игру и отвела взгляд. Впрочем, какой вздор! Не было никакой игры…

– Через полчаса совещание, – мужчина бросил беглый взгляд на наручные механические часы и снова посмотрел на меня. – Я представлю тебя?

– Да, хорошо, я готова. Где здесь уборная? Хочу убедиться, что хорошо выгляжу.

С соседнего стула я забрала свою миниатюрную сумку, вмещающее все самое необходимое, в том числе минимальный набор косметики и расческу, и поднялась со своего места.

Семён зачем-то поступил так же, по-прежнему с интересом осматривая меня.

– Прямо по коридору и направо вон у тех цветов. Если нужно только зеркало, есть у меня в шкафу.

– Нет, я пройдусь, – сказала с улыбкой.

В этот момент логичнее было бы покинуть кабинет, но ровно половину прохода своей массивной фигурой заслонял Семён. Глупо протискиваться рядом с ним или просить его отойти, ведь правда?

– Ты забавная, когда волнуешься, – невпопад произнес мужчина и наконец уступил мне дорогу.