Сбежать от шейха

– Халим, милый… Неужели ты правда так сильно её любишь? Ты же страдаешь… По ней, да? Тогда зачем тебе я? Убей меня. Возьми нож и убей, это будет милостивее, чем вот так вот… Ты убиваешь меня своей нелюбовью, своим равнодушием. Ты не приходишь ко мне по ночам, всё время сидишь в этом дворце. Я уже ненавижу его. Ты сослал меня в ад. Мне всё без тебя немило.

– О, тогда ты точно понимаешь меня, – усмехнулся и резко подался вперёд. Так, что Давия отшатнулась. – Ты никогда не заменишь мне её. Знаешь почему?

– Знаю. Её ты любишь.

– Верно. Так что езжай домой и оставь меня в покое.

– Нет, я не оставлю тебя. Хочешь побей, хочешь за волосы из дворца вытащи. Но я останусь.

– Зачем? Тебе нравится, когда я тебя унижаю?

– Нет. У меня та же беда, что и у тебя. Я люблю.

ГЛАВА 9

С тех пор, как я получила подарок от эмира эль Хамада прошло несколько месяцев. Он больше не давал о себе знать, а я делала вид, что обо всем забыла, тщательно спрятав его подарки. Казалось, если не буду их видеть, всё прошлое исчезнет, забудется. Я снова пыталась себя обмануть.

Дима так и не оставил меня, как я не старалась его оттолкнуть. Он то и дело таскал мне сладости и цветы, ухаживал как за членом своей семьи. Порой мне становилось неловко и стыдно оттого, что я не могу ответить ему взаимностью. Едва ли я смогла бы, даже захотев.

Я, кажется, вообще разучилась любить. Разумеется, кроме моего мальчика, который то и дело шевелился и пинался в животе. Казалось, он нестерпимо хочет на свободу. Такой же сильный, как его отец. Такой же упрямый.

Я могла говорить с ним часами, поглаживая свой большой живот, и малыш пинался изнутри, будто отвечая мне. Мне хотелось скорее взять его на руки, заглянуть в глаза. Отчего-то мне казалось, что он будет похожим на Халима. С таким же тёмным взглядом и смуглой кожей. Со сложным характером и упрямством. А может это всего лишь мои дурацкие мечты. Я хотела видеть в своём сыне его отца. Хотела, потому что так и не забыла, не смогла вычеркнуть его из своего сердца. Халим остался во мне, в своем сыне. В нас. И уходить не собирался.

Я знала, что однажды он неизбежно нагрянет. Немного боялась этого и втайне ждала. Я не рассказывала об этом Диме, но он, казалось, чувствовал сам. Наверное, именно поэтому его забота обо мне больше походила на братскую. Он понимал, что между нами ничего не может быть, хоть втайне и мечтал. Казалось, я вижу его насквозь.

Жаль, так же не получалось с Халимом. Его действия и поступки я предвидеть не могла. Как и не могла знать, что ждёт меня дальше.

Когда подошёл срок родов я отчего-то была спокойна. Наверное, так действовала на меня забота тёти Глаши и Димы. Я слишком расслабилась и, кажется, забыла, что такое настоящий страх. Я усыпила его в себе.

Зря.

День, когда начались схватки, я запомню надолго. Именно в этот день Халим вернётся, чтобы наказать меня за побег.

Роды проходили тяжело и болезненно. Малыш будто не хотел появляться на свет. Я несколько раз теряла сознание, приходила в себя и снова кричала от ужасной, разрывающей тело боли. Вокруг суетились медсёстры и два врача, а у меня болели глаза от яркого света и белых халатов.

Когда всё закончилось, я услышала его плач и слабо сквозь слёзы улыбнулась. А потом меня поглотила темнота.

Я очнулась в палате одна. Рядом не было ни тёти Глаши, ни Димы, ни даже кювеза с малышом. Сердце отчего-то испуганно трепыхнулось, и я села на кушетке. Странно, палата совсем другая. Не та, в которой я была до родов. Открытый шкаф пуст, а я в одном больничном халате. И ни единой вещи, кроме стакана на тумбочке и бутылки с водой. Я осторожно встала, доковыляла до двери и нажала на ручку, но она не поддалась.

– Эй! Есть кто-нибудь? – постучала в дверь, а секунд через тридцать она открылась.

– Так, а что это мы тут шумим? Ну-ка, дорогуша, ложись-ка в постельку. Тебе нельзя ещё ходить. Давай-давай! – крупная женщина с розовыми щеками взяла меня под руку. – Давай я помогу тебе.

– А где мой сын? – спросила её, но та, продолжая лепетать, повела меня к кровати.

– Ложись-ка, давай. Ну-ка. Вздумала ходить. Лежи спокойно, сейчас я сделаю укол, поспишь. Всё пройдёт, не переживай, – протянула противно, достав из кармана халата шприц.

– Стойте, – оттолкнула от себя руку медсестры, поёжилась. – Мне не надо спать. Я уже выспалась. Можно мне моего малыша?

– Так, понятненько, придётся звать санитаров. Коляяяя! – заорала во всю глотку женщина и меня окатило каким-то жутким ужасом. Что-то не так. То ли со мной, то ли с медсестрой.

Когда в палату вошёл здоровенный санитар с длинными, словно у обезьяны ручищами, я сама села на кушетку, и подобрала под себя ноги.

– Не надо санитара. Просто скажите, где мой сын?

Медсестра поджала губы, сочувственно посмотрела мне в глаза. Качнула головой.

– Не помнишь ничего, да? Ох, бедная… Нет твоего малыша. Не выжил он при родах. А ты в истерику впала. Вот тебя к нам и отправили.

– Что вы говорите? Как это… Нет, вы ошиблись! Это какая-то ошибка! Мой сын жив! Я слышала его крик! Немедленно выпустите меня! Отведите меня к сыну! – вскочив, я бросилась к выходу, но мне преградил дорогу тот самый Коля с длинными ручищами. Схватил меня за шкирку как котёнка и потащил обратно к кушетке с ремнями, которые я сразу не заметила. Теперь же ощутила, как они сковывают мои запястья.

Я орала и брыкалась, пыталась кусаться и достать их ногами, но санитар с медсестрой оказались сильнее. А когда игла плавно вошла в вену, я глубоко вдохнула и упала на подушку.

– Тише, милая, тише. Отдохни. Ох, бедненькая… Ужас, что она пережила. Представляешь, ребёночка при родах потеряла… Ох.

– Угу, – прогремел Коля и пошёл к выходу. Медсестра склонилась надо мной, улыбнулась.

– Ты поспи, моя хорошая, поспи. Скоро обязательно станет легче.

Я замычала, пытаясь сказать ей что-то, но у меня не вышло. Снова темнота забрала в свои объятия, и я провалилась в сон.

ГЛАВА 10

Следующее пробуждение, и я всё там же. Понимаю, что весь тот кошмар не был страшным сном. Скорее явью. Только я не верила им.

Мой малыш жив. Я знала это, чувствовала, как чувствует любая мать. Я знала, что у меня его забрали и даже догадывалась, кто это сделал.

Когда медсестра вошла снова, я уже была готова. Кричать и истерить не было смысла. Это только усугубит ситуацию.

– Ну что, милая, проснулась? Сейчас суп тебе принесу, поешь. И молокоотсос, а то у тебя весь халат вон промок.

– Ни к чему мне ваша забота. Скажите Халиму, что я хочу поговорить.

– Ты о чём это? – нахмурилась непонимающе тётка. И я её возненавидела ещё больше.

– Ему, тому, кто меня здесь запер. Скажите, что я готова встретиться.

– Милая, ты это… Отдохни ещё. Поешь. Глядишь, и силы появятся. О плохом не думай. А тебе вот цветочки прислали. Такой букет огромный, я еле вазу нашла. Сейчас принесу.

Я замолчала.

Эту просьбами и слезами не пронять. Либо купленная, либо сама не знает ничего.

Через пару минут женщина вернулась. Поставила вазу на тумбочку, понюхала цветы.

– Ох, какие… Ты гляди? Любит тебя твой-то, да?

– Вы о ком? – мне до сих пор кажется, что она меня с кем-то путает. Или же я попала в какую-то параллельную реальность.

– Ну как о ком. Твой мужик-то. Цветы который принёс. Заботливый такой.

– Мужик? Вы про Халима, что ли? – всё пытаюсь до неё достучаться, чтобы понять в чём дело. Или она под дурочку косит или правда ничего не знает.

– Да Дмитрий твой. Это он цветы принёс, – смотрит на меня, как на сумасшедшую.

Стоп. Дима? То есть, он знает, где я? Знает и ничего не делает? А как же тётя Глаша?

– А тётя моя приходила? Тётя Глаша? – спрашиваю испуганно, совершенно растерявшись.