Страница 9 из 13
А я сидел взаперти, в осаждённом Саратове и копил ненависть, наблюдая, как грабят мои земли.
Не было ничего удивительного в том, что часть деревень даже не сдвинулась с места, когда их попросили эвакуироваться. Это тоже нормально, когда крестьянин ни в какую не желает покидать своё хозяйство. Оно и понятно, вложить столько сил, не побоюсь этого слова «душу», чтобы впоследствии бросить. Порой чувство собственности, превышает даже инстинкт самосохранения. А теперь их безжалостно убивают, насилуют жён и дочерей, а из сараев выгоняют скотину. Дым от пожаров хорошо видно со стены, а фантазия и доносы дополняют недостающую картину.
Зря они так. Ведь я обязательно найду выход, не сдамся, даже если Филин мне не поможет. И как только я выберусь из-за стен, обязательно найду каждого, кто топтался по моей земле. И если Никонов с Пережогиным находятся близко, то поляков я буду гнать до Балтийского моря, пока не перетоплю, как котят, всех до единого. Может быть, тогда остальные десять раз подумают, прежде чем совать свой нос в мои земли.
Нет, моим соседям прощения тоже не видать. Однако их владения, я собираюсь присоединить к своим, и простых людей трогать не стану. С другой стороны, не знаю, может быть, и на земле шляхов установлю свой порядок. Вот только в данный момент это всего лишь фантазия моего разгневанного воображения. Пока ситуация выглядит несколько иначе: я нахожусь в осаде, а враги свободно резвятся в моём княжестве.
Глава 4
Иметь союз – это важно
Шла третья неделя осады. Если кому-то кажется, что это скучно – уверяю, жопа в мыле почти круглые сутки. Враг у порога, и стоит он там не просто так, из праздного любопытства. Каждую минуту он ждёт, когда я ошибусь, устану или проморгаю что-то очень важное. И не просто сидит, и смирно наблюдает, а беспрестанно проверяет на прочность мою оборону.
Вот хоть сейчас, когда с реки выполз туман и накрыл крепость, словно пуховым одеялом. А в предрассветных сумерках, видимость упала практически до нулевой отметки. Зато, в той тишине, что овладела миром, звуки разносятся очень хорошо. Громкий крик, который вдруг прогремел на всю округу, тут же привлёк внимание стражи. Посыпались команды, прогрохотал тяжёлый топот ботинок, по бетонным балюстрадам, что расположились по всей длине стены между зданиями. А затем захлопали выстрелы, и я окончательно проснулся.
По привычке хотел было успокоить Вику, но рука ощутила лишь холодное, пустое место рядом. Чертыхнувшись про себя, я подскочил и, быстро одевшись, выбежал на улицу. Из оружия сабля и пистолет в поясной кобуре. Ну и, конечно, сила, которой я тут же воспользовался. Нет, врагов я всё ещё не видел. Мало того, даже понятия не имел, с какой стороны они проникли. Шум и крики летали по каменному лабиринту, отражаясь от кирпичных стен. А учитывая тот факт, что всё вокруг заволокло туманом, то и вовсе не разобрать: что, где происходит и куда следует поспешить.
Однако туман – это всего лишь вода, которая растворилась в воздухе и её можно из него отжать, что я, собственно, и сделал. Гормон распространился в крови, и я слегка повысил давление вокруг, не забыв при этом отрегулировать собственное. На некоторое время туман стал ещё гуще, а затем вдруг превратился в прозрачную взвесь. Будто мелкий дождь заморосил. Видимость раздвинулась метров на тридцать, и это значительно улучшило настроение.
Слева, в круг относительной видимости выскочил боец и с перепугу направил оружие в мою сторону. Хорошо быстро сообразил, что перед ним – свой. Опознавательная, ярко-красная полоса на рукаве сделана не просто так. Лишь спустя пару секунд он сообразил, кто перед ним на самом деле.
– Простите, Ваша Светлость, – начал было он, но я раздражённо отмахнулся.
– Где прорыв? – вместо ненужного расшаркивания, спросил я.
– Там, – первым делом указал пальцем тот, а затем поправился, – четырнадцатый сектор.
– За мной держись, – скомандовал я и скорректировал давление в его теле.
По лицу понял, что сработало и, не дожидаясь вопросов, поспешил к месту схватки.
Несколько поворотов, узкий, прямой переулок и мы нырнули в подъезд бывшей пятиэтажки, которая сейчас является частью стены. Окна первых трёх этажей заложены, плюс, капитально усилены стены, а подходы завалены строительным мусором. Не самая простая задача, передвигаться по таким колдобинам. Да и бойницы подножного боя могут немало крови попить. Но всё это помогает при массивном штурме, а вот лазутчики – совсем другое дело.
Как правило, в их состав входят серьёзные спецы. Но и мои люди недаром свой хлеб едят. Хотя на этот раз позволили врагу подобраться слишком близко. О причинах подобной халатности я буду спрашивать позже, сейчас нужно уничтожить угрозу.
В подъезде уже собрался штурмующий отряд. В руках бронированные щиты, на соседних выходах, скорее всего, расположились точно такие же. Да и верхний сектор стены наверняка уже тоже заблокирован. А значит, у противника всего два варианта развития событий: сдохнуть или отступить. Я бы на их месте уже сваливал.
– Ушли? – сухо спросил я у сотника, что раздавал команды на площадке второго этажа.
– Нет, в соседнем подъезде их прижали, – хищно улыбнулся тот.
– Ай, красавчики, – похвалил его я. – Ждите, я схожу.
– Да справимся, Ваша Светлость, – покачал головой сотник, – у меня там парни ушлые.
– Специально, что ли, подпустили? – смекнул я, глядя на слишком спокойные рожи бойцов.
– Угу, третий день их поджидаем. Они всё это время на соседних руинах шкерились. Вначале хотел их снайперам скормить, а потом передумал.
Вдруг за стеной что-то грохнуло, застрекотали очереди, а в следующее мгновение раздался ещё один хлопок. Громкие команды, крики, болезненный стон и… снова всё стихло, как будто ничего и не было.
– Готово, – ухмыльнулся сотник.
Однако вот так, с нахрапа, внутрь не попёр. Бойцы, прикрываясь щитом, друг за другом выбрались на верхнюю галерею. Там они встретились со вторым отрядом и в шахматном порядке, две тройки выбрались в соседний подъезд. Часть осталась здесь же, взяв под контроль и тыловые направления проходов. Прошло ещё пару секунд, прежде чем от выхода прозвучал крик: «Чисто!»
– Прошу, Ваша Светлость, – указал ладонью старший смены.
Я кивнул и прошёл вдоль ровного строя бойцов. Спустился по лестнице и, продолжая по ним ориентироваться, свернул в левую квартиру на втором этаже. Один из лазутчиков был мёртв, двое ранены, но ещё пятеро лежали сейчас «мордой в пол», а их руки были крепко связаны за спиной.
– Потери? – сухо спросил я командира.
– Только со стороны противника, Ваша Светлость.
– Я уже всерьёз задумываюсь, а не приставить ли вас к награде, – усмехнулся я. – Фамилия?
– Сафонов, – с довольной рожей произнёс тот.
– Ладно, этих допросить, раненым оказать помощь и тоже в допросную. Двухсотого в петлю и вывесить на воротах.
– Сделаем, ваша светлость, – кивнул сотник.
Я развернулся на выход и покинул квартиру. Хотел было вернуться в постель, но снова вспомнил, что меня там никто не ждёт и передумал. Поднялся наверх и спокойно двинулся по периметру стены. Не столько ради того, чтобы проверить посты, сколько прогуляться и подумать. А у бойцов и без меня командиров достаточно.
Вскоре горизонт осветило солнце, и туман начал потихоньку развеиваться. Оставаться на стене становилось опасно, по крайней мере, вот так, в открытую. Снайперы у Никонова серьёзные. Не сказать, что мне страшно, но и нет смысла поддерживать постоянную защиту. Энергия не бесконечна, ни к чему это, прогуляться можно и по улицам города. Заодно Гришку проведаю, узнаю, не пришло ли послание от Филина.
Крепость постепенно просыпалась. Мужики носились с вёдрами, помогая женщинам на кухне. Через пару часов объявят завтрак, но вначале к нему следует подготовиться. Ведь за столы явится вся крепость, притом в три захода. Затем плавно нужно переходить на готовку обеда, а следом и ужинать пора. Весь день расписан по минутам, и только подобный порядок позволит нам продержаться на плаву достаточно долгий срок. До осени – точно.