Страница 44 из 54
— Могу, — ответил тихо, подходя к мечущейся по кровати Подольской и накидывая сонное заклинание, — Чего раньше не додумались?
— Не знаю, вдруг бы это повредило?
— Ага, а боль значит не повредит? Сердце не выдержит и все, приплыли, спасать будет некого.
— Максим, кто ее так? За что?
— Не те вопросы, Надежда, да и ответы не время давать. Ты сходи, чаю что ли попей или перекуси, а я пока нашей больной займусь.
Ивлеева, к ее чести, уже привыкла иметь со мной дело, поэтому ничего спрашивать не стала, только посмотрела красноречивым взглядом, говорящим: все расскажешь, иначе сама вытрясу.
Уверен, она это сделает. Надежда женщина клещ, вопьется, не отцепишь, пока своего не добьется.
Как только за Ивлеевой закрылась дверь, не стал терять времени и приступил к диагностике.
М-да, ситуация швах.
Даже боюсь вливать в нее силу, чуть больше подам и процессы жизнедеятельности ускорятся, тем самым давая нагрузку на все органы, а они у нее и так на ладан дышат. Небольшой перегруз и откажут нахрен, но и совсем без подпитки жизненной силой не справиться.
Я, конечно, Подольскую вытяну, только торопиться с этим делом нельзя, надо действовать медленно и осторожно.
Присел на краешек кровати и всмотрелся в бледное лицо проректора.
Эх, дилемма.
— Простите, Стелла Яковлевна, я в душе хоть и джентльмен, прежде чем поцеловать женщину всегда спрашиваю разрешения, но не в данном случае.
Как говорится: прими за лекарство.
Трахать бессознательное тело я бы не стал, да и энергии при этом процессе выделилось бы куда больше, чем смог выдержать организм Подольской. Поцелуя должно было хватить, чтобы поддержать жизнь в разваливающемся теле на протяжении пары-тройки дней.
Завтра привезу Рабашского, и постараемся сделать практически невозможное — поставить Стеллу на ноги. Конечно, понадобиться не один сеанс лечения, но я почему-то уверен, что все получится, просто не может быть по-другому.
Задумался: окажись я в таком положении, как бы отреагировал на подобные манипуляции со стороны постороннего человека?
Ответ был однозначный.
Если от этого зависела моя жизнь, точно был бы не против чтобы мое бессознательное тело объезжало хоть десять наездниц, да хоть тысяча — главное, чтобы не затрахали до окончательной смерти.
Что-то я отвлекся, пора возвращаться к насущным проблемам.
Провел ладонью по щеке женщины, и склонившись, коснулся сухих губ своими.
Целовать бесчувственное тело то-еще удовольствие. Я вам не долбанный принц из сказки, а Подольская уж точно не спящая красавица, но…
Раздвинул языком губы, попытавшись вдохнуть энергию, поморщился, тут же отстранившись.
Не выходит.
Не совсем так: энергия потянулась от меня к женщине, но не жизненная, а та, которую я обычно потреблял для себя.
Когда трахался с Алиной, сразу делал преобразования из одной формы в другую, а сейчас не получалось.
Почему?
Хе-х, а ответ-то как на ладони.
Я ни капли не возбужден.
— Твою костлявую задницу! Делать-то что?
Можно сходить пошалить с Алинкой, а потом бегом вернуться к постели Стеллы, но подруги, как назло, не было дома, значит — этот вариант отпадал.
Мышцы на шее Подольской напряглись, и несмотря на то, что я погрузил ее в сон, тело изогнулась в конвульсии.
— Тихо! — рявкнул непонятно зачем, надавив на плечи и не давая двигаться, при этом вливая в сонное плетение больше энергии, тем самым заставляя погрузиться в еще большее забытье.
Взял руку, нащупывая бешено прыгающий пульс.
Плохо, очень плохо. Похоже начался криз.
— Сцука, надо же было так влипнуть. Ладно, попробую еще раз.
Закрыл глаза и вновь коснулся горячих губ, пробежался языком по верхней, прикусил нижнюю, представляя перед глазами картинки бурного секса, рука сама собой спустилась вниз по телу, откидывая одеяло и сжимая белоснежную грудь.
Пошло дело. Энергия начала преобразовываться. Я тонкой струйкой начал вливать ее через поцелуй. Много времени это не заняло, как только почувствовал, что дыхание женщины выравнивается, а пульс приходит в норму — отстранился.
— Фу-х, — вытер пот со лба.
Напряжение оказалось колоссальным. Вроде бы ничего не сделал, а устал как собака. Энергия во мне так и продолжала бурлить, а вот само внутреннее состояние оставляло желать лучшего. Тело охватила незнакомая ранее апатия, но я усилием воли встряхнулся, прогоняя скверное состояние и разгоняя энергию по кровеносной системе, тонизируя и бодря каждую клетку организма.
— Что у нас тут? — посмотрел на спокойно спящую женщину, — Отлично.
Диагностика показала, что состояние больной немного улучшилось. Во всяком случае, она уже не была при смерти.
— Так-то лучше, — легонько похлопал Стеллу Яковлевну по руке и поднялся.
Пора было поторопиться, если я хотел успеть на встречу с Юсуповым.
Стоило выйти в коридор, как наткнулся на целую делегацию. Все домочадцы, за исключением Алины, топтались у двери в ожидании вердикта.
— Что вы все тут делаете?
— Как Стелла?
— Как она?
— Ты ее вылечил?
— Стоп. Не все сразу. Отвечая на ваши вопросы: — нет не вылечил, но и умереть не дал. Пока ее жизнь в неопасности, но самое трудное впереди. А теперь. кыш отсюда! Стелле нужен покой.
Народ засуетился и разбежался по своим делам, даже мелкие пацаны моментально сдриснули, увидев мою грозную физиономию. Отчитываться о том, что произошло за закрытыми дверями я не собирался, а если бы не отправил всех восвояси, точно был закидан вопросами. Нафиг. Нафиг.
Единственная кто остался — Надежда.
— Я подежурю около нее на всякий случай.
— Хорошо. Спасибо, — кивнул благодарно, — Эм-м, пока вспомнил. Алина за какими-то настойками убежала. Если что принесет — не поить.
— Уверен? — нахмурилась Ивлеева, — Вдруг поможет?
— Нет, на вдруг надеяться не будем. Ничего не давать, поить тоже пока не стоит. Губы влажной салфеткой протирайте. Можете пару капель воды капнуть в рот, но не больше, и Алине передай, чтобы не своевольничала, а то знаю я ее, решит поиграть в доктора с фатальными последствиями.
— Она может, — усмехнулась Ивлеева, — Не переживай, прослежу.
Сбежал по лестнице и наткнулся на Саврасова.
— Максим, у нас проблемы.
— Что случилось?
— Сережка набедокурил сегодня.
Вскинул брови, ожидая продолжения.
— В смысле.
— Решил подарить своему новому другу питомца.
— Да твою же… — Простонал я, уже понимая куда клонит Антон Валерьевич.
Мало мне проблем, так еще и тут разбираться.
— Антон, — прищурившись посмотрел на опекуна парня, — А ты куда смотрел? Ты для чего к мальчишке приставлен?
— Каюсь, моя вина.
— Ладно проехали. Почему я не чувствую некроэнергии.
— Амулет, который вы дали втянул ее в себя. Магический фон не нарушен.
— Откуда узнал? Ты ведь не маг, такие нюансы определять не умеешь.
— Антон Ивлеев сказал.
— Ну хоть так. Кого поднял?
— Крысюка?
— Надеюсь вы его упокоили?
Саврасов замялся.
— Как бы это сказать…
— А ты прямо говори.
— Не вышло. Сбежал паршивец.
— Антон, ты же знаешь, что этот мелкий зомбак привязан к пацану. Заставь его призвать, или справиться с ребенком не можешь? Как вы воспитывали мальчишку все эти годы?
Саврасов только горестно вздохнул на мои слова.
— Они со Славкой оба уперлись и ни в какую, а потом — ты с покалеченной женщиной появился, как-то из головы вылетело.
— Из головы вылетело? Не разберешься сегодня, обратно залетит, только уже с другого конца! — рявкнул от досады.
Зомби-крыс, конечно, не привлек бы внимание нюхачей, но пресечь Серегино разгильдяйство нужно было на корню. Обещал ведь не магичить, паршивец, пока я не подготовлю все необходимое для защиты и на тебе, получите — распишитесь.
— Разберусь, обязательно разберусь, ваше благородие, приложил руку к груди Антон.
— О-о, пока вспомнил. На следующей неделе едем к нотариусу, переоформляем на меня опекунство.