Страница 3 из 22
«Наступили новые времена», – думал он тогда. Он должен быть бесконечно благодарен, что владелец замка случайно наткнулся на его фамилию в телефонном справочнике.
Размышления внезапно прервались – его словно ударило током. Сначала он решил, что ему показалось. Потом вгляделся в зеркало заднего вида и понял, что так и есть – позади него маячили автомобильные фары.
Они уже были совсем рядом.
Ему снова стало страшно. Значит, они поехали следом. Испугались, что он нарушит адвокатскую клятву и заговорит.
Первым его поползновением было нажать посильнее на акселератор и скрыться от них в этом белом тумане. Он чувствовал, как пот струится за воротник сорочки. Фары были теперь совсем рядом.
«Тени-убийцы. Мне не удастся от них уйти. И никому не удастся».
В эту секунду машина пошла на обгон. Он успел различить серое лицо водителя. Какой-то старик. Рубиновые габаритные огни быстро исчезли в тумане.
Он вытащил из кармана пиджака носовой платок и вытер лицо и шею.
«Скоро я буду дома, – подумал он. – Все обойдется. Фру Дюнер записала в календаре, что я поехал в Фарнхольм. Никто, даже он, не решится послать своих тенеподобных горилл убить старого адвоката по дороге домой. Это было бы слишком рискованно».
Лишь через два года он начал понемногу догадываться – что-то не так. Он работал тогда над пакетом не особо крупных контрактов, в которых гарантом кредита выступал Экспортный совет. Запасные части турбин для Польши, жатки для Чехословакии… Что-то привлекло его внимание – какие-то мелкие детали, какое-то несовпадение цифр. Он подумал поначалу, что это просто ошибка, просто кто-то перепутал итоговые цифры. Он вернулся к началу и вскоре понял, что это не случайная ошибка – все было сделано сознательно. Все было на месте, все концы сведены с концами, но результат получался чудовищным. Он откинулся на стуле, – он помнил, что это было поздним вечером, – и понял, что напал на след преступления. Сначала он не мог и не хотел в это поверить. Но другого объяснения не было. Человек из Фарнхольмского замка – преступник. Обман Экспортного совета, уход от налогов, целая цепь поддельных документов и актов.
После этого случая он все время искал черные дыры в документах, попадающих ему на стол. И находил – почти всегда. Постепенно он осознал размах преступления. Он не верил своим глазам, пока не убедился окончательно.
И все равно он молчал. Он даже сыну не сказал ни слова.
Может быть, потому, что в глубине души не хотел этому верить? Ведь никто – ни налоговое управление, ни другие ничего не замечали… Может быть, он раскрыл несуществующую тайну?
Или было уже слишком поздно? Его благополучие, само существование адвокатской конторы теперь полностью зависело от человека из Фарнхольма.
Туман, казалось, все сгущался. Возможно, под Истадом будет лучше.
Но так продолжаться больше не может. Он понял теперь, что у хозяина Фарнхольма руки в крови.
Он должен поговорить с сыном. Все-таки пока еще правосудие в Швеции существует, хотя, конечно, оно не такое, как раньше. Правосудие хромает, и он сам приложил к этому руку. Своим молчанием. Но он не может больше молчать.
Покончить жизнь самоубийством? На это он никогда не решится.
Он резко затормозил.
В свете фар что-то мелькнуло. Сначала он решил, что это заяц, но, вглядевшись, понял – что-то стоит на дороге.
Он остановил машину и включил дальний свет.
Посередине дороги стоял стул. Обычный венский стул. А на стуле сидела кукла в человеческий рост. С белым как мел лицом.
Но это мог быть и человек, похожий на куклу.
Сердце забилось. В свете фар плыли клочья тумана.
И стул, и кукла – это было наяву. Как и парализующий страх. Он посмотрел в зеркало – сзади никого не было. Тьма. Он медленно поехал вперед и снова остановился, когда до стула оставалось не более десяти метров.
Это был манекен. Настоящий манекен, не воронье пугало.
«Это предназначено мне», – подумал он.
Трясущейся рукой он выключил радио и прислушался. Все было тихо. Он никак не мог решиться выйти из машины.
Его пугал не стул в тумане и не похожая на привидение кукла. Это было что-то другое, что-то позади него, чего он не видел. Может быть, это был просто-напросто его собственный страх.
«Я боюсь, – снова подумал он. – Я ничего не соображаю от страха».
Наконец он отстегнул ремень и открыл дверцу. Было холодно и сыро.
Он вышел из машины, не отводя глаз от освещенной фарами куклы. «Похоже на театр, – успел он подумать, – сейчас мой выход».
И услышал позади себя какой-то звук.
Но обернуться он не успел – на его затылок обрушился страшный удар.
Он был мертв еще до того, как упал на асфальт.
Туман стал совершенно непроглядным.
Было без семи минут десять.