Страница 9 из 76
В университете она нашла себе подругу и, хотя мне приходилось делать вид что очень расстроен этой новостью, я был спокоен. Пока эта девочка хорошая ей подруга плохого от меня она никогда не увидит, но в случае предательства или слез моей малышки — эту фифу будет ждать наказание. Я никому не прощу ее страданий, даже себе. Каждая слезинка, упавшая с ее прекрасных глаз, резала меня по сердцу. Знала бы, какую она имеет надо мной власть обязательно бы воспользовалась. Но я не виню ее, со мной Рине можно все.
О том, что мы, возможно, не родственники, я начал догадываться став старше. Мы с Риной совсем не были похожи, сестринских чувств к ней у меня не было, да и вспоминая папу, тоже понимал, что внешне у нас не было сходства. Конечно, тетя и дедушка говорили, что я напоминал отца в детстве, но я не хотел в это верить. Папа был чудовищем и хотел сделать меня своим протеже. Теперь мне стало понятно, к чему были все его рассказы, он хотел, чтобы я продолжил его дело. Больной урод, не понимающий, что творит…
Убивать, как он, просто так из удовольствия — меня не тянуло. Я допускал возможность, что ради Рины пойду на убийство, но, чтобы кайфовать от этого — нет. Любовь к убийствам, как он не пытался, он не смог мне передать, за то передал другое: желание и стремление обладать тем, кого любишь, не смотря ни на что, любой ценой. Но мне не хотелось ее принуждать манипуляциями или обманом, я желал, чтобы она была со мной по собственной воле. Но я видел, что Рина любит меня исключительно, как брата и другая связь для нее неприемлемая, постыдная и мерзкая. Поэтому я очень желал, чтобы в итоге мы не были кровными родственниками. Пока она не чувствует романтических чувств ко мне, но постепенно я приручу ее и в ней возродятся истинные чувства… Нужно только опровергнуть родство… О другом случае я даже думать не желал, не верил, что моя надежда может оказаться пустой.
Возникновение потенциального отца в моей жизни стало настоящим сюрпризом. Нет, он мне не был нужен, просто тем самым я уверился, что между мной и Риной, возможно, не было связи. То, что моя мать сказала ему то же самое, что и моему нынешнему папаше, навеяло на мысли, что она и сама не была уверена, кто мой отец. Или она просто хотела выдать меня за их сына, чтобы срубить по больше денег. Если на Амита Ливарта я мог бы сойти цветом волос, то с Лайтом Джонсоном сходств совсем не было. Полная противоположность и дело даже не в том, что я похож на мать. Я чувствовал, что с этим человеком кровного родства у меня совсем не было, оставалось надеяться, что и с Риной тоже не будет.
Когда Рина сказала, что не хочет проводить со мной время, вместо этого торопится к своей подруге — я заметил что-то неладное в ней. Да, меня зацепили ее слова, но было что-то в ее голосе, глазах, что заставило всерьез усомниться в сказанных словах. Зная, как Рина дорожит мной она не стала бы говорить мне это, должно быть я чем-то очень сильно ее обидел или расстроил. Но чем? Или… И тут я все понял. Рина поняла, что я люблю ее. Ей стало мерзко и противно от этого, и она решила отдалиться. Чувство горечи затопило мою грудь, и я сжал грудную клетку, пытаясь справиться с болью в сердце. Она не принимала меня… Я хотел с ней поговорить, но понимал, что этот разговор должен состояться, когда чувства успокоятся и можно будет спокойно поговорить. Завтра после сдачи анализов мы поговорим об этом. Всю ночь я боролся с собой, чтобы не пойти к ней, пробравшись через окно. Каждый раз я отдергивал себя, объясняя самому себе, что не время.
На следующий день я едва дождался нужного часа. Всю ночь не спал, мечтая поскорее выяснить все. Рина опаздывала и меня начинало это злить, я едва не сорвался с места, чтобы пойти за ней, но вдруг увидел ее и застыл. Короткий топ тесно обхватывал ее красивую внушительную грудь, соблазняя и возбуждая не только мой интерес, но и меня самого. Я почувствовал, как в штанах стало тесно, а сердце забилось в груди быстрей… Сглотнув слюну, скопившуюся во рту, я не мог отвести свой взгляд. В моей голове уже расцвела возбуждающая картинка, как я опускаю бретельки топа с ее плеч, оголяя соблазнительные груди… Больших усилий стоило мне оторвать взгляд от ее выреза, я поднял глаза и ужаснулся, увидев синие круги под глазами, дрожащие губы и взгляд, мгновенно наполнившийся слезами. Захотелось тотчас прижать ее к себе, вдыхая сладкий манящий запах и никогда не отпускать. Я коснулся ее, спросив почему она плачет, но Рина убрала от себя мои руки и отошла назад. Я ей противен… мои чувства не нужны ей… Я решил не ходить вокруг, да около и осторожно спросил об этом, но она удивилась моим словам, думая, о том, что я хочу от нее отдалиться, потому что больше не люблю. Я просветлел, мое сердце отлегло, и вновь почувствовал каково уметь дышать. Наконец прижав ее к себе, я зарылся носом в сладкую шею и вдохнул запах любимого существа. Хотелось надышаться ею, но нужно было ехать.
В больнице я отвлекал Рину, когда у нее брали кровь. Я знал, как ее отвлечь и легко справился с этой задачей. Рина даже не почувствовала какого-то вмешательства медсестры. Но потом эта глупая девка — медсестра стала говорить, что мы прекрасная пара. В другой ситуации я расцеловал бы ее в щеки, но не тогда, когда Рина была так впечатлительна к любым словам. Видя, как с каждым сказанным словом с Риной происходят странные метаморфозы, я сжал руки в кулаки, мечтая заткнуть этой глупой особе рот. Она прекрасно знала, что мы считаемся родственниками, но решила пойти на поводу у своих глаз, которые видели то, что никогда не замечала Рина — моих небратских чувств к ней. Замечали все, но Рина — никогда. Возможно поэтому нас и дразнили в школе, потому что чувствовали мое к ней отношение.
Рина бросилась из кабинета, на ходу оттолкнув меня от себя. Я увидел ее взгляд полный обиды и мне стало не по себе. Я должен поговорить с ней. Пустившись за ней, я догнал ее на пути к такси. Рина оттолкнула меня, не желая видеть и разговаривать. В ней долго копилось недовольство тем, что все думали, что мы пара и наконец чаша терпения переполнилась, вылившись в протест. Она не хотела со мной разговаривать, желала свои чувства держать под контролем, но я больше не мог держать все в себе и спросил то, что не должен был спрашивать. Открыл свой секрет одной фразой и она, наконец прозрела, поняла мои чувства и посмотрела на меня, как на самое низшее и всех существ на планете. Она не захотела даже обсуждать это. Для нее мои чувства не были важны.
Что ж, Рина, когда я узнаю правду о нашем родстве, мы еще вернемся к этому вопросу, а пока я дам тебе время свыкнуться с моими чувствами.
Глава 5
Мой мир рухнул в одночасье, когда я узнала, что Эван, мой любимый брат, испытывает ко мне запретные чувства. Я почувствовала в тот момент, как земля под ногами рушится, теряется опора и все, что было мне когда-либо важно — теряло смысл. Когда это началось? Я никогда не замечала каких-то изменений в отношении Эвана ко мне. С самого детства он был нежным и заботливым. Неужели с самого начала за этими внешними проявлениями скрывалась симпатия и любовь? Да нет, не может такого быть. Эван всегда много контактировал со мной, объятия, прикосновения, нежность во взгляде и если раньше я видела в них братские чувства, то теперь уверена в точности, что за ним скрывалось что-то другое. Самое неприятное, что для всех это было очевидным, только я одна ходила дурочкой, водрузив на глаза розовые очки и не видя истину сквозь них.
Почему жизнь так несправедлива? Почему хочет отнять у меня самого близкого человека? Я не смогу ответить на его чувства, значит, рано или поздно мы отдалимся и наше общение сойдет на «нет». Мне очень было страшно, не хотела его терять. Мысль о нашем расставании заставила мое сердце сжаться, на глаза навернулись слезы, и я заплакала. Нет, я не позволю такому случиться.
Я не разговаривала с Эваном неделю. Мы ходили в одну группу, посещали одинаковые занятия, сидели рядом, но я не могла даже взглянуть в его сторону. Во мне стоял какой-то барьер, из-за которого я не могла смотреть на него как раньше. Я была наполнена чувством неправильности происходящего и каждый раз, когда наши глаза пересекались, вспоминала об этом. Он был рядом, я видела его каждый день, ощущала кожей, дыханием, но этого было недостаточно. Заговорить с ним я не могла и мне было так грустно от этого.