Люди и боги

Цена страха 2

После обеда Уэймар опустел. Выплеснулись из ворот лазурные всадники владыки и алая пехота, красно-черные кайры и альмерские рыцари в белых плащах, желто-зеленая гвардия графа и сотни торговцев, и тысячи зевак. Процессия растянулась на милю, ее голова уже обогнула рощу и пропала из виду, а хвост еще вытаскивался из города. Дорогу заняла свита владыки, двух герцогов и графа; зеваки шагали по обочинам и полю. Из-за пехоты и обозных телег колонна ползла очень медленно. Пешеходы легко могли обогнать ее, поглазеть на владыку с принцем и их блестящую лазурную стражу. Затем постоять и отдохнуть, пока мимо марширует, взбивая пыль, искровая пехота; дождаться двух агатовских герцогов, пройтись вровень с ними, налюбоваться вдоволь без помех. В городе к лордам было не подступиться — мешала их многочисленная свита. А теперь благородное шествие вытянулось вдоль дороги и полностью, во всем великолепии, открылось взглядам с обочин.

На следующий день горожане всесторонне обсудили увиденное, обменялись наблюдениями и обговорили то, каким они запомнят праздничное шествие. Вот что осталось в памяти славного города Уэймара.

Рыцари Альмеры выше кайров, и доспехи у них лучше, и лица надменнее. Наверное, герцог Айден лучше кормит своих воинов, чем Десмонд.

Сын герцога Десмонда ехал на плохоньком коне и в сером плаще, и не возле отца, а черт-те где. Очевидно, Ориджин больше любит своего второго сына — недаром оставил его главным в Первой Зиме. Эрвину-то и достанется наследство.

Все три северных полковника — красавцы: бороды густые, глаза орлиные, плечи широченные, кони вороные. Вот что значит Север: абы кого не сделают полководцем.

Рыцари Альмеры тоже ничего, но их мало, видать поэтому альмерский герцог был не слишком весел. Ехал рядом с Ориджином и завидовал, что у того войска больше. Зато сам герцог Альмера явно краше Ориджина. Десмонд — просто двуцветный, как все кайры, а Альмера — белоснежный с золотым гербом, да на белом коне, а шлем так блестит, что глазам больно! И лицо у Айдена очень мужественное, его жене только позавидовать. Впрочем, жене герцога в любом случае позавидовать можно. Это уж да, святая истина.

Принц Адриан в седле держался отлично, но усмехался как-то странно — видать, не по нутру ему пришлась наша дорога. Ну что ж, можно понять: в Фаунтерре все вымощено камнем или даже рельсами, привык Адриан к гладкой езде. Говорят, он обещал, когда станет владыкой, по всему миру дороги сделать. То-то жизнь начнется — чудо!

А императора и словами сложно описать, настолько он был властный, благородный и мудрый. Все его портреты нужно выбросить к чертям и написать новые, да и те все равно не будут похожи. Лазурная гвардия аж светилась от гордости, сопровождая такого человека!

Правда, некоторые горожане высказали странную догадку — дескать, гвардейцы владыки были недовольны, что приходится так ужасно медленно ползти, да еще под взглядами зевак. И оба герцога тоже не рады — узкая дорога не оставила им места подле владыки, а лазурная гвардия оттеснила назад. Наш граф и подавно недоволен — ведь очутился в самом хвосте, аж после северян и альмерцев. И все рыцари трех Великих Домов расстроены тем, что император внезапно выехал из города, и их, рыцарей, подняли по тревоге — ни вино допить, ни бабу долюбить. Словом, никто из тысяч человек процессии не испытывал радости, кроме одного лишь принца Адриана. Его высочество от души наслаждался тем, сколько неудобств молча терпит тысяча дворян, подчиняясь приказу его отца. Кривая ухмылка на лица Адриана никоим образом не касалась дороги, а выражала насмешливое, язвительное превосходство.

По общему согласию уэймарцы не сохранили в памяти это неприятное наблюдение.

Виттор Шейланд проводил шествие взглядом со стены замка. Отправившись с императором, отец оставил сыновей дома. Этого требовали приличия: кто-то из Шейландов должен был вечером встретить Нортвуда, а кроме того, в замке пока еще оставались архиматерь Эллина и епископ Галлард. Верная своему равнодушию к придворным играм, Эллина не стала спешить со сборами и повелела своей свите: выедем завтра, как и планировалось. Епископ Галлард встал перед выбором: угодить архиматери или владыке. Галлард выбрал Эллину и тоже остался в замке.

— Торгуй тем, что имеешь, — подмигнул брату Виттор и вызвал кастеляна.

— Сир Барнет, вечером прибывают медведи. Прошу вас подготовить замок к их приезду.

— Как именно, милорд?

— Вина, ханти, окороков, флагов с медведями — всего много. Как можно больше!

— Милорд, простите, имеется ли в этом смысл?.. Нортвуды не успеют много съесть и выпить — завтра уедут следом за владыкой.

— Именно потому они особенно оценят нашу щедрость.

— Но до вечера — пара часов, милорд! Мы не успеем!

— Главное — начните, сир Барнет.

При вечерней песне в речном порту причалили суда графа Нортвуда. В глубоких сумерках медведи въехали в замок: граф Элиас с молодой женой, все три сына и восемь дюжин рыцарей. Они остановились посреди двора, несколько ошарашенные, ибо замок бурлил движением. Сияли десятки огней, слуги сбивались с ног, катая бочки, таская снедь. Громыхали телеги с припасами, въезжая во двор. На башнях хлопали медвежьи знамена (последнее впопыхах поднимали прямо сейчас).

Виттор — растрепанный, с ослабленным воротом — выбежал навстречу графу Элиасу.

— Приветствую вас, милорд! Добро пожаловать в замок Уэймар!

— Что здесь, тьма сожри, происходит? Вы готовитесь к осаде?

— Никак нет, милорд! К вашему приезду!

— Основательно, — признал граф, а его старший сын расхохотался:

— Недурные запасы! Всегда бы нас так встречали!

Виттор поклонился с удрученным видом:

— Простите, что я немного не успел… Владыка нынче внезапно отбыл к ложу Дара, его отъезд вызвал сумятицу…

Граф Элиас сощурился в усмешке:

— Конечно, Телуриан не стал меня ждать. Зато я заставил его поторопиться. Хе-хе, считаю своим успехом.

— Ориджин и Альмера убрались вместе с ним? — рыкнул Крейг Нортвуд.

— Да, милорд, но я уговорил архиматерь Эллину и епископа Галларда дождаться вас.

— Дай руку, — потребовал граф. Опираясь на ладонь Виттора, сошел с коня.

— Значит, вы, молодой человек, дождались отъезда отца и владыки, а потом перевернули замок вверх дном?

— Виноват, милорд, так и было.

— И уговорили Эллину с Галлардом остаться… точней, не подали им кареты вовремя?

— Нечто в этом роде, милорд.