Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 49 из 91

— Не готов народ к хард-року, — поделился я выводами с Виталиной. — Но ценность вот этого для жанра, — похлопал пальцами по конверту с пластинкой. — Рано или поздно поймут, и альбом станет культовым. У нас есть «Битлы», «Ролинги», «Цветы», но никто из них не играет реально жесткую музыку — я специально ее Стасу не даю, потому что мир объективно не готов. Мы возьмем все, что можно от статус-кво, а потом я запущу новый коллектив, потяжелее. Потом еще тяжелее и так раз в пятилетку. Но это я отвлекся. Так вот — у нас есть все эти мелодичные, танцевальноориентированные коллективы, и тут приходят чуваки и говорят: все это — соевая хрень.

— Соевая? — не поняла Вилочка.

— Яиц нету, — расшифровал я. — Тестостерона. Какое-то нытье на абстрактные темы и про любовь.

Мы сели в безликий черный «Москвич», и я кинул пластинку на заднее сиденье:

— А вот здесь яйца есть. Во-о-от такенные! — показал руками размер. — Но нужны они далеко не всем, и это не хорошо и не плохо — просто так есть. Black Sabbath — первопроходцы, им свойственны ошибки и несовершенство, но сам факт, что ребята придумали новый жанр — это, блин, достойно уважения. Против них вообще все — и неготовность общества, и несовершенство технологий: помнишь сколько человеко-часов НИИ на мои примочки убило? А им — хер, сиди сам в гараже паяй.

— Послушаем, — нейтрально ответила Вилочка.

— Хочешь — послушай, — улыбнулся я. — Но я не буду — у меня покруче песни есть.

Под любимый хохот мы привычно понеслись по радикально преобразившимся после моего появления в этой реальности улочкам, и в голове всплыла конспирологическая теория, которую я читал в интернете. Согласно ей, при Брежневе СССР где-то в кулуарах договорился с Западом особо друг другу не гадить, а Андропов по этой теории имел связи с английской разведкой. Ничего такого — просто Кремлевские старики до последнего верили в мирное сосуществование с капиталистами. И фиг бы с ним, но отсутствие жизненно необходимых реформ и банальная лень, из-за которой бреши в теле страны затыкали «нефтедолларами» привело к известным мне последствиям. В этой реальности Андропов точно не такой. Возможно я повлиял, возможно в деде Юре сидел потенциал хорошего правителя, но раскрыться из-за запоздалого усаживания на трон он в моей реальности не смог. Ай, чего уж теперь гадать — результат-то офигенный, а это — главное.

В Кремлевском концертном зале я уже себя чувствую как рыба в воде, но путь наш сегодня лежит не в зрительный зал, а за кулисы, в гримерку. Будем снимать концерт к Восьмому марта, в таком замечательном мероприятии поучаствовать я рад. Немного печалит отсутствие Оли, но она на 23-к февраля аж три песни пела, а теперь мой черед.

На прошлых концертах я пел песни про маму. Может и нескромно, но я нынче на ребенка совсем не похожу, поэтому «мамин» репертуар отдал детским хорам, а себе выбрал песни «повзрослее».

Потупив в гримерке чуть больше часа — пока других снимают — выбрался на сцену к липовым музыкантам и толкнул речь:





— В Войне наша страна лишилась миллионов мужчин, и груз восстановления страны пал на плечи наших дам. До сих пор в стране женщин больше, чем мужиков, и многие из них этим пользуются, обижая доверившихся им дам. Не надо так, мужики!

Зал похлопал.

— Эта песня посвящается всем дамам, которые еще не нашли свою любовь. Если любовь не сбудется… [

Как же хорошо звучит в пост-панковом миноре!